Карта Южной Америки
Все фото

17 января

       Вот и свершилось, после стольких дней ожидания ровно в четыре утра жена повезла меня в Домодедово, уже « описанного», т.е. зарегистрированного через Интернет. Лечу Люфтганзой в Каракас с транзитной пересадкой во Франкфурте, поэтому у меня два, распечатанных дома, посадочных талона. Рекомендую всем пользоваться этой услугой, т.к. можно выбирать места, и я выбрал любимые, у  аварийного выхода, с возможностью полностью вытянуть свои не короткие ноги.

       Немцы есть немцы, все качественно и по расписанию. В Каракас прилетели в 15-30,  в течение часа я прошел границу, получил багаж и  «добро» таможни без вопросов и задержек. Хотя народ в самолете волновался по поводу съестных припасов, их провозить в Венесуэлу нельзя ни в каком количестве, так что как кому повезет.

      На выходе огромная толпа встречающих и просто заинтересованных личностей.  С помощью человека в униформе  спустился в зал вылета,  у этого же человека поменял 900 боливаров, которых хватило, чтобы доплатить за перемену даты вылета и аэропортовый сбор (163 боливара) и  в 18-00 вылетел в Кито. Если бы поверил в немецкую точность и взял билет Санта Барбары ( так называется местная авиакомпания) на сегодня, не пришлось бы доплачивать 100 долл за перемену даты, которые впрочем все равно ушли бы в Каракасе, зато один день уже в запасе.

ЭКВАДОР

     Три часа лета - и я в Кито. Местное время: что-то между 9 и 10 вечера, точно не знаю.

      Ехать на троллейбусе и потом тащиться пешком желания не оказалось, взял такси и за 6 долл  добрался до своего хостела Galapagos, куда и заселился в номер привадо с завтраком за 12,5 долл. В номере две кровати, одна из них двуспальная, ванная комната с чуть теплой водой, завтрак - яичница и фруктовый салат плюс растворимый кофе.

Да, еще вполне скоростной Wi-fi.

18 января

      Поспать смог только до 4 утра – акклиматизация. Потом нетбук и Интернет, завтрак и общение с молодым человеком из офиса этого же хостела по поводу тура на Галапагосы. Они предлагают «lastminute» круизы на яхтах, т.е.  дешевле, чем при заказе заранее. Самый дешевый вариант на яхте первого первого класса – 1720 долл  за 8-дневный круиз, включая авиаперелет на Галапаги и обратно, проживание в двухместных каютах, еду, снорклинг, пешие экскурсии и англоговорящего гида. Второй вариант – яхта туристического класса, те же сроки – 1500 долл. Не знаю, пока отказался.

     Далее традиционный для Кито набор: Телеферико и старый город.

Перед Телеферико прогулялся часа полтора для акклиматизации, такси за 3 долл, билет на подъемник за 8,5 долл., и вот я на склоне вулкана Пичинча на высоте 4100 метров. Голова, как всегда бывает сначала на этой высоте, придавлена ею, как будто воздушный шарик внутри черепа надули, но сердце, ура!, не ощущаю, спасибо докторам и современным медтехнологиям.

      Котопакси наполовину закрыт облаками, после непродолжительного фотостопа двигаюсь чуть-чуть вверх к Пичинче и нахожу  предложение по конным прогулкам. Непродолжительный торг не привел к успеху, и за первоначальную цену в  10 долл в час была арендована лошадка и проводник, естественно со своей лошадью, на 2 часа. Вспомнил летний алтайский поход, такие же маленькие лошадки, очень умные и ничего не боящиеся. Два часа по круговой тропе в сторону Пичинчи, живописные окрестности, плюс к тому же отбиваю заплаченное, без перерыва болтаю с Луисом, проводником, он хвалит мой испанский. Ха-ха. Вообще-то здесь я изъясняюсь на какой-то дикой смеси испанского с английским и, что самое обидное, меня понимают. Так мне никогда не заговорить на приличном испанском.

     После Телеферико  был старый город, колониальное свидетельство испанского владычества. Честно скажу – не сильно впечатлил. На площади возле президентского дворца куча народа на променаде, встречаются и ораторы со своей аудиторией, одна тетка что-то настойчиво кричала  по матюгальнику в сторону президентского дворца, полно полицейских, но все более-менее тихо-мирно, никаких следов недавних эксцессов.

    Поужинал в чифе (китайская забегаловка) возле гостиницы  за 2,6 долл, дошел до шумной площади с туристическими кафе и ресторанами. Подумал-подумал и все-таки вернулся  в хостел. Час разговоров по скайпу и спать.

19 января

     Утро прошло в беготне по туристическим офисам в поисках  круиза на Галапагосы.  Ничего дешевле, чем в офисе моего хостела не нашел.  В итоге купил круиз на 8 дней за 1720 долл. Причем надо было платить наличными, т.к. иначе еще плюс 6%. Вот тут-то я  и набегался по городу. Сначала пошел к двум банкоматам – ничего не выходит, не могу снять сумму больше  100 долл за один раз. Стоять и заниматься этим на виду у публики не хотелось, вернулся в офис, попросил юношу помочь мне, опять  несколько неудачных попыток, ничего не получается. Он предложил снять деньги в банке, пробегаем 8 кварталов до банка «Пасифик». Еще полчаса в очереди и, наконец, мы общаемся с милой девушкой, которая  выслушав нас, берет мою карточку и паспорт, что-то набирает на компьютере, немного ждет, заполняет какие-то бумаги, проводит карточку через машинку, тут же срабатывает Альфа-чек, приходит смс  о том, что у меня сняли ровно 1700 долл. Ставлю на квитанции свою подпись для идентификации, перебегаю к окошку кассы, где получаю 1700 долл  старыми, мятыми банкнотами  десятидолларового достоинства. Огромная пачка еле влезает в карман.

   Берем такси за один долл, доезжаем до офиса, еще полчаса на оформление бумаг на покупку круиза. Все, забираю вещи из отеля и дальше решаю добираться до автобусной станции Quitumbe на общественном транспорте, который представляет собой троллейбус, едущий по выделенной полосе. У них это называется метробус, стоит это счастье четверть долл. Идти до него кварталов 10 и тут я понимаю, что мой функционал оставлять желает оставлять лучшего - под нагрузкой двух рюкзаков голова начинает плыть. Дотащился до остановки, а войти в троллейбус не могу, с моими авоськами без драки в переполненный троллейбус не влезешь. Пропустив 3 троллея, обреченно вышел на обочину и взял такси  за 7 долл. Экономия не вышла. Правда, ехать оказалось долго,  автостанция находится на южной окраине длинного, вытянутого с севера на юг, города, таксист ехал быстро и все-таки 25 минут ушло. Огромный современный терминал, кассиры и кассирши без перерыва орут из окошечек разные направления,  покупаю билет на Баньос за  3,4 долл, бегу на посадочный терминал, сажусь в автобус на понравившееся мне место, а потом нахожу на билете его номер. Пересаживаться не стал – лениво, да и место у меня №39, одно из последних, и до конца поездки меня так никто и не побеспокоил. Почему- то я считал, что ехать часа 2, увы, оказалось почти четыре, причем третий час потратили на какой-то городок, предполагаю, что это Лактакунга, очень длинный и какой-то совсем непривлекательный, грязный и недостроенный. Первые этажи есть, а дальше как получится, у большинства домов из перекрытия первого этажа торчит строительная арматура, видимо местные жители достраивают дома по мере приумножения собственных капиталов. А ведь хотел сюда приехать, треки вроде здесь предлагают. Но нет, провести здесь хоть одну ночь…

    А вот и  желанный Баньос, Мекка туристов-гринго, жаждущих активных приключений в условиях безопасности, комфорта и чистоты. Выйдя из автобуса, решил заселиться в первый приглянувшийся мне хостел, причем интуитивно понимая, что чем дальше от центра, тем дешевле, в итоге зашел в хостел с громким названием «Eloro», что в переводе на наш могучий означает «Золото» и остановился в нем  за 7 долл. Когда вошел в приличный номер с двумя кроватями и действительно горячей водой, подумал, а  в чем же фишка? Фишка оказалась в том, что нет Интернета. Сил искать что-нибудь другое не было, и я понял, что на три дня это мой дом. Прежде всего, действительно горячий душ, потом украшение номера вытащенными вещами и тут я вспоминаю, что сегодня только завтракал.     Центр Баньоса – сплошные ресторанчики, кафе и просто забегаловки. Но цены мне совсем не нравятся, приличная пицца  около 8 долл, прямо Европа какая-то. А вот и она, чифа моя родная, китайская, захожу,  выбираю что-то по совету хозяина, который приносит  тарелку жареного риса с мясом и креветками. Блюдо огромное, по моей мерке на троих, но вкус мне кажется непривычным (видимо сказываются возрастные изменения – раньше ел все, чем необычней вкус, тем интересней) и съедаю я одну пятую этого чуда китайской кухни. Прошу зеленого чая, предполагая, что принесут мне что-нибудь интересное в чайнике, но и здесь облом – чашка и пакетик.

     Потом прогулка по вечернему Баньосу, одна  моя половина пытается затащить в какой-нибудь бар и потусоваться, другая усиленно сопротивляется и, конечно, побеждает.  По дороге домой захожу в тур.офис, который привлек мое внимание выставленным  на улице рафтом и после пятиминутного разговора на испаноанглийском языке, покупаю тур на завтра – рафтинг на целый день с обедом за 50 долл.  В 9-30 я дома и спать.

20 января

    Да, это уже традиция - просыпаться  в начале пятого и какое-то время лежать с широко закрытыми глазами и думать о доме…

    Сегодня у меня рафтинг, как объявлено, на целый день. Позавтракал и к 9 утра я у офиса «Geotours», знакомлюсь с молодыми людьми,  один из них наш капитан, другой будет страховать на каяке и фотографировать. Кроме капитана в рафте будет еще четверо: канадец  40 лет, две шведки 30 лет, ну и я – известно каких лет.  Много раз участвовал в коммерческих сплавах и заметил следующую особенность: молодые люди от фирмы-сплавщика как правило небольшого роста, плотного сложения и большие мастера рассказа веселых историй со смертельными исходами. Этот раз – не исключение. Приятные во всех отношения парни и на земле и на воде вели себя безукоризненно.

    Примерно полчаса езды в сторону Пуйо, спускаемся к берегу реки Rio Pastaza, подробный инструктаж, т.к. шведки всего второй раз на сплаве, причем первый был вчера, а канадец производит впечатление темной лошадки. Каски, жилеты, весла розданы, рафт надут и на воде. Обещанная четверка с элементами пятерки превращается в хорошую троечку с плюсом, с одной четверкой и одной пятеркой, на пятерке слились по правому берегу вдвоем. Парень на каяке по имени Андрес творит чудеса, успевает почти вплотную на сложных участках нас фотографировать. Кильнувшись, тут же эскимосским  переворотом ставит себя на воду, такое впечатление, что это водный кентавр с человеческой верхней половиной и пластиковым обводом вместо нижней. Две остановки, куча шивер и порогов, быстрое течение, много смеха, шуток, один раз канадца выбивает за борт, периодически меняемся со шведками местами, все здорово, ничего нет для меня лучше сплава.

     В 2 часа счастье заканчивается, вот такой полный день у эквадорцев. Автомобиль нас ждет, быстро переодеваемся, по дороге домой  обед за счет конторы: труча - форель , жареная на гриле , традиционный рис и салат. Характерная особенность эквадорских национальных блюд - обязательная четвертинка очищенного  авокадо.

Вечер – прогулка по Баньосу, попытка включиться в вечернюю жизнь не приводит к успеху, миросозерцательное настроение и языковая проблема приводят в маленькое кафе, где кроме меня еще 2 человека, зато есть интернет и  возможность конкретизировать дальнейший маршрут.

Вот, собственно, и весь день.
Фото. Рафтинг

21 января

      7 утра, а я уже иду по улицам Баньоса в сторону  минеральных ванн. 12 минут быстрым шагом, чуть ли не через весь город , 3 долл и я на территории писцины  Девы Марии.

    Писцина  представляет собой бассейн размером 25 м на 15м, с металлическим  поручнем по периметру, за который держится десятка полтора людей. Вода  горячей, но не слишком, вполне комфортной температуры, желтоватого цвета. На стене написан состав воды, но мне не сильно интересно и 25 минут, пытаясь изредка погрузиться по самую шею, я провожу время в состоянии приятной расслабленности. Кто-то пытается плавать, кто-то просто ходит по бассейну, а я обозреваю окрестности, в том числе и  водопад, который ненавязчиво шумит, стекая со скалы прямо над головой.

      После завтрака решил заняться хайкингом, т.е. говоря по русски - ходьбой. Сначала по мосту Сан Франциско перехожу через реку, фотостоп на другом берегу, возвращение обратно, а дальше через весь город, подъем к мирадору Virgen. Вот тут я в очередной раз понял, что лось по фамилии Лурье умер, вместо него с частыми остановками, одышкой, отрыжкой и меланхолией поднимался (продолжая прежнее сравнение) замученный сивый мерин, причем поднимался к месту своего последнего пристанища. Худо – бедно, но триста метров по вертикали были преодолены, а дальше ждала приятная тропа  с небольшими подъемами и спусками до другого мирадора – Беллависты.  На тропе встречаются несколько домиков, сооруженные то ли отшельниками, то ли местными бомжами.  Баньос внизу как на ладони, периодически обстреливаю его из фотокамеры. От Беллависты крутой спуск к городу, привычно постанывают коленки, но все равно как всегда самый плохой спуск лучше любого подъема.

     В центре нахожу очень симпатичную кафешку с местной кухней, на обед опять труча, она же форель. Приносят огромную порцию, вкусно, первый раз решаю расслабиться – заказываю бутылку пива, пошла на ура. Вечер  опять проведен  в ваннах с минеральной водой.

Фото. Баньос

22 января.

         Раннее утро, еще раньше, чем вчера, а я уже отмокаю в минеральной воде, которая помогла прийти мне в норму. Сегодня первый день, когда моя голова ясная и прозрачная. Видимо, акклиматизация прошла успешно в положенные ей сроки от 4 до 6 дней.

   21 доллар заплачен в хостеле за три ночи, в 9 утра опять на автобусе компании «Амазония» я еду в Кито и снова 180 км за три с половиной часа с поклонами, т.е. остановками  на каждом углу. Люди, есть и другие компании, ищите такую, которая идет с минимумом остановок, и будет вам счастье.

     В Кито опять терминал Китумбе,  на метробусе доезжаю до станции Колон, а оттуда 15 кварталов пешком до хостела, благо кварталы небольшие. Хостел тот же самый, радушная хозяйка предлагает ту же комнату, только гостиница похожа на развороченный муравейник. Большая компания шумных аргентинцев оккупировала все этажи, шум, гам, вечером скучно не будет. Меня ждет конверт с ваучером на круиз и авиабилетом на Галапаги.

    Теперь надо выполнить остаток программы по Кито: попасть на Митад дель Мундо, середину мира. Опять метробус, затем просто автобус, что-то около часа , 4 долл за вход на экватор.

    Полтора  часа на всю программу, включая башню с музеем, магазинчики, сквер с певцами на эстраде, традиционное фото одной ногой в северном полушарии, другой в южном.  Выхожу за ограду и нахожу другую середину мира – маленький музейчик под открытым небом на 200 м южнее основного и тоже с линией экватора. Немного рассказов и показов о том, как жили индейские племена на территории Эквадора до прихода  испанцев, фокусы с кориолисовым ускорением на экваторе  и с установкой яйца на шляпку гвоздя, все в духе  шуток и чуть-чуть розыгрыша и даже выписывают сертификат о посещении середины мира. А на самом деле экватор проходит еще на 100 м южнее, как раз по местной дороге. Ну, да ладно, за веселые розыгрыши три долл заплатить не жалко.

     Обратная дорога домой, ужин из двух булочек и йогурта в гостинице, 9 вечера, пора спать, завтра подъем в четверть пятого и никакие аргентинцы не помешают мне выспаться.

Фото.Кито

23-30 января. Галапагосы.

       К сожалению, не вел дневник во время пребывания на Галапагосах. Так что теперь по прошествии длительного времени  могу представить только общую информацию без детализации.

      Авиабилет Кито-Гуаякиль-Бальтра -Гуаякиль -  400 долл, туда и обратно. Во время посадки в Гуаякиле попросили выйти из самолета в зал ожидания, чуть не проспал посадку. Обратно летел до Гуаякиля. Перед вылетом из Кито взяли 10 долл, не помню за что. В аэропорту Бальтры по прилету заплатил 100 долл., столько стоит вход на Галапагосы для туристов.

   Круизная яхта первого класса: парусно-моторный катамаран «NEMO-2», 7 двухместных кают на 14 пассажиров, экипаж 6 человек: капитан, его помощник, механик, водитель Панги (большая лодка-риб типа Зодиака для высадки на берег), кок, стюард. Плюс квалифицированный англоговорящий гид.

Самые хорошие каюты - №1 и №2.

  Маршрут:

1 день: Baltra - North Seymour;

2 день: Santa Cruz (Pto.Ayora, Primicias, Breeding center faustino llerena);

3 день:  Isabela (Punta Moreno, Urbina bay);

4 день: Isabela (Tagus cove)- Fernandina(Punta Espinosa);

5 день: Santiago (Puerto Egas, Salt mines, Espumilla Beach, Bucanero cove);

6 день: Beagle, Sombrero Chino, Santiago (Sullivan bay);

7 день: Genovesa (El Barranco, Darwin bay);

8 день: Daphne- Baltra.

   Пассажиры,  всего 12 человек: пожилая пара из Канады, пара лет 30 из Нью Йорка, пара лет 35 из Лондона (индусского происхождения), мама с дочкой 30 лет из Канады, пара 35 лет из Швейцарии, непарная канадка неопределенного возраста, с которой мне пришлось делить кров, т.е. каюту.

    Мне, как всегда, повезло, швейцарец оказался русским парнем по имени Андрей, лет пятнадцать назад уехавшим в Европу. Правда, не повезло моему дневнику, т.к. мы с Андреем болтали каждую свободную минуту, соскучившись по русскому языку и найдя много общих тем. Поэтому дневник и не писал. Его жена, кстати, так же вполне прилично общалась на русском языке. Хотя, главный язык в таких компаниях – английский, которого мне  не хватало в «разговорах за жизнь», поэтому отрывался на швейцарцах.

  Жизнь на яхте.

  Как правило 2 раза в день высадки на берег (т.н. панга-райды) и 2 раза в день – снорклинг (нырялка). Вся жизнь на яхте была подстроена под это расписание. Переходы между островами производились обычно ночью. Наш гид старался отделить нас от других туристов, поэтому частенько мы до завтрака высаживались на остров, а заканчивая экскурсию, видели «панги», только отходящие от других яхт. Хотя соседей у нас было немного, да и наша  малочисленная компания не сильно нарушала уединенность островов. Завтраки, обеды и ужины были устроены по принципу шведского стола, с хорошим качеством еды и приятной сервировкой. Напитки и спиртное из бара за отдельную плату. Один день шли под парусами – дополнительный плюс нашему катамарану. Во время отдыха или дневных переходов много загорали на солнечной палубе под гротом. Каждый вечер после второй высадки собирались все вместе в кают-компании, где наш гид подводил итоги дня текущего, еще раз рассказывая о местах, которые мы увидели, и затем предлагал расписание на следующий день с развернутыми комментариями. Приятно удивил профессионализм экипажа, абсолютно никаких замечаний, начиная от еды и уборки в каютах и заканчивая управлением яхтой и пангой. Во время одной из высадок канадка, которая непарная, повредила ногу, поэтому к ней на все оставшееся время был приставлен член экипажа,  помогавший  передвигаться во время пеших экскурсий. Главное лицо на яхте гид, во всяком случае,  для пассажиров. Как и многие гиды, наш привык быть в центре внимания и явно очень любил себя, что не мешало ему подробнейшим образом и увлекательно рассказывать о тех местах, в которых мы бывали, регулировать наш распорядок, взаимоотношения с экипажем и читать интересные лекции о Галапагосских островах. А наличие университетского диплома и опыт многолетней работы позволяли ему делать это на должном уровне.

   Правда, в последний вечер он прочитал нам лекцию  о том, как формируется цена за круиз, и прямо сказал, что неплохо было бы, чтобы каждый пассажир оставил чаевые, причем отдельно для экипажа и отдельно для гида в размере не меньше 10% от стоимости тура. После этого вручил каждому по два конверта. Скажу честно, в конверт для гида я вложил 40 долл, а в конверт для экипажа – 60, этим и ограничившись. Как я понял это общепринятая практика на всех яхтах, т.к. в ваучере написано, что tips, т.е. чаевые не включены в стоимость тура.

      Острова.

     Теперь о главном, об островах. Если есть малейшая возможность оказаться там, мне кажется, нужно сделать все необходимое, чтобы воочию увидеть чудо – чудо нетронутой человеком природы, которая к тому же уникальна во всех своих проявлениях.

    Острова вулканического происхождения поражают любого европейца своими видами, красками, рельефом и т.д. Уникальный животный мир, черепахи морские и сухопутные, морские львы, игуаны, разнообразнейшие птицы –  все это можно увидеть вплотную, на расстоянии вытянутой руки в естественной среде обитания. А плавание с нырялкой в окружении черепах и морских львов, пеликанов и прочей живности заставляет забывать о прохладной воде и с нетерпением ждать каждого погружения. На относительно небольшой глубине есть возможность увидеть неторопливо парящих скатов или встретиться лицом к лицу с рыбой-молотом. Крабы, пингвины, олуши, фрегаты -  все это разнообразие животного мира живет своей жизнью, не обращая внимания на «хозяина» природы.

   И человек  понимает, что он здесь, если не персона «нон-грата», то, по крайней мере, существо нейтральное, которое не имеет права вносить какие-то изменения в жизнь местных обитателей. Наш гид рассказывал, что только 1 или 3 процента ( не помню точно) территории Галапагов доступны для туристов, только в сопровождении квалифицированных гидов и только по маркированным тропам. Хотя сейчас работникам заповедника приходится исправлять ошибки прошлых поколений. Например, рейнджеры много мотаются по островам, отстреливая коз, которых завезли  китобои в прежние времена и которые, расплодившись, уничтожают местную растительность и без того не блещущую количеством и разнообразием.
Фото. Галапагосы 1
Фото. Галапагосы 2

30 января

     Сегодня заканчивается счастье по имени Галапагосы, последний завтрак на яхте, прощания на борту и в аэропорте, перелет Бальтра- Гуаякиль и опять с двумя рюкзаками я выхожу из аэропорта. До автобусного терминала недалеко- 2 км, но пешком - лениво. Пытаюсь взять такси у аэропорта. Таксист просит 3 долл, ссылаясь на некий прейскурант. Отказываюсь и  прохожу сто метров  до дороги, поднимаю руку, тут же останавливается таксист и после недолгого торга, соглашается на 1 долл, обреченно приглашая в автомобиль. Всю дорогу без перерыва что-то бубнит, а когда я вручаю ему бумажку с оговоренным номиналом,  даже не смотрит в мою сторону.

       Огромный  автотерминал в несколько этажей с магазинами и закусочными заставляет меня несколько раз обращаться к людям в поисках нужной кассы. Наконец она найдена, дорога Гуаякиль-Куэнка стоит  7 зеленых, до отправления 15 минут, не торопясь выхожу на перрон – не то, здесь сходка местных автобусов; теперь  быстрее перехожу на другую сторону терминала  и здесь прокол: это перрон для прибывающих автобусов. Уже почти бегом поднимаюсь на верхний этаж, оказывается, оттуда отходят междугородние автобусы. Добегаю до своего, а в него кондуктор (тот кто отвечает за багаж и принимает билеты и деньги) грузит последние вещи.  Юноша одним движением забрасывает мой рюкзак в багажное отделение, вместе мы заходим в автобус, и он тут же трогается.

       Как всегда, вместо обещанных 4,5 часов ехали 6. Дорога сначала шла по равнине, превращенной человеческим трудом в плантации маиса и бананов, потом пошла вверх, начались Кордильеры, альтиметр показал максимальную высоту 3500 м на перевале. Стандартный набор развлечений - поспать, пожевать, почитать, посмотреть. Впрочем, последнего было мало – большую часть горной дороги ехали в облаках, т.е. в тумане. Но дорога, как ей и положено, рано или поздно заканчивается.  Моя дорога закончилась в 8 вечера на терминале Куэнки. Такси  (2 долл) довозит до какого-то хостела из «Лоньки», звоню, стучу, а затем просто барабаню в дверь, никто не открывает. Напротив приветливо машет рукой хозяйка другого богоугодного заведения, перехожу на противоположную сторону. И вот я  в комнате на двоих, окно выходит на внутреннюю лестницу, вайфай только на террасе (термин хозяйки)/ на крыше (мое определение), сан.удобства общие на этаже. Стоит все удовольствие 7 долл. Зато буду один.

    Оказывается, сегодня мне предстоял еще один забег – в поисках общепита. Сделав один неудачный круг, вернулся к гостинице, краткая консультация с хозяйкой и вот через 6 кварталов и 15 минут блаженное поедание лазаньи в кафетерии, которая находится практически в одном здании с главным собором. Город, пока нарезал круги, мне понравился. Но об этом завтра. В 10 вечера отбой.

    Забыл написать: по дороге, проезжая через какой-то город, поразился его электроснабжению, сначала в предместье, вдоль дороги со стороны горы (с другой стороны, естественно, обрыв) стоят столбы, на которых натянуты в абсолютном беспорядке кабели и провода.  На этих конструкциях лежат ветки  и небольшие деревья, в некоторых местах   кабели прогибаются чуть ли не до земли, но, вероятно, это в порядке вещей, пока не случится авария. А в самом городе уже полный содом и гоморра: на каждом столбе кабели и провода, коробки и изоляторы, и еще диковинные металлоконструкции переплетаются в какую-то чудовищную для инженера картину, достойную самого Дали.

31 января.

    Сегодня у меня очень вкусный день – город Куэнка. Город, который вошел в мировое наследие ЮНЕСКО, был основан в 1557  году  по приказу испанского вице-короля на месте города инков. Город, в котором я с удовольствием прожил пару дней и который приятно удивил своим обилием древних строений, церквей, монастырей и храмов, большим комплексом университета и прекрасным видом на город с набережной Томебамбы.

   А еще  он просто красив и уютен. Также красив, как старые города в Испании или Португалии. Спланирован с колониальной решимостью: параллели авенид  пересекаются  перпендикулярами улиц и только  река искривляет геометрию города. Улицы на удивление  широкие. Когда темнеет, они превращаются в елочные гирлянды трех цветов, состоящие из светофоров на каждом перекрестке. Дома, те, которые отреставрированы, просто картинки. За редким исключением, приятных глазу пропорций, т.е. не давят размерами.  Как всегда умиляют памятники, обычно каким-то генералам или патриотам,  с южноамериканским антуражем, геройскими позами или посадкой головы, с « патриотическим» выражением лица и т.д., да еще и  с вечным голубем на голове. Видно, что реставраторы изо всех сил стараются преобразить город, да и городские власти тоже не спят, но лезет изо всех щелей  южноамериканская бедность, лень и пофигизм, свойственные всей Латинской Америке.  Хотя мне по душе такая непричесанность.

     Город  чистый: по утрам хозяева маленьких гостиниц, мастерских, магазинчиков и кафешек, из которых в основном и состоят первые этажи зданий,   старательно метут мостовую вдоль своих владений, а многие даже моют. И что особенно приятно – полное отсутствие запахов, удручающих человеческий нос.

     Вообще, забавно наблюдать, как  утром город постепенно набирает нужный ему ритм, не так, как в европейских городах, которые  раз… и включаются как по кнопке. Здесь другое, tranquilo –спокойно, не торопясь и не синхронно. Одни еще скребут мостовую, другие открывают замки и поднимают жалюзи своих заведений, третьи уже раскладывают товар или кормят первых посетителей.  Башмачники, которых в центре почти столько же, сколько светофоров, принимают первых клиентов, вовсю орудуя щетками и бархоткой, в то время как их визави важно восседают на деревянных почти что тронах, шурша последними новостями утренних газет. Город наполняется людьми,  клерки идут занимать свои боевые позиции, важные господа в костюмах и галстуках допивают в ресторанчиках утренний кофе, студенты и школьники спешат к своим партам, кое-где мелькает монашеское одеяние, и вот  к 9 утра город набирает полные обороты, которые не сбавляет до самой сиесты. Хотя сиеста в этом городе больше дань традициям, т.к. в Куэнке никогда не бывает жарко или холодно, один сезон года – вечная весна.

   На рынке огромное количество диковинных фруктов самого необычного вида, многих из которых я не знаю. Покупаю что-нибудь знакомое: на первом месте мой любимый плод – манго, потом еще папайя, ну и, конечно, бананы. Все это покупается за смешные деньги: сочный, безукоризненный по форме и цвету плод манго за 25 центов. Наверное, можно поторговаться, но мне лениво и отойдя за угол и  почистив ножом вожделенный фрукт, за одну минуту обгладываю его до косточки, заливаясь сладким, пахучим соком.

    На улицах кажется безопасно. Во всяком случае я не видел просто неприветливых взглядов, не говоря о чем-то более серьезном.

Люди приветливы и стоит что-то спросить, подробно объясняют, а  в случае непонимания терпеливо повторяют еще раз.

1 февраля.

       После завтрака, состоящего из булочки и связки бананов, оприходованных прямо в номере, добираюсь до терминала Террестре,  покупаю билет до Ингапирки  за 2,5 долл, дорога занимает почти 2,5 часа.  Еще 6 долл за входной билет  и я вхожу на территорию  комплекса Ингапирка, древней крепости инков, единственного сооружения некогда могучей империи, сохранившегося на территории Эквадора.

     От всего города остались в основном нижние ряды кладки различных зданий и только в центре возвышается храм Солнца более - менее выразительный, т.е. сохранившийся и вероятно подлатаный археологами. Честно скажу – в силу бедного воображения и недостатка информации на тот момент, не смог я представить ничего живого на месте руин и скоро мне стало откровенно скучно. Через полчаса добросовестно пройдя все предлагаемые пути и дорожки, с чувством выполненного долга вышел за ограду памятного места. Но, галочка поставлена, место, обязательное для посещений, осмотрено, следовательно, можно отсюда двигать. К тому же с каждым накрывающим  долину облаком я оказываюсь под каким-то микроскопическим дождем, капель которого не видно, просто облачная взвесь.

     До обратного автобуса еще два часа, поэтому не торопясь осматриваю лавки местных товаров, которые стандартно предлагают все от фенечек  до свитеров и пончо из альпак. Хочется что-нибудь купить, но места в рюкзаке нет, да и все сувениры я решил покупать в Боливии, так что, провожаемый разочарованными взглядами продавцов, иду в забегаловку, где под чашку «ихнего» шоколада съедаю свои последние бананы. Спокойные минуты, сижу на пластиковом стуле на террасе, обозреваю окрестности, которые вполне живописны,  череда неспешных мыслей входит и выходит через пустую и ясную голову. Хорошо…

      Остается 20 минут до отъезда автобуса, когда я, решив пройтись немного, нахожу музей Ингапирки. Обидно, мог что-нибудь полезное в смысле информации набрать. А так галопам проскочил по небольшой экспозиции. Все как обычно в рамках провинциального краеведческого музея. Впрочем, прочь иронию, если бы не слава и известность перуанской  Священной долины инков и Мачу Пикчу, Ингапирка была бы более на слуху у тех, кто интересуется историей Южной Америки.

     А дальше все по расписанию: обратный автобус, разговор с женой по скайпу, прогулка по любимой площади. Приятная неожиданность: нашел очень спокойное место, что-то вроде читального зала с Интернетом и разной оргтехникой, много столиков за которыми работают или учатся люди.

На стенах объявления: «Хранить молчание». Тишина действительно приятная, в коей  и пишу эти строки. Потом будет ужин, а завтра предстоит с раннего утра длинная дорога в Перу, решил остановиться сначала в Манкоре.

2 февраля.

     С амой ( хозяйкой) рассчитался еще с вечера, поэтому со спокойной совестью покинул Касу де Куэнкану и  около 9 утра был  на терминале террестре (автовокзале по- нашему), билет до Манкоры – 13 долларов,  в автобусе всего три человека, считая меня. Сажусь в первый ряд у окна справа, в левом первом ряду  уже сидит молодая девушка. Ну, очень привлекательная. Всю дорогу мы мило улыбаемся друг другу, но мой испанский не позволяет вступить в диалог. Жаль, можно было бы поболтать, но стесняюсь – языковый барьер, будь он неладен. С большой примесью индейской крови, крупными, темными глазами, копной густых черных волос, перехваченных резинкой, носом с горбинкой и безупречной фигуркой она чем-то неуловимо напоминает мне любимую племянницу, наверное,  такой же печальной улыбкой.

    Вообще лучшая половина Эквадора меня  приятно удивила. Может быть, фигуры для избалованного русского мужского взгляда часто оставляют желать лучшего, но лица…

     При моей слабости к брюнеткам, внутренне  закатывал глаза: смуглая прекрасная кожа, густые и действительно черные как смоль волосы, а глаза – глаза с ума сойти. Больше всего пока мне приходилось общаться с хозяйками гостиниц (их всего было три), так вот,  при всей их доброжелательности и некоторого материнского отношения ко мне (хотя одна из них была моложе меня лет на 15), ама гостиницы в Баньосе  просто поразила меня безукоризненными манерами и вечерним нарядом каждый день, холеным лицом абсолютно европейского, т.е. испанского вида, и руками. Наверное, минеральные воды Баньоса  позволяют даме за 60 лет иметь руки,  которых не коснулась старость. Так что Эквадор и здесь был безукоризнен.

     До границы (Гуаякилес)  ехали 4,5 часа, горные пейзажи Кордильер сменились банановыми плантациями равнины, местный народ то заходил, то выходил из автобуса, а на границу я приехал в полном одиночестве.    Водитель высадил меня, вручил большой рюкзак и, кивнув в сторону здания миграционной службы, показал мне,  где меня могут оштамповать, сказав, что дальше я поеду на другом автобусе – перуанском.

- Э-э, постой амиго, вы же обещали  прямой переезд!

-Транкило (спокойно), все будет в порядке. Вон видишь мужика, держись его, он тебя в автобус посадит.

    Делать нечего,  получил выездной штамп в паспорт, спасибо эквадорским погранцам, место в паспорте экономят, ставят свой маленький штампик на уже использованных страницах.

ПЕРУ

     Встал в кучку людей, ожидающих автобус, он подошел через 10 минут, и вместе со всеми сел в него, предъявив второй купон своего билета.

И вот едем мы, едем, а поста перуанского все нет, начинаю дергаться, не пришлось бы обратно возвращаться, без въездного штампа никак, но минут через двадцать езды по какому-то уже явно перуанскому городку автобус останавливается у здания перуанского миграционного контроля. Все  покорно строятся в очередь  за отметкой в паспорт. Сорок минут на все про все, и мы двигаемся дальше.

     Мое первое впечатление о Перу явно не в пользу первого при сравнении с Эквадором: обочина шоссе с двух сторон густо устлана самым разнообразным мусором, начиная от пластиковых изделий и органики            (которая еще и воняет) и заканчивая отходами строительной деятельности. Дома вдоль дороги стоят в лучшем случае просто оштукатуренные, а многие,  большей частью не стесняясь, показывают свою кирпичную кладку. В каждом городке встречаются  «шанхаи», в которых  вплотную друг к другу в одну линию, стоят домики, наподобие наших строительных вагончиков.

    Банановые плантации Эквадора меняются на рисовые чеки Перу, с которых большей частью собран урожай и вид у них не очень презентабельный – прямоугольники перепаханной земли, кое-где залитые водой. Панамерикана наконец выходит на кромку океана и теперь справа безбрежный и великий, от которого меня отделяет узкая полоса пустыни, с редкими вкраплениями маленьких городков традиционного вида – шанхаи вдоль дороги, гостинички, полоса пляжа и в конце ее  длинный рыбацкий мол, вокруг которого по морю в сторону горизонта растянулись рыбацкие суденышки самого разного вида.

     Время четыре пополудни, когда я выхожу  из автобуса в Манкоре.

 Манкора- это чуть ли не единственное курортное место в Перу,  до которого не добирается холодное перуанское течение, вода здесь в океане теплая и в высокий сезон ( который как раз сейчас и есть) городок переполнен отдыхающими.

      На мототакси добираюсь до прибрежного бомонда с отелями, в первых двух мне отказано, в третьем хозяйка что-то говорит мне о свободном номере матримонио, для супругов то есть. С удовольствием посплю на широкой кровати, а, когда узнаю цену, прыгаю от радости, три раза переспрашивая хозяйку:

-Сьете (семь) солей?

-Сьете, сьете - бормочет она, и я на седьмом небе. Меньше чем за три доллара у меня номер с туалетной комнатой, вайфаем и вентилятором и вполне приличный отельчик со своим рестораном и даже бассейном. Распаковав рюкзак,  первым делом звоню жене по скайпу, у меня полпятого вечера, у нее – полпервого ночи. Разговариваем обо всем, в том числе рассказываю,  как мне сегодня повезло, и цены в Перу действительно фантастически низкие. Потом иду омочить ноги (как говорил наш известный политик) и не только ноги  , в великом океане.

    Прибой действительно океанский. Первые волны на баре  впечатляющего размера, на них видны фигурки серферов, с разной степенью успеха скользящих под гребнями белопенных чудовищ. Вторая волна, которая накатывает на берег, помельче, но и ее хватает, чтобы опрокинуть пловца, если он не готов к ее выкрутасам. Большинство купающихся придерживаются следующей тактики: зайдя в воду по пояс, ждут волну, а когда она накатывает, подныривают под нее. И так все купание. Может они большей частью плавать не умеют?

    С удовольствием поплавав в теплой воде, немного прошелся по прибрежной полосе. Весь пляж в длину километра три, это от рыбацкого мола на юге до мыса на севере. Людей, памятуя наше Сочи, относительно немного, несколько школ серферов предлагают свои услуги и прокат оборудования. Три лошадки, не торопясь, везут маленьких наездников – местную детвору. Вот  такая идиллическая картина .

 Возвращаюсь в гостиницу, прошу хозяйку поменять доллары на соли, курс 2,7. Кладу на стойку рецепции 20 долл. Она предлагает заплатить за номер. Я не возражаю:

-Возьмите из 20.
-  Но этого мало!

-Как мало, а сколько стоит одна ночь?

-Сьен солес (100 солей)!

   Меня прошибает холодный пот, не от того что сумма какая-то для меня заоблачная, а от того, что я так опростоволосился. 100 солей- это больше 37 долл. А ведь уже не пойдешь искать что-то новое, номер-то уже оприходован. Но как можно было перепутать сьен и сьете?

   Кладу на стол еще одну купюру, но уже достоинством в 10 долл, и говорю:

«Все что могу – 30 долл,  но за эти деньги Вы кормите меня завтраком и стираете мою одежду».

Хозяйка, увидев две сладкие бумажки, минуту что-то раздумывает, а потом печально кивает в знак согласия.

     Потом ужин из жареных морских гадов и бутылки пива и долгое сидение в Интернете, благо скорость у местного вайфая более-менее. Первый раз за все время поездки лег спать после одиннадцати вечера.

3 февраля.

      Утро вечера мудренее. Проснулся в 6 утра, устав чесаться во сне, летающие насекомые атаковали меня всю ночь. Пришлось достать пшикалку и умертвить гадов. Спать уже не хотелось. Вместе с последними остатками сна ушло вчерашнее чувство обманутого лоха.

     Опять скайп и длинный разговор с женой,  утренняя пробежка по песку и купание в океане, завтрак.

    Вышел на прибрежную полосу и решил устроить большую прогулку до рыбацкого мола.  Иду босиком по песку, волны накатывают на меня уже маленькими язычками и, не имея сил укусить, просто щекочут пятки.

    На пирсе - ворота и небольшая проходная, жестом спрашиваю у дядьки, тот с улыбкой ответным жестом разрешает войти. Это оказывается нечто вроде пункта по первичной переработке рыбы и морских гадов. Выловленную морскую живность на молу перегружают в пластиковые ящики, на тележках закатывают под навес, а там мелкую рыбу перекладывают льдом, а крупную потрошат, отрезают плавники и хвост и тоже пересыпают льдом. У пандуса стоят маленькие грузовички в очереди за этой продукцией моря и рыбаков.

     Хожу босиком по бетонному полу, никакой брезгливости, все чисто, отходы мгновенно смываются  водой из шлангов. Маленький котенок, месяцев трех отроду, пытается откусить кусок большой рыбины, весом кг в 25, телом похожей на тунца, только с круглой мордой. Ее пластует молодой парень, аккуратно отделяя филе от позвоночника и не обращая никакого внимания на котенка. Котенок, весь какой-то замурзанный и мокрый, настойчиво тычется парню под нож, но тот только перебирает руками и ножом, с профессиональной привычкой разделывая рыбу. Спрашиваю, как называется эта рыба? – Мохомохо.  Жалею, что не взял фотоаппарат, как всегда в самые интересные моменты его нет рядом. Иду на мол, где долго стою и наблюдаю, как рыбацкие лодки подходят к нему, и рыбаки выгружают улов. Несколько человек на пирсе выполняют роль грузчиков, подвозят ящики, выгружают в них улов, и отвозят под навес. Лодки, разгрузившись  и загрузив лед, возвращаются к своим катерам, которые расположились большей частью совсем недалеко от пирса. Приходит в голову идея напроситься завтра на рыбалку. Спрашиваю у местных, возможно ли это? Нет проблем, приходи завтра с утра к 6 часам и с кем-нибудь договоришься.

     Обратно иду верхней дорогой, пытаясь снять что-нибудь подешевле. Увы, большей частью, узнав что я соло (один), мне отказывают, а в других местах цена колеблется от 60 до 20 долл за ночь. Дорого. Решаю двигаться дальше в Уанчако, где все должно быть дешевле, в том числе и снаряжение для серфинга. Потому как вода там холодная, а, значит, народу будет меньше.

    Чек аут в гостинице в 11 утра, я ковыряюсь с вещами до 12 , никто ничего не говорит, противной хозяйки нет,  поэтому меня никто не дергает. Потом в отельном ресторанчике беру меню, т.е. комплексный обед по-нашему, и в час дня отчаливаю в Пиуру, это такой город на моем дальнейшем пути. Да, вот как я покупал билет на автобус, который стоит 15 солей. У меня соли кончились, осталась одна бумажка 10-ти долл,  девушка в кассе доллары брать отказалась - идите, поменяйте рядом в магазине. Захожу в магазин: три прилавка, за которыми стоят два подростка лет 13. Между прилавками за маленьким столиком сидит перуанская старушенция, похожая на черепаху с полуприкрытыми глазами, и что-то бормочет про себя. Подхожу к ней и протягиваю ассигнацию, она ее берет, трет в руках, обнюхивает, только на зуб не пробует. Потом долго роется в своем столике, я начинаю нервничать, автобус вот-вот тронется, и о… чудо Маниту, предо мной неизвестно как появляется бумажка в 20 солей и две монетки достоинством 5 и 2 соля.

    Шесть часов дороги от Манкоры до Пиуры прошли во всегдашних занятиях: спал, смотрел в окно, пытался учить испанский, под конец страшно заныло, не знаю что. Так бывает, когда устаешь от дороги, и вдруг на тебя накатывает что-то и начинает то ныть сердце, то стонать селезенка, то хвост отваливаться.

     Наконец выгрузился в Пиуре. Большой город, от которого сразу «офигел»: шум/гам, толпы на улицах, мельтешение самых разных автомобилей. Мой следующий терминал, от которого идут автобусы до Трухильо, находится совсем недалеко от того, где я выгрузился. Подхожу к терминалу, а солей-то у меня нет. Тащусь с двумя рюкзаками еще метров триста, пока нахожу банкомат. Меняю 200 солей и плетусь обратно. В кассу за билетами небольшая очередь и две кассирши, попадаю к той, что постарше:

- Сеньора, хочу уехать в Трухильо!

-Да, пожалуйста, Ваш паспорт.

Копия паспорта, специально предназначенная для этих целей, забыта где-то в недрах большого рюкзака. Поэтому на глазах у почтенной сеньоры (и не только у нее), я расстегиваю ремень, пуговицу штанов и лезу в нательный кошелек за паспортом, будь он неладен. Паспорт, как назло, не достается, ему мешает стодолл. бумажка (н.з.), которая зацепилась за молнию кошелька и не пускает паспортину на волю.  Наверное, это было похоже на знаменитый эпизод  из «Бриллиантовой руки»:  Брюки превращаются/Маленькая техническая неувязка. Но рано или поздно все плохое кончается и, весь красный от смущения, я все же вручаю паспорт кассирше, которая с явным сочувствием наблюдала за моими гримасами и потугами. Билет получен,  по нему сдаю в камеру хранения большой рюкзак и теперь у меня 5 часов на разграбление города, а грабить-то его совсем не хочется. Иду искать Интернет, нужно пройти 5 кварталов, прохожу 3 и чувствую, что меня что-то напрягает. А это то, что все почти все магазины на длине этих кварталов  торгуют исключительно  оптикой, т.е. очками. Причем большей частью это лавки немаленького размера, с одной или двумя продавщицами, призывно улыбающимися у входа. Если бы не оптика за спиной, подумал бы, что попал в район красных фонарей. На обратном пути не поленился посчитать и получилось у меня 29 магазинов. Наверное, это центр мировой торговли очками и линзами.

    Нахожу очень симпатичную «Чифу», много света, чистые столики и много людей. Значит, можно смело заходить. Заказываю маленькую бутылку пива и лангустины. Почти мгновенно приносят огромную порцию крупных креветок в густом соевом соусе с овощами. Блюдо совсем не острое, ем не торопясь, достав компьютер и деля свое внимание между экраном монитора и очередной креветкой.

   Потом заказал китайский чай и три часа просидел в ресторанчике за нетбуком. Никто меня не дергал, несмотря на час пик, хозяин даже открыл второй зал. Все удовольствие стоило 12 солей.

    Пришло время отправления в Трухильо, рюкзак мой сначала был расстрелян из степлера, это грузчик таким образом зафиксировал багажную квитанцию на нем, а затем отправлен в недра автобуса, а я первый раз сажусь в двухэтажный автобус.   Абсолютно новый красавец, с девушками в униформе, раздающими еду.

Билет я взял подешевле: семи каму, есть еще кама – первый уровень автобуса, где всего 10 огромных кресел раскладываются на 160 градусов. Меня же вполне устроил второй этаж, большие кресла, тоже достаточно далеко откидывающиеся (140 градусов), плед и подушка в комплекте. Даже жалко, что уже темно, у меня мог быть шикарный обзор, т.к. мое место в первом ряду. Спереди специальная площадка, которую откидываешь себе под ноги для большего удобства. Заложив маленький рюкзак подальше к себе в ноги и чуть-чуть поговорив с соседом, я немедленно заснул.

4 февраля – 12 февраля. Уанчако-Трухильо-Лима-Пукальпа.

 Назад в будущее: 18 марта в Сальте, Аргентина, у моего нетбука выросли ноги, а с ним я лишился дневниковых записей с 4 по 12 февраля и части фотографий этого периода, которые поленился отправить себе на мейл. Поэтому опять общее описание с примерными датами. Итак…

4 и 5  февраля.

  Рано утром, приехав в Трухильо, перебрался в Уанчако на рейсовом автобусе. Уанчако – маленький курортный городок на берегу Тихого океана в 17 км от Трухильо, Мекка серферов со всего света. Городок, растянувшийся вдоль береговой линии, на которую накатывают самые длинные левые волны Тихого океана. Главная улица – набережная, целиком застроенная двухэтажными зданиями, в которых размещаются ресторанчики, отели, магазины и серферские школы. Линия зданий, линия автомобильной дороги, линия набережной, песчаные пляжи и, наконец, неторопливые линии огромных волн, накатывающих на берег – так, наверное, выглядит Уанчако с высоты птичьего полета.

   Я поселился в хостеле, в переулке, перпендикулярном к набережной, в трех минутах ходьбы от нее, за 16 солей один в двухместном номере с удобствами в коридоре.

    Два дня, которые провел в Уанчако, были посвящены одному занятию – серфингу. К сожалению, не помню название серферской школы, в которой я брал уроки и сколько заплатил. Но помню, как все происходило.

    Маститый мэтр, по виду чистокровный индеец,  плакаты с фотографиями которого развешаны по стенам  школы, в задней комнате проводит со мной теоретический урок. Рисует на грифельной доске разные варианты сочетаний береговой линии, линии волны и курса доски, объясняя при этом как себя вести в той или иной ситуации. Затем в течение получаса я получаю хорошую порцию ОФП, во время которой учусь на счет раз, два, три правильно вставать на доске, которая пока неподвижно лежит на полу помещения. Наконец у меня начинает получаться правильный подъем на уровне рефлекса и мэтр, довольно кивнув, благословляет меня на практические уроки.

    Натягиваю  неопреновый гидрокостюм, знакомлюсь с инструктором. Крепыш небольшого роста, весь в татуировках на руках и спине, длинные гладкие черные волосы, смуглое индейское лицо, а поведение достаточно вольное, видимо, привык к всеобщему вниманию, особенно  женскому. Критически посмотрев на меня, вручает здоровущую доску (больше моей у них только один типоразмер) и предлагает тащить ее до берега.

 На берегу еще раз заставляет меня показать умение вставать на доску, после чего объясняет:

- Заходишь в воду с доской, отплываешь, разворачиваешься лицом к берегу, я буду держать тебя за корму, потом выберу накатывающую волну, толкну тебя вперед и крикну, а ты должен в этот момент встать на доску и мчаться к берегу на волне. Все понятно?

   Захожу с доской на глубину, ложусь на нее и работаю руками, делая  интенсивные гребки. Мануэль уже ждет меня. Разворачиваюсь и после его команды вскакиваю на доску. С первого раза получилось домчаться до берега и упасть в волну, уже потерявшую силу и разбившуюся о мелководье. Так мы тренируемся в течение часа, пока я не устаю каждый раз выгребать до линии старта и предлагаю остановиться. Мой учитель не возражает, да и время урока вышло.

- Ты раньше, наверное, много на скейте или сноуборде катался?

- Да нет, - отвечаю , забыв, что опыт виндсерфинга у меня приличный все-таки есть.

   Мануэль хвалит меня еще раз, и мы с ним расстаемся до завтрашнего утра. На следующий день у меня постанывает плечевой пояс, но все-таки  после нескольких совместных стартов самостоятельно катаюсь на волнах, естественно с меньшим успехом на старте. Зато несколько раз мне удается удачно оседлать большую волну и испытать полный восторг. К тому же начинаю понимать доску и управлять ею.

  Сам городок интересен в первую очередь живописной набережной, на которой находится площадка для мини футбола. Каждый вечер несколько команд местных мужиков играют в любимую игру всех южноамериканцев. Причем играют достаточно серьезно, в окружении болельщиков и болельщиц.

  Потрясающие вечерние закаты, розовое небо в облаках. Серые, огромные волны с белопенными верхушками неторопливо накатывают на берег, а на них висят маленькие фигурки особо рьяных серферов.

     После обеда поехал  на коллективо ( местном автобусе) смотреть руины Чан-Чан, остатки древней цивилизации Моче, которую, естественно, сначала сожрали инки, а испанцы добили окончательно. Три объекта для осмотра, два из которых я увидел – огромный город в пустыне, выстроенный из самана,  абсолютно все желтого цвета и только в самом центре небольшое озеро-болотце с тростником на берегу. И музей, посвященный культуре Моче. А вечером переехал в Трухильо.

5-6-7 февраля. Трухильо.

   Трухильо, крупнейший город на севере Перу, был основан в 1534 году Диего Альмагро, сподвижником Франсиско Писарро. Его называют желтый город, т.к. большое количество зданий в городе выкрашены в этот цвет. Здесь я прожил три дня и все три дня, не торопясь бродил по городу, посетив все возможные церкви, монастыри, музеи в историческом центре города. Город мне очень показался, особенно центральная площадь – Пласа де Армас, с памятником Боливару и провозглашению независимости Перу, катедралем и дворцом архиепископа и красивейшими зданиями, окружающими эту площадь, с резными деревянными балконами и витыми металлическими решетками.

     Как-то удалось уговорить охранника впустить меня внутрь одного из домов-дворцов, в свое время принадлежавшего какому-то генералу. Внутри, к сожалению, на всем лежала печать медленного увядания и разрушения, видимо у современных владельцев здания нет денег на его реставрацию. Но снаружи оно выглядело безукоризненно: желтый фасад, с деревянным резным балконом на всю длину здания. Походил по комнатам и внутреннему дворику, поднялся на крышу, несколько фотографий и пятисолевая монетка охраннику в качестве благодарности.

    Все время пребывания в Трухильо я жил в старинной гостинице возле центральной площади за кафедральным собором. Неповторимое сочетание бывшей роскоши и современной разрухи. Хозяин, старик лет под семьдесят, держит во внутреннем дворике уток и кроликов, собаку и обезьянку; фойе хостела с давно некрашеными стенами украшает огромная старинная люстра из кованого металла.

    В первый вечер я спросил у старика карту Трухильо, он сказал, что карты у него нет, но какой-то гринго забыл книгу, в которой есть карта города. Книга оказалась путеводителем «Lonely Planet» по всей Южной Америке и при отъезде  я купил  ее у старика за 25 солей (меньше 10 долл). Вот так мне повезло и я за смешные деньги стал обладателем «Лоньки», которая существенно помогала мне формировать дальнейший маршрут.

 Седьмого вечером, купив билет семикама на автобус, я стартовал в столицу Перу – достославный город Лиму.
Фото.Трухильо

8-9-10-11 февраля. Лима

 Приехав в Лиму рано утром и, памятуя наставления старожилов форума Винского, я на городском автобусе добрался до района Сан Исидро, где после полуторачасовых поисков мне удалось снять одноместный номер в хостеле Буэнос Айрес за 15(!) солей, в котором я прожил два дня. Правда, мне кажется в силу некоторых характерных деталей этот хостел был на самом деле приютом ищущих уединения, т.е. «отелем любви». Ну, и ладно, никто меня там не беспокоил, кроме жары и влажности, т.к. в номере не было даже вентилятора, не говоря о кондиционере.

    Первые два дня я провел в историческом центре Лимы, бесконечное количество достопримечательностей которого не позволило мне скучать и минуту. Площадь Сан Мартин с памятником освободителю Перу соединяется оживленной пешеходной улицей с главной площадью страны – Пласа де Армас. Кафедральный собор, дворец архиепископа, красивейший францисканский монастырь, президентский дворец, торговые галереи – все это окружает площадь с памятником Писарро и бронзовым фонтаном в самом центре.

   В кафедральном соборе находится усыпальница с прахом Франсиско Писарро, завоевателем империи инков. Что меня удивило  - рядом с усыпальницей в полный рост выставлен фотоплакат со скелетом Писарро и следами его ранений, которые он получил при жизни и которых было огромное множество, что не помешало дожить ему до почтенных 65 лет. И умереть в бою с оружием в руках, защищаясь от клинков многочисленных заговорщиков.

    Красивейший Францисканский монастырь пережил несколько землетрясений. В его подвалах находятся огромные катакомбы, где были похоронены десятки тысяч людей, в те времена, когда считалось, что прах человека (католика) должен покоиться рядом с церковью. И поразила огромная библиотека монастыря с большими фолиантами из телячьей кожи.

    Доминиканский монастырь, заложенный вместе с основанием города, церковь Насаренс с темнокожим Христом, церковь Сан Педро с золотым алтарем и множество других соборов и церквей являются объектами поклонения перуанцев и интереса со стороны туристов.

  Приятных пропорций дома-дворцы с резными андалузскими балконами, выкрашены как правило в желтый цвет. Президентский дворец с витой металлической оградой по периметру, на площади  внутри которой происходит смена караула с боем барабанов и отмашкой сабель.  Правда, во время смены караула примыкающая к президентскому дворцу часть площади оцепляется спецназом и полицейскими и рассмотреть вблизи эту процедуру нет никакой возможности. Да и в других кварталах полно полицейских в самом разном виде, от пеше-конных до сопровождения водометов. Объясняется это в том числе близостью президентских выборов и множеством митингов и манифестаций, не всегда санкционированных.

  Из музеев я посмотрел экспозиции кафедрального собора, доминиканского и францисканского монастырей, архиепископского дворца, а также музея инквизиции и музея золота. Музей золота, частный музей, основанный и принадлежащий семье Гайо, порадовал не большой экспозицией золотых украшений доинкских цивилизаций, а коллекцией холодного и огнестрельного оружия, начиная с ХVI века, в которой собрано не только оружие, но и мундиры воинов самых разных стран, времен и родов войск. Собрание может быть несколько хаотичное, не сильно систематизированное, но все равно поражающее своими неожиданными экспонатами. Как пример: в экспозиции находится сабля российского императора Александра Первого (!?). Минус только один – неимоверная жара и влажность в залах экспозиции оружия.

    На экскурсионном автобусе, Мирабусе, объехал центральную часть Лимы, как всегда в таких случаях, пытаясь сам себе свернуть шею в поисках впечатлений. Увы, экскурсия не понравилась – в старой части Лимы на узких улицах мало что можно было рассмотреть, только, когда автобус выезжал на широкие авениды или большие площади, удавалось взгляду охватить целиком какой-нибудь очередной архитектурный шедевр, например, дворец юстиции.

    9 февраля наконец-то встретился с Геной, путешественником из Харькова, с которым познакомился на сайте Турбина.ру. Гена поразил меня тем, что абсолютно не зная испанского и практически не говоря на английском, прилетел сначала в Бразилию, где должен был встретиться с компанией единомышленников и далее двигаться с ними, но встреча не состоялась и он сумел в одиночку добраться до границы Бразилия – Перу ( как я понимаю в районе нац.парка Ману), далее до Куско и Мачу Пикчу и, наконец, в Лиму, где мы и нашлись в пафосном районе Мирафлорес. Да-а, русский язык, оказывается не только до Киева доведет… И это при отсутствии хоть какого-нибудь внятного путеводителя. Правда, мне так показалось, что не сильно много красот он посмотрел по дороге, отсутствие инфы все-таки сказалось.

    Ночь с 10 на 11 февраля я провел в хостеле Gallery в Мирафлоресе, где обитал Гена. Мирафлорес мне не понравился – абсолютно не перуанское место, унифицированный район роскоши и богатства для местных нуворишей и богатых туристов гринго, всегдашние узнаваемые бренды от кока колы до старбакс кафе. Вот только порадовал вид на океан со смотровых площадок.

  Вместе с Геной посмотрели вышеупомянутый музей золота, потом помогал ему с дальнейшим его маршрутом, а потом и  мне надо было принимать решение, куда двигаться дальше. Еще в Москве у меня была договоренность с  двумя подругами из тибетской компании о том, что в конце февраля мы встретимся в Боливии, где и проведем вместе две недели на саларах и рядом с ними. Но к этому моменту я понял, что после нескольких ночевок на высотах более 4500 м у меня точно будут большие проблемы со здоровьем. Был бы я один, все ничего, а портить амигам отпуск и поездку просто не имел права. Поэтому послал им письмо с предложением переиграть Боливию на Перу (самую интересную ее часть), они согласились, и теперь у меня была проблема, чем заполнить две недели до их приезда. Тут и родилась совершенно неожиданная ( в смысле незапланированная идея) провести эти дни в перуанской сельве,  добравшись из Пукальпы в Икитос.

   Обычный путь туристов – самолет Лима-Пукальпа был не для меня, я выбрал более интересный вид транспорта  - автобус, идущий по тому же маршруту. Это автобус для местных, в нем не было спальных и полуспальных мест, однако меня это не смутило и в 20-30  11 февраля, купив билет за 50 солей, я стартовал из квартала Ла Виктория на автобусе в сторону Пукальпы.

Фото. Лима

11-12 февраля

    Дорожные неожиданности начались сразу же – три часа выезжали из Лимы, ремонт трассы, российские пробки по подобному сценарию кажутся детскими шалостями в сравнении с перуанскими мачо и их автомобилями. Заснул с надувной подушкой  на шее, а проснулся в час ночи от непривычной тишины, автобус стоит на обочине шоссе на подъеме в Анды, высота 1800 м.

 - Что случилось?

- Что-то сломалось в электрике.

     Стояли до утра, народ не возмущался. Спокойно обговорив ситуацию и справив все надобности тут же на обочине дороги, люди заняли свои места и спокойно заснули. Немного повертевшись на месте и пожалев, что автобус все-таки не со спальными местами, я тут же отключился. Рано утром приехали два экипажа полиции на джипах, один остался нас «охранять», а второй после недолгого разговора с водителем, уехал и вернулся часа через полтора, по-видимому, с заменой сломанной детали. Еще через пятнадцать минут мы опять поднимались на автобусе в облака – впереди нас ждал перевал через Анды. Всего автобус простоял более 6 часов. Наверху и после перевала долго ехали в тумане облаков, проехали Уануко, середину дороги и дальше вниз.

  В Пукальпу приехали в полдвенадцатого ночи, всего в дороге были 27 часов вместо 20 объявленных по расписанию. За 4 соля на мототакси доехал до центра.  Еще полтора часа прошли в поисках отеля, в итоге остановился в хостеле  Диамант (25 солей), ничего приличного дешевле не нашел. В совсем дешевый хостел за 8 солей не хватило духу заселиться – деревянный сарай на крыше каменного дома с перегородками не до потолка и деревянными топчанами вместо кроватей. Прямо общежитие монаха Бертольда Шварца какое-то.

13 февраля.

      Пукальпа, административный центр региона Укаяли, находится на берегу реки с таким же названием – Укаяли. По поводу реки Укаяли: по одной версии ее считают правым притоком Амазонки, по другой Укаяли, сливаясь с Мараньоном, образует Амазонку. И вся прилегающая территория естественно является сельвой, амазонскими джунглями.  Видно, что вся жизнь города в основном связана с рекой, которая дает работу, кормит и поит. Судя по количеству древесных стволов, которые в том или ином виде я увидел, в Пукальпе есть какое-то лесоперерабатывающее предприятие.

       С утра пошел бродить по еще незнакомому городу. Сначала набрел на импровизированный рыбный базар. На расстеленных полотнищах живописными горками навалены самые разнообразные амазонские рыбы  удивительного для российского взгляда вида. Вдоль набережной сначала идет рынок, на котором торгуют огромными связками еще зеленых бананов, а дальше начинаются владения уличных торговцев едой, которую они тут же готовят на маленьких жаровнях. Основная еда – рыба на гриле или различные части курицы и жареные или печеные бананы вместо хлеба. Ну и рис, конечно. Позавтракал здесь и я куриными потрошками и жареными бананами в виде чипсов. Весь берег реки вдоль набережной буквально забит  разнообразными лодками, баркасами и теплоходиками. На многих лодках необычного вида подвесные моторы с очень длинным  приводом, этакой штангой, которую местные рыбаки используют как руль (румпель).

  Гуляю по городу, а в голове одна и та же мысль: что делать две недели в сельве, как себя занять. Вспоминаю про Гилбера, гида и проводника по сельве, рекомендованного на страницах форума Винского. Решаю попробовать разыскать его. За 4 соля на мототакси приезжаю в лагуну Яринокоча, озеро с выходом в Укаяли. На лодке-коллективо добираюсь до деревни Гилбера, это даже не деревня, а  хутор по- нашему. Наверное, здесь живет только семья Гилбера. Бурная встреча, искреннее изумление по поводу русского, без предварительной договоренности сумевшего его разыскать. Садимся побеседовать на террасе. Гилбер знакомит со своим многочисленным семейством, в том числе кивает на гамак, в котором раскачивается пожилой человек.

- Это тот самый?- спрашиваю я с должным пиететом.

- Да, отвечает он,- шаман, проводящий обряд аяуяски, и по совместительству мой отец.

   А вот договориться о путешествии в сельву мне не удалось. Он уже ангажирован какой-то американкой на пять дней и послезавтра отправляется с ней в джунгли. Путешествовать она хочет исключительно соло, и поэтому места для меня в этой компании нет. Печально. Гилбер советует мне посетить Контаману, красивый городок, лежащий ниже по течению Укаяли и попробовать добраться там до Агуа Кальенте, места, где можно увидеть гуакамайос – огромных разноцветных попугаев.

    Возвращаюсь в Пукальпу, прихожу в порт ( весьма условный, просто место на берегу с подобием причала и площадкой для разгрузки грузовиков). На берегу пришвартован большой теплоход под названием «Хенри». Таких корабликов плавает от Пукальпы до Икитоса несколько штук, и все они называются Хенри, только нумеруются от первого до седьмого. Поговорил с командой, отходят завтра утром до Икитоса, двухместная кабина стоит 360 солей. А проживание на общей палубе 100 солей, но нужен свой гамак. И плыть не то три, не то четыре дня, точно не понял. Приняв информацию к сведению, опять пошел на набережную.

     Сегодня воскресенье. Народ гуляет. Весь променад заполнен публикой, в основном жующей и беседующей. Возле памятника очередному генералу (адмиралу?) мужчина с матюгальником громко вещает миру нетленные истины социалистов, вокруг него  собралась небольшая кучка унылых людей почтенного возраста, а рядом огромная толпа забавляется лицезрением местных скоморохов.

     Перебираюсь в хостел «Перу», те же 25 солей, но качество жизни значительно выше. Что делать дальше, не знаю,  решение приму утром. Ночью первый раз услышал и увидел настоящий тропический ливень и понял, что выражение «стена воды» в этом случае надо понимать буквально.

14 февраля.

      Ранний завтрак, во время которого в третий раз меняю свое решение: сегодня вечером на маленьком кораблике отправляюсь в Контаману. Опять шатание по городу, во время которого покупаю авиабилет Икитос-Лима на 26 февраля за 133 долл. Причем обегал три конторы и вернулся в первую, даже в офисе Стар Перу было на 20 долл дороже. ЛАН вообще свои билеты продает за 200долл. Теперь есть четкая дата, которая должна меня организовать на оставшееся до нее время.

     В полдень поднимаюсь на кораблик, где меня тут же атакует молодой человек с предложением купить гамак за 40 солей. Даю ему 20 солей и говорю, что беру гамак в аренду и верну его после поездки. Он подвешивает гамак под навесом открытой палубы и говорит, что мне нужно  быть на корабле в 2 часа дня, т.к. необходимо обозначить место своим присутствием, а отплытие судна состоится в 5 вечера.

     Прихожу с вещами в начале четвертого, мой новоявленный приятель суетливо машет руками, приглашая на борт. Пассажиров действительно уже много, так много, что гамак  некуда подвесить, все занято. Начинается бурная торговля с молодым человеком, во время которой я понимаю, что он не член экипажа, а обычный торговец гамаками. Только в отличие от уличных торговцев, сидит, как паук, на корабликах, поджидая свои жертвы.  Бурная торговля (а я  от уличных торговцев узнал, что гамак можно купить за 25 солей), он делает вид, что снимает гамак, я делаю вид, что ухожу. Итог – покупаю себе кровать за 30 солей, но он обиженно просит добавить еще хотя бы 2 за веревки, которыми  прикрепил гамак к стойкам. Переживешь,- говорю на прощание. На самом деле, благодаря ему у меня хорошее место, третий по счету гамак от начала палубы после рулевой рубки.

     Пять часов вечера, объявленное время отплытия, народу на кораблике – только на плечах не стоят, Ноев ковчег какой-то, курицы и петухи, утки и утята, свиньи и собаки, только коров не хватает. Неутомимыми муравьями грузчики выгружают из грузовиков мешки, коробки, железки и, поднимаясь по узким деревянным сходням, загружают все это в трюм и трюмную палубу. Последним пошел в ход кирпич. Но вот погрузка закончена и в половине седьмого кораблик медленно отчаливает, раздвигая своих собратьев.

     Рядом со мной подвесила свои гамаки симпатичная пара перуанцев лет сорока. Знакомимся, много болтаем, хорошо, что я понимаю их вопросы и вроде как внятно отвечаю на них, но, когда мужик выдает пятиминутные монологи, я теряюсь и, не понимая его, просто делаю заинтересованное лицо. Они рассказывают, что живут  в Контамане – лучшем городе в Перу, работают учителями; у них свой дом и хозяйство, дети и куча живности. Вдруг я слышу какое-то попискивание из их багажа, сеньора, видя мое недоумение, с улыбкой достает коробку, из которой торчат маленькие утиные головки. Мне даже было дозволено напоить утят водой, после чего я стал чуть ли не членом семьи на время плавания.

   Уже темно, под рулевой рубкой стоит вахтенный с фонарем-прожектором в руках, периодически включает его, чтобы увидеть возможные опасности на пути следования судна. Запитывается этот чудо-фонарь от обыкновенного автомобильного аккумулятора. Река сейчас, в сезон дождей, разлилась, уровень довольно высокий и теперь она несет все, что могла намыть, т.е. смыть, в сельве. Поэтому и необходимо хотя бы периодически освещать фарватер, чтобы не наткнуться на какое-нибудь огромное плавающее дерево.

  Время - начало девятого, пассажиры почти все уже в гамаках. Я забираюсь в свой только со второй попытки. Лежать в нем мне неудобно, к тому же на животе хранится маленький рюкзак, большой удалось для сохранности пристроить в каюту капитана. Гамаки подвешены на палубе в самых разных местах, в том числе и в проходах, так что о том, чтобы пробраться в туалеты на корме судна, можно даже и не мечтать. И зачем столько воды пил перед отъездом… Вставать неудобно, под моим гамаком на полу примостился старенький индеец, в итоге за ночь я ему раз десять по голове заделал, но он, как стойкий оловянный солдатик, не издал ни одного звука недовольства. Закрывшись полностью гамаком (хорошо, что купил полотняный, а не сетчатый), начинаю подмерзать от свежего речного бриза, но все-таки забываюсь в каком-то полусне. Будит меня энергичное потряхивание – это три члена экипажа собирают деньги. Причем первый принимает деньги и выписывает квитанцию, второй просто передает деньги третьему – кассиру. И так, расталкивая, раздвигая, а порой и наступая на людей, они проходят по всей пассажирской палубе, обилечивая пассажиров.

  После этого заснуть не могу, становится все прохладней и все сильней хочется в туалет. Все-таки встаю. Как по минному полю, пробираюсь по палубе к рулевой рубке. А тут все оказывается очень просто, мужики, расстегнув ширинку и опершись о леерное ограждение, писают прямо в реку. Попал в эту компанию и я. А каково теткам?

   Постоял на носу около часа, волшебный воздух - теплый ветерок,  чуть пахнет чем-то приятным, но абсолютно незнакомым, никаких специй, то, что надо.  Добираюсь до большого рюкзака, достаю флиску, опять гамак, заворачиваюсь  в него поудобней и засыпаю, часто ворочаясь от неудобных положений.

Фото. Пукальпа

15 февраля.

      Просыпаюсь с рассветом, народ уже радостно принимается за утренние дела. Заходим в несколько деревень для выгрузки пассажиров и груза, а в половину одиннадцатого  на набережной Контаманы я прощаюсь со своими соседями- попутчиками. Жарко. Ищу подходящую гостиницу, благо их немного. Останавливаюсь в хостеле Эль Соль – 25 солей за номер привадо, с туалетной комнатой и вентилятором. Портье обещает найти хорошего гида до Агуа Кальенте.

     Первая прогулка по городку. Впечатление самое благоприятное. Чистый, уютный городок с забавной набережной, люди приветливые и к моей персоне относятся совершенно спокойно, не сильно выглядывают меня и не пытаются что-нибудь продать, а ведь похоже здесь я один белый, во всяком случае, за все дни пребывания в Контамане ни европейцев, ни гринго я не встретил. Никто никуда не торопится, да и немного людей на улицах – жарко, наступает время сиесты. Центральная площадь с диковинными конструкциями, много зелени, на набережной птицы-санитары типа марабу чистят мусорные баки. В моем представлении так, наверное, выглядел городок Полковника, которому никто не пишет. Вот только океан далеко.

    На рынке спросил торговку: что за плод? Она тут же его разрезала, показала как есть, а когда я пытался заплатить, отказалась взять деньги. Один недостаток – совершенно тормозной Интернет. Отчаявшись за 15 минут загрузить почту, вышел из локутории не солоно хлебавши.

  Рядом с моим хостелом маленькая кафешка, сел за столик, заказал свежевыжатого сок и мороженое. Разговорился с хозяйкой. Она еще раз укрепила меня в намерении посетить Агуа Кальенте, рассказав о том, что можно сначала поотмокать  в горячей минеральной водичке, а потом смотреть попугаев. Добираться туда лучше  на мототакси. Так и прошел день в неторопливых прогулках по городку и неспешных думах. В хостеле портье сказал, что ничем мне не поможет, его знакомый завтра занят и не сможет быть моим  гидом.

   А вечером начался сильный ливень.

16 февраля.

      Утром позавтракал рисом с сальсой на рынке и там же нанял мототакси до Агуа Кальенте за 40 солей туда и обратно. Мой водитель и гид, Артуро, 26 лет, говорит, что дорога будет очень сложная – после сильных дождей все размыло. Несколько километров мы проехали без приключений, а дальше грунтовая дорога превратилась в красно-коричневое месиво глины, в котором наша коляска периодически тонула. Тогда мне приходилось выскакивать из нее и плечом выталкивать завязшее чудо моторной техники. Как было при этом не вспомнить маршаковского дедушку и ослика. Кое-как проехав 8 км до первой деревни, мой проводник сдался и предложил, оставив здесь мотоколяску, отправиться дальше пешком.

- А сколько топать?

- 12 км и столько же обратно.

Увидев решимость в моих глазах,  быстро договорился с какой-то бабулей и оставил возле ее хижины нашу телегу.

  Через пять минут дороги пешком я понял, что сделал принципиальную ошибку, не сняв сандалии и не пойдя босиком, как мой проводник. Каждые три десятка шагов мне приходилось делать резкие отряхивающие движения каждой ногой, чтобы хоть немного уменьшить неимоверное количество глины, налипшей на сандалии. Снимать их теперь мне не хотелось, это было бы признанием своей ошибки, поэтому 12 км я прошел как во время тренировки с отягощением. Сама дорога была интересна своими обитателями: муравьями, которые пересекали ее стройными колоннами по одним и тем же тропам, птичками -  каталанес, очень шумными и быстрыми, обезьянами, непривычного вида свиньями и коровами. Несколько раз встречались сложенные друг на друга бревна невероятного размера, бывшие когда-то стволами гигантских деревьев.

Всего добирались два с половиной часа.

  На подходе к Агуа Кальенте свернули в резиденцию El bambuco,  несколько хижин и один человек, предлагающий услуги проводника по сельве и проживание в хижинах. Сказали, что подумаем и пошли дальше.  Через несколько минут вход в нац.парк, перед ним индейский хутор, пара хижин с крышами, крытыми пальмовыми листьями и отдельно кухня с очагом.

 Подходят два мужика, эмоциональные приветствия, один из них представляется  как лучший проводник по местным достопримечательностям и говорит, что приходить лучше рано утром, т.к. гуакамайос с близкого расстояния можно увидеть только в это время. Другой записывает меня в журнал посетителей, с какой целью я так и не понял. Договорились, что завтра я опять приду, переночую у них, чтобы рано утром отправиться на свидание с попугаями и анакондой и местными мирадорами.

 Небольшой мостик является входом в нац.парк. Идем по хорошей тропе, потом каменистый спуск,  и мы оказываемся в волшебном месте. Два больших ручья, сливаясь, образуют речку. Причем один из них с холодной водой, а другой с горячей. Прямо как в сказке, мертвая вода и живая. Над рекой в некоторых местах клубятся какие-то испарения. Там очень горячая вода и можно угореть от ядовитых испарений, объясняет Артуро. На берегу что-то вроде кемпинга: бунгало, место для костра и пара скамеек. Небольшую долину в месте слияния ручьев обрамляют буйные тропические заросли.

    Раздеваюсь догола и ложусь в песчаную ванну между камней в месте слияния ручьев. Блаженство… Вода абсолютно комфортной температуры. Высоко надо мной летают парами птицы, гортанными криками нарушая райскую тишину. Это гуакамайос, попугаи Ara de Macao, которых надеюсь увидеть в ближайшее время. В общей сложности отмокали в природных ваннах часа полтора и еще два с половиной часа потратили на обратную дорогу. Обгорел, т.к. туда и обратно шел без майки, причем обгорел самым забавным образом - на плечах и, по-видимому, на спине остались следы от маленького рюкзака, который я не снимал во время дороги. Вернулись в город, помыли нашу коляску за 5 солей, договорились о завтрашней встрече. Поужинал в Чифе, суп-вонтон за 4 соля и любимая Инка кола, по вкусу напоминающая наш лимонад советских времен. В 9 вечера ложусь спать, приятно устал, да и завтра ранний подъем.

17 февраля.

  5-30 утра. Я на улице жду Артуро. Сегодня он покажет мне лагуну Типичка, индейскую деревню пуэбло Канан и там мы попробуем ловить пираний. Он опаздывает и появляется только в начале седьмого, соответственно мы опаздываем на лодку-коллективо , которая ушла в шесть часов, и нам удается отправиться только в половине восьмого на следующей. По дороге куплено 5 крючков, леска, 200г говядины.

   В лодке кроме нас еще старик с огромной коробкой хлеба. Плывем узкими протоками порой в ширину лодки. Наш «гондольер» ловко  управляет шумным и вонючим мотором на длинном приводе. Диковинные птицы срываются с деревьев только, когда мы вплотную приближаемся к ним.  Протоки окружены сплошной зарослью растительности, растущей прямо из воды. Иногда встречаются деревья огромной высоты. Цапли, стоящие неподвижными памятниками рыболовам, даже не поднимают головы при нашем приближении. Аллигатор, плывущий встречным курсом, также равнодушно, не мигая, смотрит куда-то мимо нас.

   Наконец  мы в лагуне. Высаживаемся на берег. Индейская деревня в одну улицу. Дома, крытые пальмовыми листьями. Пыльная дорога, по которой мы доходим до жилища какого-то индейца. Потом Артуро долго беседует с ним, уговаривая дать нам каноэ. Я в это время неторопливо хожу вокруг хижины, рассматривая детали индейского быта. Да-а-а,  по-прежнему небогато живут местные жители. В хижину не заходил, т.к. хозяин стоял у входа и беседовал с нами  таким образом, не приглашая внутрь. Рядом с большим бунгало стоит другое поменьше, видимо кухня-столовая. Вокруг куча ребятни вперемешку с пернатой живностью играет в пыли улицы. После получасовых уговоров индеец выдает нам весло, мачете и два удилища – палочки длиной около полутора метров. Садимся в каноэ, плывем через лагуну к другому берегу. Ловлю на мысли, что чувствую себя очень неудобно - малейшее движение приводит к раскачиванию каноэ, а весло только у моего проводника, так что поддержать собственное равновесие нечем, поэтому застываю в неудобной позе и уже не шевелюсь, пока не подходим к берегу.

  На берегу снаряжаем удочки, садимся в каноэ, чуть отплываем и пытаемся ловить пираний. Увы, за полтора часа поймали двух рыбок и это совсем не пираньи. Зато рядом на огромном дереве не торопясь проживал свой день здоровенный ленивец,  почти не двигаясь и лишь изредка перебирая лапой в поисках следующей ветки. Думаю, что мы просто опоздали, солнце шпарит во всю и наши пираньи уплыли на свою сиесту. Возвращаемся обратно в деревню, платим три соля за аренду каноэ. На берегу лагуны ждем попутку.  Артуро свистом подзывает проходящую мимо лодку. Кроме нас в ней плывут еще несколько пассажиров, а в середине лодки сложены бревна. На них устроилась собака и периодически пытается что-нибудь выловить из воды, за что получает по загривку от своего хозяина, старика, сидящего на самом носу лодки.

    В Контамане мы расстаемся на час для обеда, а потом Артуро везет меня по уже подсохшей дороге в Агуа Кальенте. Через полтора часа прощаюсь с ним перед входом в нац.парк,  его услуги стоили мне сегодня 40 солей, а дальше меня принимает семья местного гида ( по нашему егеря).  Все местное население состоит из двух семей – егеря и его жены и еще одной пары с двумя детьми – мальчиком по имени Сауло, 10 лет и девочкой по имени Исабель, 8 лет. Все они живут под одной крышей и едят за общим столом, видимо взрослые пары в каких-то родственных отношениях.

   Сразу кормят меня какой-то кашей и жареными бананами, а потом я с детьми иду купаться в природных ваннах. Причем взрослые, ни капли не волнуясь, отпускают детей достаточно далеко в компании неизвестного мужика. Вот  такие здесь нравы, совсем неиспорченные цивилизацией. Отмокал то в горячей, то в холодной воде минут 40. Вернулись обратно, время около 6 вечера, а взрослые уже лежат в своих постелях. Одна спальня на всех, большая комната на втором этаже (это единственный этаж, но поднятый высоко на сваях) у каждого обитателя свой деревянный топчан с матрасом и антимоскитной сеткой, которая выглядит как маленькая палатка из белого полотнища. Мне хозяин уступил свое место вместе с кроватью, матрасом и одеялом, а сам улегся на матрас, расстеленный у входа на лежащей на полу двери. Антимоскитная сетка у него была и здесь.  Так рано мне не приходилось устраиваться спать, хотя еще часа полтора  хозяева беседовали между собой, рассказывая разные истории. Комары здесь особенно свирепы, а те из них, кто пробрался под полог, устроили праздничный пир  из моей кровушки до самого утра.

18 февраля.

      За ночь просыпался несколько раз, ощущение как в палатке, негромко играло радио, да чуть мерцала свеча – единственная на всю хижину.

 В 5 утра встал сам, следом поднялся мой гид,  Августо,  еще через 20 минут мы стартовали в предрассветных сумерках. Сначала шли до известного места слияния двух ручьев, а дальше тропа шла то вдоль ручья с горячей водой, то по нему самому. В 7-40 мы на месте, схрон в виде хижины из стволов и веток, крыша из тростниковых листьев, внутри есть даже грубо сколоченные деревянные нары, чтобы коротать время в ожидании попугаев. Несколько отверстий в стене позволяют видеть ручей и скалистый уступ на другом его берегу. Эта каменная площадка и есть «кольпа» - место, куда прилетают попугаи клевать и пить воду, насыщенную различными солями. Ждем почти три часа, крики птиц слышны все ближе и ближе и вдруг скалистый склон на противоположном берегу ручья становится разноцветным, красно-сине-зеленым. Это прилетели гуакамайос, огромные попугаи невероятно красивой окраски. Их становится все больше и больше, без перерыва подлетают парами и поодиночке. Полчаса наблюдаю за бурной жизнью. Птицы то садятся, то взлетают, клюют каменистый склон, пьют водичку, иногда дерутся огромными крючковатыми клювами. Но вот вся стая почти мгновенно срывается со скалы, и дальше мы видим птиц только высоко в небе.

   Выходим из хижины и идем вверх по ручью. Я спрашиваю Августо,

-  Будет ли анаконда?

- Будет, будет, - успокаивает он.

Анаконда действительно случилась совсем скоро, только ею оказался не огромный удав, а красивейший ручей-водопад, ниспадающий в лагуну, окруженную все той же бурной растительностью. Вот такой очередной конфуз у меня случился по причине проблемы языка. Возвращаемся обратно по ручью, теперь, когда стало светло, видно как маленькие ручейки самого разного цвета впадают в Агуа Кальенте , окрашивая камни в красные, зеленые и охряные цвета. Прямо на нашей тропе  лежит небольшая змея,  и, приподняв голову, смотрит на нас. Несколько ударов мачете и змея изрублена на мелкие кусочки. «Очень ядовитая» - объясняет Августо. Спускаемся к слиянию двух ручьев, а там три человека разбивают лагерь, немец лет 30, его проводник и повар. Немного поболтали, он заканчивает свое путешествие, последнюю неделю проведет здесь в сельве, купил тур в Пукальпе за 500 долл, а в Контаману прилетел на самолете-амфибии.

    Потом поднимались на мирадор. Августо периодически что-то подрубает своим мачете. Если не чистить тропу достаточно часто, она быстро зарастет, - объясняет он. По дороге он показывает разные деревья, огромное дерево в 4 обхвата, дерево, из которого постоянно течет сок, дерево, которое лечит насморк и простуду, ядовитое дерево в виде огромной коричневой бутылки.

   Полчаса подъема и мы на мирадоре. Увы, небо, в тучах и облаках, не позволяет увидеть Контаману. Но хорошо видно, как необозримо велика сельва – сплошная зеленка закрывает все стороны света. Спускаемся к хутору, Августо говорит, что ночью пойдет дождь, мой барометр действительно падает, и я решаю сегодня же возвращаться в Контаману, к тому же здесь я уже все интересное увидел. Благодарю Августо  (40 солей) и с оказией  (20 солей) возвращаюсь в Контаману, в уже родной 302-ой номер хостела Эль Соль. Иду на набережную узнать что-нибудь о корабле до Икитоса, никто ничего не знает. Надо ждать. В моем путешествии умение ждать это одна из самых главных добродетелей. Завтра я никуда не уеду, это уже точно, поэтому хочу напроситься в лодку к каким-нибудь местным рыбакам.

19 февраля.

В 7 утра я уже на рынке, рыбаки выгружают свои уловы, с одним из них договорился, возьмет меня в 10 утра. Хотя я слабо представляю, что мы будем с ним делать, понял, что главным  будет не рыбалка, а что-то другое.

   В начале одиннадцатого запрыгнул к нему в лодку, большая посудина, в передней части на ней почти поперек лежит маленькая долбленка, каноэ. Спустились ниже по течению на 2 км, заехали в деревню, в которой он живет, и забрали с собой молодого мужика, двух пацанов и деда, патриарха этой рыбацкой семьи. Переправились на другой берег, высадились возле хижины, один из взрослых уехал проверять сетки, остальные достали притопленную лодку, в которой хранилась юкка и начали чистить  и промывать ее и перекладывать в другую лодку. Надо сказать, что юкка, вернее ее корень, является, как и банан, в сельве чем-то вроде нашего хлеба. Во всяком случае, она идет как сопровождение ко многим блюдам. Хотя, я так и не смог к ней привыкнуть и ел ее без всякого энтузиазма. Абсолютно безвкусная штуковина, один крахмал, да и только. Через два часа работа выполнена, каждый корешок отмыт от грязи и уложен в лодку, сверху и снизу все это богатство прикрыто банановыми листьями. Еще пара дней и юкка будет готова для употребления так, как любят мои рыбаки: или с зерном – фаринья или как сладкий сироп – масато. Ни то, ни другое мне не понравилось. Во время работы дед упорно называл меня гринго и потихоньку недовольно ворчал в мой адрес. Однако, видя, что я работаю наравне со всеми, оттаял и после работы даже показал мне свою банановую плантацию, где я в деталях наконец-то смог увидеть, как растут бананы.

  Потом поплыли смотреть сетки. Вытаскивали рыбу, большей частью непохожую на нашу, называется она пиро и бокичико. Выбирая сетки, подошли совсем близко к мелководью, заросшему растительностью, и дальше сетка проверялась только на маленьком каноэ. На обратном пути наконец-то смог увидеть знаменитых амазонских розовых дельфинов, мои рыбаки называют их буфео. Вернулись домой в час дня, после обеда опять потащился в сарай на берегу реки, который носит громкое звание порт Контаманы. Опять маньяна, т.е. завтра утром должен прийти «Хенри». Захожу еще раз вечером – нет, завтра утром не будет корабля, он еще не вышел из Пукальпы.

20 февраля.

    Встал в 5-30, в 6 утра я в портовом сарае/ билетной кассе,  за столом сидит мужик с рацией и телефоном образца 40-х годов. Он мне с ходу говорит, - «Хенри» ожидается к 8 утра. В радостном настроении тут же на набережной завтракаю у тетки, которая на решетке жарит рыбу и яйца. Бегу в хостел, расплачиваюсь за проживание, собираю рюкзаки и иду на набережную. Корабля все нет и нет. Иду в сарай, начинаю пытать того же мужика, меняю интонации на более жесткие. Мужик или молчит или бормочет что-то совсем невразумительное. Минут через пятнадцать он подскакивает и убегает. Или не выдержал моих речей или это просто был ночной сторож, выдававший себя за важную птицу. На его место приходит другой дядька и сразу развивает бурную деятельность: одновременно говорит по рации и телефону, к тому же при включенном TV. Но ничего внятного на мои вопросы ответить не может. Приходит еще один, радостно кивает головой на все мои вопросы, достает сотовый и с кем-то говорит по нему. После чего, отвечая на мои вопросы, поясняет, что только что говорил с капитаном «Хенри VI» и что корабль выйдет из Пукальпы в 12 дня, соответственно в Контамане будет в 12 ночи.

  Делать нечего 15 часов сидеть с рюкзаками на набережной занятие малоприятное, поэтому иду в тот же хостел и беру тот же номер. Одна радость - номер уже убрали и поменяли белье. Самоучитель испанского и TV до двух часов дня, опять визит в сарай на набережной – новый мужик (уже четвертый за сегодняшний день) говорит, что «Хенри» выйдет в лучшем случае завтра. В Пукальпе прошли сильные дожди и грузовики не могут подъехать на разгрузочную площадку, а без груза судно никуда не пойдет. Значит опять ждать. Пообедал, пошел на верхние улицы. Долго бродил, никаких эксцессов не случилось. Забавно, где только и в какое время только ни ходил - никаких проблем. Люди везде приветливые, иногда сами подходят и расспрашивают кто, откуда.

   Городок в центре каменный и каменно-деревянный, а чуть в сторону от Пласа де Армас уже только деревянные домики и лачуги.

 Главная еда местного населения рис и юкка, а самая главная бананы, в основном после тепловой обработки. Картошка здесь привозная с косты, побережья. Много рыбы, а главный источник белков в Перу это курица.

  Сегодня в третий раз за мое пребывание в Перу попал под тропический ливень – 40 минут лило как из ведра.

Фото. Контамана

21  февраля.

   Час ночи, я в сарае, он же пристань. Уровень воды в реке все выше и выше, вода плещется уже у входа в  сарай и заплескивает внутрь. Жду «Хенри», обещали прибытие в 2 ночи. По земляному полу изредка пробегают здоровенные крысы, а на лампу планируют гигантские летающие насекомые неузнанной породы. Мои сотоварищи, трое служащих конторы, не обращая ни на что внимания, сладко посапывают в неудобных позах. Причем один из них ухитрился заснуть, лежа правым ухом на ископаемом телефоне. Наверное, ему так очень удобно, можно попробовать ответить, не поднимая головы. На набережной полно людей с багажом. Это обнадеживает. Все ждут «Хенри 6», который появляется не в два ночи, а в начале четвертого утра. Корабль причаливает прямо к земляному берегу, скидывается доска в качестве сходней. На берегу ставится стол и трое из конторы продают билеты всем желающим. Кроме меня, еще двое белых, семейная пара лет 60, покупают билеты в каюту и поднимаются на самую верхнюю палубу. Вещи им нести не приходится, небольшого роста индеец уверенно тащит два чемодана. Я же за 80 солей покупаю возможность повесить свой гамак на одной из общих палуб, а также мне обещана бесплатная трехразовая еда на время всего плавания. Вчера было воскресенье, лавки были закрыты, поэтому ничего не купил из еды. В наличии у меня 6 ирисок и две бутылки воды. Смогу ли я есть корабельную пищу? Самому интересно, плыть-то три дня.

  В числе последних поднимаюсь на корабль. Грузовая палуба и три пассажирских, туалеты на корме каждой палубы. Грузовая палуба заставлена самыми разнообразными грузами, от домашней живности до морских контейнеров. На первой пассажирской не продохнуть, к тому же здесь располагается кухня и раздача еды, бар (магазинная лавка) и несколько длинных столов. Поднимаюсь по винтовой лестнице на следующую палубу, залезаю в самый центр и растерянно озираюсь. Места нет. Гамаки висят сплошной стеной, вернее сплошным футбольным полем и даже под ними нет живого места, все занято. Тетки рядом со мной, подождав пару минут для приличия, начинают что-то очень быстро лопотать, одновременно показывая в сторону палубного прохода. Что мне остается делать? Вешаю свой гамак в проходе возле выхода на открытую часть палубы, причем из-за того, что цеплять  особо негде, привязываю его на очень коротком плече, так что спать мне теперь в позе эмбриона. Время около четырех утра, наконец-то отплываем. Как всегда находится рядом добрый человек, молодой перуанец с двумя маленькими детьми (на всю семью один гамак), который помогает мне угнездиться и кладет под свой гамак мой большой рюкзак.

 Так будет сохранней, - говорит он.

Надеюсь,- думаю я.

Ко всему прочему надо мной висит палубный фонарь, ярко освещая все вокруг. Прямо тридцать три удовольствия: свет прямо в физиономию, в палубном коридоре прохладный ветер, как в аэродинамической трубе, испытывает на морозостойкость мою нижнюю половину, благо верхняя одета в виндблок. Действительно, в позе эмбриона забываюсь до половины шестого утра.

   В 6-30 все пассажиры с мисками и ложками выстраиваются в очередь за едой. Встаю и я. В миски наливают какую-то бурду мутно молочного цвета, от которой я отказываюсь, но беру положенные мне две булочки, разрезанные вдоль пополам. Одна намазана маслом, в другую вложен кусочек вареной колбасы толщиной чуть более папиросной бумаги.

   После завтрака учу испанский, смотрю по сторонам на берега необъятной Укаяли. Первая остановка в Орилльо . Пока народ выходит/заходит, куча торговцев съестными припасами просачивается на корабль. Покупаю два фрукта. Один похож на баклажан, очень твердый, надо чистить до плода и есть его. На вкус как орех. Другой мне знаком, срезается верхушка и ножка, несколько продольных разрезов, все это разламывается и съедается внутренность между кожей и семечками. Сладко и вкусно.

  Кроме меня на общих палубах есть и еще белые, четыре молодых француза и француженка, по внешнему виду явные фрики.

   Время обеда, встаю в очередь. За три соля покупаю у проходящего торговца миску и ложку, проблема с посудой решена.  На раздаче три человека, первый берет миску и передает второму, который и накладывает, а третий отмечает на твоем билетике, что эту порцию еды ты получил. В миску мне плюхается небольшая порция риса, большая порция вермишели и два маленьких кусочка курицы. Если у куриц есть коленки, то они оказались в моей миске. Поднимаюсь на свою палубу, сажусь на скамейку и приступаю к трапезе. Если не думать о гигиене, то вполне съедобно. Съедаю почти все, запиваю своей водой. Вода всегда только своя – железный принцип Индии и Непала соблюдается и здесь.

     Опять обычный алгоритм сидения на одном месте: поспал, посмотрел, поучил. К вечеру сильный ветер затягивает небо  черными тучами, начинает потрескивать голова, начинающийся ливень не приносит облегчения, так и ужинаю (вермишелевый суп), потом брожу как сомнамбула по палубам. Поднимаюсь на самый верх, здесь немного места для гамаков и 8 кают: железные камеры с двумя кроватями одна над другой.

   Потом залезаю в свой гамак, затылок по-прежнему трещит. Вроде и гамак растянул (народу стало меньше) и фонарь сегодня не светит, но уснуть не могу, и холодно, и неудобно. Через два часа мучений снимаю гамак, заворачиваюсь в него и ложусь на скамейку  шириной 35 см, закрепленную вдоль борта. А дальше в полудреме поворачиваюсь каждые 10 минут с боку на бок и просыпаюсь около пяти. Прислушиваюсь, ничего из внутренностей не тревожит, только ноют намятые за ночь бока, но это не страшно, главное, голова ясная.

22 февраля.

     Утро, пока на открытой палубе всего два человека, быстро делаю гимнастику Норбекова, растягивая измученный гамаком позвоночник. 7-15, время завтрака, ем что-то вроде молочного рисового супчика, причем рис дробленый.  Вчера нос воротил, а сегодня уплетаю за милую душу.

   К обеду количество людей опять увеличивается, моторки подплывают к нашему кораблю и на ходу высаживают людей с их скарбом. По количеству куриц и петухов наш корабль начинает напоминать небольшую птицеферму. Петухи, заразы, дружно начинают орать около пяти утра. Где-то на грузовой палубе похрюкивают свиньи. На второй день пути броуновское движение людей по судну принимает осмысленный вид, люди делятся на компании по интересам, а главное по возрасту. Детей на корабле неимоверное количество, почти столько же сколько и взрослых. Самые маленькие просто ползают по палубам, чуть постарше таскают за собой автомобильчики, 7-11 летние играют в свои игры, громко вереща при этом. Подростки собираются небольшими компаниями, ведут сладкие беседы и  искрят гормонами. Несколько компаний мужиков довольно мрачного вида режутся в карты за обеденными столами, рядом мамаши надзирают за своими детьми. Ни разу за все плавание не слышал не то, что ругани, а просто разговоров на повышенных интонациях. Вот это действительно приятно удивило. Да, еще забавно было наблюдать,  как важно вышагивали две парочки новых перуанцев. Все признаки «новых» налицо, у мужиков толстые золотые цепи на шеях, белые панталоны и цветастые рубахи, тетки одеты во все только что купленное, туфли на них выглядят как-то странно на кораблике среди сельвы. Спускаются они почему-то с каютной палубы на наши простые, народные и прогуливаются там на открытых палубах, высокомерно оглядывая остальную публику.

   В кормовых туалетах есть что-то вроде душа, из потолка торчит труба с краном. Вода из этого устройства льется речная, такого же мутно грязного цвета. Я здесь не умываюсь. А народ и моется, и белье стирает (вся корма увешана сохнущими тряпками), и миски моет. Наш закуток к вечеру опять забит до отказа, добавились три семьи: мама с сыном-подростком и две молодые семейные пары с общим количеством мелких детей – 5.

    Моего нового приятеля зовут Сандро. Ему 27 лет. Сам он родом из Икитоса, работал в Пукальпе, а потом работы не стало, и теперь он возвращается в Икитос. Где его жена и почему он один с двумя детьми едет, я спрашивать не стал. Он мне сказал, что сейчас мы плывем не по Укаяли, а по Пуинаве (Puinava), а потом опять будет Укаяли и слияние ее с Мараньоном и великая Амазонка тоже будет. К сожалению это случится в темноте, и мы этого не увидим, т.к. время ужина уже прошло и стало совсем темно.

 Время начало восьмого, протянуть бы до девяти и в койку, т.е. в гамак, т.к. скамейка моя заставлена вещами и тюками. Не могу поздравить старшего сына с Днем рождения – нет связи.  В 11 ночи вышли в Амазонку. Волшебным образом появилась связь и удалось отправить смс-ку.

   Молодежь веселится как может, взрослые для них устроили что-то вроде викторины, а потом танцы под старенький магнитофон. Палубой выше несколько юношей собрали толпу, играя на барабанах капоэйру и демонстрируя отточенную технику бразильского танца-борьбы.

   Наконец-то первая ночь с ясным небом, усеянным незнакомыми звездами и созвездиями. Пытаю всех подряд про Южный Крест, увы, никто не может показать. В половину двенадцатого иду спать.

23 февраля.

      Забыл поздравить себя с праздником, хорошо Лена прислала СМС-ку с поздравлениями. На завтрак опять жиденький молочный супчик. Учу испанский  без особенного прогресса. Каждый раз, когда это необходимо, мои мозги  со скрежетом выдают нужный глагол, и потом еще какое-то время проходит, чтобы поставить его в нужное время и лицо.

      Светит солнце, становится жарко, на открытой палубе нахожу и сажусь в кресло-качалку (громкое название для ободранного металлического стульчака), самоучитель лежит на коленях, изредка переворачиваю страницы, имитируя учебу. Ко мне подходит девочка лет 12, пытаюсь отвечать на ее вопросы. Потом раздаю карандаши, специально для этого взятые, всем знакомым и незнакомым детям.

  Время обеда - длинная очередь. В очередной раз замечаю насколько европейцы выше перуанцев, французская компания на голову выше своих соседей и даже девушка кажется каланчей в сравнении с низкорослыми индейцами. Обед (рис, картошка и курица) отдал Сандро, у него один паек на троих, считая детей. Они хоть и маленькие, но всегда голодные. А больших остановок нет, торговцы на корабль не заходят, так что приходится ему туго, все свои запасы он птенцам голодным уже скормил.

      После обеда опять кресло и опять самоучитель, вот только я прихватил еще и фотоаппарат. Рядом сидит семья, муж, жена и две маленьких дочки лет 4 и 6. Молодая женщина еще вчера меня поразила, такой красоты в Южной Америке я еще не видел. Прямо донья Инес из «Лопе де Агирре…», нет в ней ни капли европейской крови, настоящая индейская принцесса. Видела, что я снимаю ее, но ни разу не посмотрела на меня или в объектив. Такое лицо можно снимать бесконечно. Крупный нос с горбинкой, безупречный овал лица, а губы и глаза… У губ четкий и внятный рисунок без всякой помады и карандаша, они крупные и чувственные. Глаза - глаза, в которые страшно смотреть, можно утонуть и не вернуться. Вечная индейская скорбь и непроницаемость. Фантастическая улыбка, которой нельзя не улыбнуться в ответ. Белые ровные зубы и черные как смоль волосы. Ради того, чтобы увидеть такое чудо стоило три дня ехать в людском муравейнике. И фигурка на удивление легкая и изящная, только чуть-чуть вывернуты ноги в коленках.

 Совершенно не похожа на женщин Перу, ни на тех, что с косты - побережья, ни на тех, что с высокогорья – Анд, ни на своих соплеменниц из сельвы - джунглей.  Не хватило мне духу заговорить с ней, так и осталась она в моей памяти чем-то абсолютно нереальным.

   Амазонка впечатляет – появились волны, видимо добавилась и ширина и глубина. Вот только много в ней всякой зеленки плавает,  от  маленьких кустарников и пучков травы до огромных деревьев.

     В 6 вечера пассажиры начинают собираться, женщины во всем мире одинаковы, вот и здесь многих из них начинает лихорадить от сбора своих вещей и ожидания высадки. Я тоже готов, гамак снят и подарен благодарному Сандро, большой рюкзак упакован и стоит в ногах, маленький за спиной. Впереди видны огни большого города. В 19-40 мы причаливаем в порту Хенри ( да, так и называется порт, в котором причаливают суда с одноименным названием). Здравствуй Икитос, столица перуанских джунглей.

  На берегу нанимаю мототакси. Водитель, узнав мои пожелания, привозит меня (4 соля) в хостел Акумама (Acumama), находящийся в пяти кварталах от Пласа де Армас. Одноместный номер, нет окон на улицу, вода только холодная, 20 солей. Меня все устраивает.

  Недалеко от гостиницы нахожу чифу,    где с удовольствием ем любимый суп-вонтон и пью любимую инка-колу.

Фото. Контамана-Икитос

24 февраля.

    Утром позавтракал на кухне хостела булочками и сыром, купленными накануне. В 8 утра за мной заезжает вчерашний таксист, около 9 мы на месте, в лагуне Кистокоча, рекомендованной моим корабельным приятелем Сандро. Лагуна оказалась зоопарком, большим и интересным. Здесь в условиях, близких к естественным, живут  представители местной фауны. Розовые  дельфины, много кошачьих: пумы, тигр, оцелот, ягуар и еще маленькие кошки, не помню как их зовут.  Много и обезьян. Из диковинного: капибары и тапиры, удавы. Птиц немного: сова, какой-то хищник размером с нашего сокола и гуакамайос – попугаи, которых я насмотрелся в диких условиях в Контамане. Там же находится и парк с разнообразной растительностью,  и, конечно раз это лагуна, есть выход к воде с песчаным пляжем.

     Ближе к обеду приезжаем в порт, откуда идут лодки  на ферму бабочек. И тут начинается самая неприятная для меня процедура, расплата с таксистом. Даю ему 20 солей, как и договаривались. Он просит 30.

- Мы же договорились с тобой, 15 туда и 5 обратно,- говорю я.

- Нет, 15 туда и столько же обратно.

Не хочу спорить, даю еще одну бумажку в 20 солей, начинается концерт со сдачей, он собирается уезжать.

- Але, гараж, сдачу давай.

Долго шарит по карманам, потом просит окружающих разменять мою бумажку ( вокруг нас уже собралась толпа, с интересом наблюдающая за всем спектаклем), никто не отзывается. Тогда он достает  и дает мне 5-ти солевую монетку.

- Еще 5 давай.

-Как это еще?

- А так, 20 и 20 будет 40, минус 30, получается 10.

Долго шевелит губами, изображая муки внутреннего расчета, наконец, со вздохом достает 10-ти солевую бумажку. Не прощаясь, иду к лодочникам. Сам виноват, таксистов в порту было много, надо было выбрать парня не старше 25 лет, они еще не испорчены и, как правило, выполняют договоренности. А с сорокалетними мужиками почти всегда какие-нибудь проблемы.

    Лодка-коллективо, надо ждать пока наберется комплект, я шестой, а всего вмещается 12 человек. Решил пойти поесть, и тут случился второй прокол за день. Тетка на решетке жарит рыбу. Хочу взять большую рыбину – бокачику ( для меня это самая вкусная рыба Амазонии), она просит 10 солей, я предлагаю 5. В итоге договариваемся за 8.  Рыба вкусная и пожарена правильно, ничего не скажешь. Прошу салат из одних помидоров, ее (торговки) мать еще более морщинистая и толстая, приносит два помидора за один соль.

-Будешь?

-Буду!

Дала мне просто нарезанные помидоры. Попросил половинку лимона для салата и рыбы. Поел и протягиваю бумажку в 10 солей, она кладет ее в карман фартука и не смотрит на меня, переворачивая рыбу на решетке.

-Комплето,- говорит.

- Какой комплето, давай 1 соль сдачи.

- Да, а лимон ты просил?

-Какой лимон, я ни юкки, ни банана положенных не взял.

Тетка начинает кряхтеть, отворачивается, и все-таки дает мне 2 монетки  по полсоля с интервалом в 2 минуты одну за другой в надежде, что я уйду. Я не ушел, пока не получил сдачу, а она, наверное, подумала, вот гринго проклятый, из-за одного соля чуть не удавился.  Попадаются такие люди и портят все впечатление о перуанцах. Хотя это специфика таксистов и рыночных торговок.

    Подхожу к причалу – лодка уже отплывает, запрыгиваю в нее. Большая лодка с навесом и досками-сиденьями вдоль бортов. Доплываем до Педро Чико. Я выпрыгиваю из лодки и быстро иду вверх по тропе.

- Сеньор, сеньор,- бежит за мной лодочник.

-Ой, извини. Даю ему три соля, как написано в Лоньке.

Поднимаюсь наверх в поселок и за 2 соля на мототакси добираюсь до входа на ферму бабочек. Вход 20 солей. Дохожу до большой беседки на берегу пруда. Надо подождать, пока соберется группа, объясняет мне местный гид. Через некоторое время он все-таки отводит меня одного к  странному сооружению, похожему на наши теплицы, только с тонкой и частой сеткой вместо крыши. Дождь усиливается. Сначала хожу по дорожкам, потом пробираюсь в гуще растений в поисках бабочек. Увы, видимо дождь загнал их в места, недоступные человеческому глазу. Кое-как удалось сфотографировать три экземпляра. Появляется гид с экскурсантами в количестве 5 персон. Присоединяюсь к ним. Быстро прошли по «аквариуму», вышли на улицу, три американки дружно сказали спасибо и рванули к выходу. А я с гидом и двумя аргентинцами зашел в следующий аквариум, который оказался инкубатором для бабочек. На полках стояли пузырьки с яйцами бабочек, наверное, больше 20 штук. Гид  сказал, что в каждом пузырьке свой вид бабочек готовится к жизни. Потом рассказывал и показывал процесс метаморфоз бабочек: яйца, гусеница, кокон, бабочка. Все это там присутствует в немалом количестве. Аргентинцам надоело слушать, и они откланялись, дальше гид продолжал рассказывать только для меня. Оказывается, здесь есть бабочка, большая, розово -коричневая, живет она всего три дня. И вся ее жизненная программа состоит в том, что ей надо найти партнера, совокупиться и произвести потомство, т.е. отложить яйца. Она даже есть не может, отсутствуют соответствующие органы. Зато феромоны противоположного пола она улавливает на расстоянии 15 км. Другие бабочки обычно живут 2-3 недели.

  Потом гид под непрекращающимся ливнем показал мне небольшой зоопарк, здесь же на их территории. Звери и птицы повторяли в лучшем случае Кистокочу, вот только их было значительно меньше по видам и количеству. В целом ферма бабочек  Pilpintuwasi меня немного разочаровала, в первую очередь малым видовым разнообразием.

    Обратную дорогу до лодки-коллективо дошел пешком. Приплыли в Икитос и тут я выяснил, что стоит лодка всего один соль, а не три, как утверждала Лонька. Приятно, что и путеводитель иногда ошибается в нужную сторону, обычно наоборот, транспорт и гостиницы дороже объявленных Лонькой.

  Выхожу на берег, нанимаю мототакси до Пласа де Армас за 2,5 соля, сажусь и тут меня как прихватило. В кишечнике началась революция с гражданской войной. Наверное, торговка рыбой ведьмой оказалась, плюнула мне на помидоры, а, скорее всего, просто не сполоснула их. Еле доехал до центра, в большом кафе забегаю в желанную дверь с вывеской «М-Ж». Вот оно счастье, успел. Потом огромная локутория, 45 компьютеров, но Интернет вялый, по скайпу с Леной поговорить не удалось.  Оля прислала сообщение, что они прилетают в Лиму 26 февраля в 23-30. Поэтому придется в Лиме ночевать, сразу никуда не поедем. Я прилетаю в 6-30 вечера, так что несколько часов проведу в аэропорте, ожидая амиг.

     Решил сегодня кутить, иду в туристическое кафе, сажусь за столик. Вокруг или гринго или солидные перуанцы. Барышня приносит меню. Ну и ну, отвык я от таких цен, от 4 до 13 долл за одно блюдо. Решаю, что в связи с недавней кишечной трагедией, мне ничего серьезного есть нельзя, заказываю две бутылки Инка-колы и кусочек шоколадного торта, за все 8 солей (три долл). А дальше сижу в обнимку с нетбуком и составляю подробнейший график маршрута по Перу с 27 февраля по 8 марта, именно столько со мной будут мои подруги. Эта часть Перу самая известная, и даже носит название Тропа гринго. Лима –Ика-Наска-Арекипа-Кобанаконде-Куско-Мачу Пикчу-Пуно.

Незаметно пролетели 2 часа. Жалко, что у нас будет мало времени, жалко, что придется все равно спешить и планировать все заранее. Зато нашел новое место для посещения, о котором раньше не думал – Уакачина, небольшой поселок среди песчаных дюн возле Ики. Там можно покататься на багги и сендбордах.

  Под проливным дождем вернулся в хостел. Еще  два раза пришлось прибегнуть к услугам туалетной комнаты. Так что к обычным вечерним «сердечным» таблеткам добавился старый верный друг- сульгин.

Фото. Икитос.

25 февраля.

     В 9 утра вышел из гостиницы. У выхода меня дожидался вчерашний таксист. Получил удовольствие, отказавшись от его услуг. Пешком пошел в центр, оказалось не 5 , а 10 кварталов, по дороге нашел Интернет с приличной скоростью  и все, засел на 2,5 часа. Только с Леной разговаривал минут 40, причем в основном это были мои монологи, соскучился по родному языку.  А когда все время один, поневоле к вечеру пытаешься сам с собой разговаривать.

  Дошел до главной площади, немного пофотографировал, в том числе металлический дом Эйфеля. В свое время Икитос пережил бурный расцвет во время каучуковой лихорадки, когда каучук получали только из сока гевеи, и множество окрестных плантаций этого дерева обогащали местных нуворишей. Легкие деньги, как им и положено, быстро прожигались на разные удовольствия от шампанского и девок  до строительства дворцов и парков. А потом все быстро закончилось, когда англичане контрабандой вывезли семена гевеи и устроили более дешевые плантации не то в Малайзии, не то в Индонезии, к тому же и химики не дремали и в тридцатые годы прошлого века уже целые заводы производили синтетический каучук.

Предметы роскоши, как и их владельцы, канули в лету, а город, набравший силу и красоту в те годы, теперь пытается жить другой жизнью пусть и не такой яркой. От тех времен и остался дом на главной площади, выполненный по проекту знаменитого Эйфеля и сделанный из металла.

     Нашел офис iPeru, информационный центр, который есть в каждом городе. Молодой человек по карте рассказывает и показывает достопримечательности города. Когда речь заходит о Белене, говорит, что туда сегодня уже поздно идти, т.к. время около часа дня, а иностранцам туда лучше ходить с 8 до полудня и лучше хотя бы небольшой компанией. Утром на рынке много людей и более безопасно, а сейчас велика опасность ограбления. И что мне теперь делать, ведь на Белен я хотел потратить большую часть сегодняшнего времени?

   Белен - это самый бедный район Икитоса, трущобы со своим рынком и портом. Если белые могут находиться там хоть какое-то время одни, без сопровождения, значит не так опасно в Белене как, скажем, в бразильских  фавелах, решил я. К тому же парень, страхуясь, привычно запугивает несчастного гринго. Решаю все равно туда идти.

 Не торопясь, двигаюсь в сторону Белена, понемногу фотографируя. Мимо меня проходят два перуанца и, когда мы почти разминулись,  один из них говорит по-русски : «Здравствуйте, спасибо». Оказалось, что это профессиональный гид, который много работает с иностранными туристами, в том числе и с русскими. Знает 8 языков, по-русски только два упомянутых слова, к сожалению. Но как он понял, что я русский? Каким-то образом я за полтора дня приобрел некоторую известность в городе, он со своим другом специально приходил ко мне в хостел сегодня утром, но, к сожалению, не застал. Разговор о том, о сем, быстро говорит на английском, спрашивает

 - Что бы ты хотел увидеть в Икитосе?

- Завтра вечером у меня самолет, так что хочу немногого: сегодня посмотреть Белен, а завтра с утра половить пираний.

- Не проблема, вот мой амиго, настоящий проводник по сельве, он тебе все покажет и расскажет.

- А сколько стоит?

- Ну, за все хорошо бы 100 солей.

- Нет, я столько не могу.

-А сколько можешь?

-Пятьдесят.

Еще минуты три разговоров на самые общие темы, в том числе не забывается предмет торга. В результате договариваемся, что я плачу 20 долл (55 солей) за то, что сегодня Хорхе ( второй, настоящий индеец) покажет мне Белен и будет моим охранником, а завтра рано утром мы отправимся на рыбалку.

  Они прощаются, а дальше мы с моим новым гидом, не торопясь, двигаемся в сторону Белена, также не торопясь и внятно разговаривая на испанском. Подходим к Белену, он просит перевесить рюкзак на грудь, фотоаппарат не держать постоянно в руках, а, сделав снимок, прятать его в рюкзаке. Почти сразу попадаем в сердце Белена – рынок, где торгуют всем, что растет, добывается, производится  в сельве и ее окрестностях.

      Диковинные фрукты и орехи; огромные огурцы и, наоборот, маленькие томаты, другие овощи-фрукты известные нам. Неширокая улица затянута тентами, посередине проход, по бокам деревянные столы-прилавки и на них все вперемешку, фрукты, овощи, рыба, мясо, курицы. Хорхе говорит, можно фотографировать, а, если, что, выразительно смотрит на свой кулак. Сворачиваем на боковую улицу, здесь торгуют всякими зельями – травами, порошками, кусками деревьев и кустарников, ликерами и настойками. Один торговец минут 15 рассказывал о средствах против сердечных хворей в надежде продать мне что-нибудь, но я так и не рискнул что-нибудь приобрести. Хорхе сказал, что сельва действительно лечит всем, что растет или живет в ней. Только не так как медицина белых (резать и немедленно), а каждый день понемногу и потихоньку принимать назначенное шаманом средство и через какое-то время болезнь уйдет. 

   Опять выходим на главную улицу, за деревянными прилавками стоят каменные дома в 2 этажа. На первом, как правило, какая-нибудь лавка, в которой торгуют чем угодно, вплоть до древесного угля, второй этаж - жилой. Бедность страшная, голые стены и гамаки, на первом этаже земляной пол и очаг с металлической решеткой для гриля. Тут же бродят курицы, свиньи, кошки и собаки. Собаки все какие-то несчастные, лишайные до такой степени, что некоторые выглядят как стриженые пудели, только это лишай четко показывает границу между шерстью и голой, болезненно розовой кожей. До этого момента собаки в Перу меня только радовали, даже уличные псы очень симпатичные, а тут…

   Доходим до беленской пристани. Уткнувшись носом в землю набережной, стоят лодки и баркасы. Из них что-то без перерыва выгружают. Маленького роста индеец грузит себе на спину огромную связку бананов и уверенной походкой двигается в сторону рынка, рядом другой, такой же щуплый, тащит здоровенный мешок с рисом.  Небольшие компании мужиков стоят то тут, то там. Видимо приходят они в порт в надежде на случайный заработок. Дальше во втором и третьем ряду другие лодки ждут своей очереди на выгрузку.

   Хорхе мне нравится все больше и больше, абсолютное спокойствие и невозмутимость; подошел к одному из лодочников и за 5 минут договорился,  что мы с ним завтра поплывем на рыбалку.

    Не торопясь идем обратно. Останавливаемся у рядов, где торгуют едой, которую готовят на глазах у покупателей.

- Давай пообедаем, я угощаю. Какая рыба самая вкусная?

Он показывает на большую рыбину, которая дожаривается на решетке и говорит:

- Только она дорогая, давай возьмем одну на двоих.

Торговка ловко делит рыбу на две части,  кладет в тарелку еще и по печеному банану, мы рядом садимся на лавку за стол и уплетаем вкусный обед.

- Пиво будешь? – Хорхе отрицательно машет головой, чем еще больше поднимает мое уважение к нему.  От Инка-колы он не отказывается, и мы дружно чокаемся бутылками с лимонадом. Весь обед стоил 14 солей.

  Идем дальше, поднимаемся по лестнице, новая улица на которой торгуют одеждой. Проходим по ней и тут вспоминаем, что забыли купить снасти для завтрашней рыбалки. Возвращаемся обратно, туда, где торгуют всякой мелочью.  Покупаем 5 крючков, 10 м лески и несколько грузил за полтора соля.

   На выходе из Белена Хорхе просит меня подождать возле какого-то хостела, он живет в нем и ему надо зайти за женой. Жду минут семь, и раньше чувствовал себя в безопасности, и сейчас ничего не торкнуло. Стращают нашего брата понапрасну. Хотя так и бывает,  все спокойно, а потом бац… вторая смена. Выходит Хорхе с женой, ну прямо, как брат с сестрой из одного индейского племени. Оба темноволосые, небольшого росточка, смуглые, приземистые и кряжистые. Хорхе 42 года, у него четверо детей, живут они в индейской деревне в 20 часах  хода моторки от Икитоса вверх по Укаяли. Получается, что я проплывал мимо его деревни. У его семьи большая плантация бананов в сельве, жена долгое время трудилась учительницей, но забота о детях заставила бросить работу. Город Хорхе не любит, но в него приходится приезжать по делам. У него, как я понял, разделение труда с его партнером (который со мной и познакомился). Тот находит клиентов, организует тур, решает все организационные проблемы,  а Хорхе собственно и ведет туристов по сельве. Говорит, что все в сельве нужно делать не торопясь и сначала обдумав. Много опасностей ждет даже подготовленного человека.

     Так, болтая,  выходим из Белена и прощаемся до завтрашнего утра. Опять начинается ливень, но я упрямо иду в свою гостиницу пешком. Привык, как местные, не обращать внимания на дождь. Ну да, мокрый, так ведь не холодно. Здесь большей частью ты все время какой-то влажный и сам, и твоя одежда, если не от дождя, так от собственного пота. Пытаюсь найти утренний Интернет (кафе), ошибаюсь в ориентирах, приходится возвращаться к церкви, дождь все усиливается. Наплевать. Опять полтора часа  просиживаю за компьютером. Потом 10 кварталов и я в своей гостинице. Залез под душ, рядом большое зеркало, страшно на себя смотреть, я тут из худощавого превратился в откровенно худого. А с другой стороны, чувствую-то я себя отлично, так что одно-двухразовое питание в день мне только на пользу. Поднимаюсь на второй этаж  в комнату отдыха и смотрю старенький вестерн на испанском языке. В 10 вечера отбой.

26 февраля.

      Спал плохо, в полночь проснулся и читал около часа, потом навалилась какая-то полудрема. Соседи никак не угомонятся, как я раньше мог спать при любом шуме? Встал в 5 утра, разбитый в хлам, идет дождь, в голову лезут мерзкие мысли о том, что Лонька предупреждает: не нанимать никаких гидов в Икитосе на улицах, только лицензированных в тур.офисах. Людей увозят в сельву и держат там, пока не выкачают все деньги. К тому же вчера по возвращении в хостел  Рохе, портье, сторож и уборщик в моей гостинице был встревожен, когда узнал, что я нанял гида, абсолютно незнакомого человека, на улице и встречаюсь с ним завтра в половине шестого утра. Но нет, не может быть Хорхе проходимцем, есть же у меня чутье на людей.

      Ровно в 5-30 я прихожу на главную площадь, Хорхе уже ждет меня, еще один плюс в его копилку, не опоздал. Опять не торопясь, под легким дождиком идем по Белену к пристани. По дороге покупаем мяса (говядину), полкилограмма за 5 солей. Хватит на неделю рыбалки, но я не возражаю. Шесть утра, мы на берегу, как и договаривались с Мануэлем, нашим лодочником. Его нет ни в 6, ни в 6-15, ни в 6-30. Я смотрю на Хорхе, он терпеливо ждет: если договорился с индейцем, то он будет вовремя, а метисы, как Мануэль, все такие, для них договоренность весьма условна. В 6-40 появляется наш Харон.

   Садимся в лодку, дождь не уменьшается, лодочник говорит, что у него на все удовольствие 3 часа времени, меня это устраивает.  Медленно отплываем. Смотрю на соседние лодки. Из них выгружают бананы - местный хлеб (печеные бананы совершенно не сладкие и нейтральные на вкус). Опять удивился местным грузчикам – на моих глазах одному из них взвалили 4 мешка с чем-то тяжелым, он спокойно понес этот рекордный вес в сторону торговых рядов.  Плывем, не включая мотор, Мануэль плавно перебрасывает канойное весло с одного борта лодки на другой.

  Икитос с двух сторон ограничен реками Итайя (Itaya) и Нанай (Nanany), а с третьей – Амазонкой, в которую и впадают две первые. Пристань Белена находится на Итайе, и рыбачить мы будем недалеко от пристани на этой реке. По обеим берегам из воды вырастают деревянные хижины Белена на бальсовых помостах, которые видел вчера издалека. И опять поражает откровенная нищета: практически пустая комната, несколько кастрюль и тарелок и гамаки составляют  все ее убранство. Небольшая площадка-причал перед хижиной, на которой женщина стирает белье, возле нее копошится куча детишек, а рядом туалет: каркас из жердин, обтянутый полиэтиленом с очком прямо в воду.

   Наконец останавливаемся в заводи среди кувшинок и другой растительности. Мануэль вручает две уже снаряженные удочки, которые представляют собой прутики длиной 2 метра, с леской, грузилом и крючком, все как было в Контамане. Технология ловли пираний кажется простой. Кусочек говядины насаживается на крючок, приманка забрасывается в воду и дальше надо ждать поклевки. Причем, чем больше шума при этом производится, тем лучше. Хорхе опускает конец своего удилища в воду и вращает им в воде, имитируя звуки плещущейся живности,  или несколько раз с шумом бьет своей приманкой по воде, размахивая удилищем. Поклевок много, очень резкие удары, которые сразу привычно воспринимает рука. Но опаздываю с подсечкой, которая должна быть резкой и очень быстрой, мгновенным откликом на поклевку. Хорхе вылавливает три штуки, прежде чем я вытаскиваю свою первую пиранью. Меняем диспозицию в кувшинках, потом еще раз и еще. Проходит 2 часа. Мы абсолютно мокрые, так как дождь, не прекращаясь, периодически усиливается. Рюкзак спрятан в пластиковом пакете, фотографирую впопыхах, больше заботясь о сохранности камеры, чем о качестве снимков. Общий счет Перу-Россия  12:7 (по пираньям) в пользу хозяев реки. Пока ловили, Хорхе рассказывал про разных рыб Амазонки, в том числе про пойче – огромную рыбину, достигающую весом 200 кг.

- Может быть это арапайма?

-Нет, пойче.

  Не знаю такую рыбу и никогда про нее не слышал. В целом не очень похожи по внешнему виду амазонские рыбы на наших промысловых. В первую очередь это, наверное, вызвано разницей температур и кормовой базы. Вода в Амазонке очень теплая, я вот сейчас опускаю руку, а вода кажется чуть ли не горячей. Правда, это еще от того, что я промок насквозь.

     Сами пираньи, те, которых мы ловили,  небольшие красивые рыбки трех расцветок: белые (blanco), черные (negro), красные (colorado). Причем эти названия весьма условны, просто белые чуть светлее, черные чуть темнее, а красные чуть краснее и переливаются они соответствующими цветами разной интенсивности. Форма тела у них чуть  округлая, довольно плоская. А, если задрать губы, то за ними откроются верхние и нижние челюсти с  острыми треугольными зубами, идеально смыкающиеся друг с другом.

 Рыбалка закончена, возвращаемся обратно, на берегу возникает проблема – нечем расплатиться с лодочником. У Хорхе денег нет, у меня одна 20-ти долларовая бумажка, поэтому втроем идем в центр Икитоса к менялам. Я быстро иду впереди, уже вполне освоившись в Белене, а за мной семенят мои маленькие (по росту) друзья. Меняю 20 долл на 54 соля, 24 соля отдаю лодочнику, а 30 солей – Хорхе. И еще даю 6 солей, propina, чаевые. Он благодарит и не пытается выпросить еще что-нибудь. Настоящий мужчина сельвы. Прощаемся, я спрашиваю, как найти его в случае необходимости? Хорхе старательно выводит в моем блокноте буквы своего мейла, причем видно, что писать ему приходится очень редко. Говорит, что  да, читать он умеет, а вот писать почти нет, т.к. никогда не учился в школе. Рассказывает, что у него есть очень хороший 20-ти дневный маршрут по сельве, где будут деревни с настоящими, неиспорченными цивилизацией индейцами,  сможем увидеть  многих обитателей сельвы, может быть, если повезет, то и ягуара с анакондой. Может быть, когда-нибудь…

    Иду в хостел, там устраиваю традиционный для себя в Икитосе завтрак, перешедший сегодня в обед: кофе, булочки и сыр. Попутно смотрю  по TV как Джокович дожимает Федю (так мы в семье зовем Федерера) во втором сете на турнире АТР в Дубае. Вот радость для моей жены (она в это время оказывается смотрела финал Звонарева-Возняцки).

  Опять холодный душ, мечтаю о горячей воде. Ложусь, сплю-дремлю. Проснулся в начале второго, собрал рюкзаки и дальше в путь. Меня ждет самолет компании СтарПеру по маршруту Икитос-Пукальпа-Лима. Три часа полета и в начале восьмого я в Лиме. Амиги  прислали смс-ку, что прошли регистрацию в Каракасе и будут в Лиме около полуночи.

     В билетных кассах нашел подходящий рейс для амиг на утро 9 марта по маршруту Куско-Лима,  разобрался с таксистами: у выхода из аэропорта 40-45 солей до Мирафлореса, чуть дальше, направо, за территорией аэропорта, очередь свободных такси, стартовая цена – 25 солей. Там же у уличной торговки съел две палочки шашлыка из сердечек индейки с картошкой.

  Нашел офис iPeru, долго рассматривал информационные листки  с нашими будущими достопримечательностями.  Набрался наглости (в том смысле, что до этого ни разу не говорил на испанском по телефону) и позвонил в хостел The Gallery. Забронировал номер на трех человек и объяснил, что приедем сегодня ночью. Просто на удивление: и меня поняли, и я понял.

     Потом сел в кресло в зоне прилета возле выхода пассажиров, достал блокнот и занялся рукописными делами. До прилета амиг 20 минут. Этой встречи я ждал всю мою поездку, встречи с моими верными соратницами по бродяжной жизни. Они поразительно мне доверяют, ничего не боятся со мной, у нас, когда мы вместе, всегда хорошее настроение и нам приятно быть рядом  друг с другом. Они не боятся ехать куда угодно, спать где угодно, есть что угодно ради красот открывающегося мира.

  Звонит мой телефон,- где ты? Оказывается,  девчонки уже прилетели и расстроены, что не видят меня. Мгновенно срываюсь с кресла и через несколько секунд радостная встреча, мы начинаем новую дорогу и 2 недели будем вместе.

    Такси за 21 соль, трехместный номер в хостеле, душ, краткое обсуждение завтрашнего маршрута и спать. Время 2 часа ночи.

27 февраля.

     Подъем в 6 утра, в 7-20 вышли из хостела. Такси, терминал автокомпании «Союз», автобус Лима – Ика и в час дня мы приехали в Ику. Такси за  5 солей и 15 минут довозит нас до Уакачины (Huacachina), маленького поселка в пустыне в  5 км от Ики. Курортный городок находится  в оазисе среди огромных песчаных дюн, в центре небольшое озеро, вокруг которого в обрамлении пальм располагаются отели,  хостелы, рестораны и забегаловки и разные развлечения для ищущих адреналина.

       С третьей попытки находим хостел, который нас устраивает - трехместный номер за 80 солей и скидка на приключения в песках, которые мы тут же заказываем на сегодняшний вечер: поездка по дюнам на багги плюс сендбординг, за все по 45 солей с человека. Обед стандартный – меню, фиксированная цена и два блюда; прогулка вокруг озера, в котором плещутся дети перуанских нуворишей. Мы так и не рискнули искупаться в водоеме с подозрительно темной водой.

    В 16-30 багги-тур и сендбординг. Два багги – 8 и 12-ти местный, рассаживаемся по жестким сиденьям, пристегиваемся  и в путь. Не торопясь, выезжаем из городка, а дальше с первой дюной водитель выжимает максимальную  скорость и начинаются  американские, пардон, перуанские горки. Железная хреновина с большими колесами резво мчится, поднимаясь на дюну, а, переваливая через гребень, на какой-то момент времени зависает в воздухе, который четко фиксируется визгом и криками лучшей половины нашего экипажа. У меня же, как всегда бывает в такие моменты, блаженная улыбка на физиономии и ощущение полного восторга. Со стороны выгляжу как больной человек с диагнозом – идиотия. К тому же резко закладываемые виражи нашего транспортного средства добавляют изрядную порцию адреналина. Вверх-вниз, ездим минут пятнадцать, потом фотостоп на 10 минут. Совершенно потрясающие пейзажи с подсветкой заходящего солнца, наверное, так выглядит классическая пустыня в представлении ребенка.

     На вершине одной из дюн присоединяемся к другим группам для очередного удовольствия. Водитель вынимает из задней части багги сендборды, доски для катания по песку, и раздает всем без исключения вместе с кусочком парафина, которым следует натереть рабочую часть доски для улучшения скольжения. Крепления самые простые, не требующие специальной обуви, ленты и ремни на липучках. Гиды объясняют: скатываемся по обратному склону нашей дюны, поднимаемся на следующую, скатываемся, и так три раза, а за четвертой дюной нас будут ждать багги.  Все скатываются с дюн с разной степенью успеха, кто-то быстрее, кто-то медленнее, но скорость у всех небольшая, а отсутствие жесткой фиксации ног не позволяет четко выполнять столь необходимые повороты на спуске. Два раза съезжаю спокойно, периодически в поворотах опираясь рукой о песок. С третьей дюны решаю спуститься по полной, т.е. по прямой без всяких поворотов. Тщательно натираю скользячку парафином, закрепляю липучками доску на ногах и прыгаю с гребня  вниз по склону. Сразу большая скорость, но я все равно еду по прямой и не пытаюсь повернуть вдоль склона. Амиги внизу ждут меня,  фотографируя мой спуск. Пролетаю почти весь склон и на перегибе дюны в горизонталь теряю равновесии и лечу кувырком вперед через голову. Сильный удар спиной – сначала шея, а потом весь позвоночник и особенно поясница принимают на себя и гасят энергию падения. Ну все, кирдык, первая мысль – встану ли. Девчонки с криками подбегают ко мне, как ты, что ты,  помогая мне встать. Кое-как поднимаюсь, кости целы, но голова мутная и тошнит, очередное сотрясение мозга, шея и поясница совсем никуда. Жанетт  в ужасе, говорит, слышала хруст во время падения и подумала, что сам я уже не встану. И еще от ужаса опустила камеру и не сфотографировала момент падения. Жаль, такой кадр пропал. Но дубля уже не будет.

      Все нормально, изображаю, что для меня это в порядке вещей. Стараясь не показывать  как мне хреново, вместе со всеми иду к нашим механическим монстрам. Еще пятнадцать минут безумных скачек по дюнам не вызывают у меня прежнего задора, приходится стараться изо всех сил фиксировать тело на каждом падении багги, чтобы разгрузить стонущую поясницу.

      Очередная остановка для сендбординга,  спускаюсь теперь как многие, используя доску как тобогган, т.е. как сани: ставлю доску на гребень дюны, ложусь на нее и скатываюсь лицом вперед вниз по склону. Народ даже устроил соревнование, кто дальше проедет в таком положении. Опять за тремя дюнами нас ждут багги, рассаживаемся и в городок возвращаемся уже в полной темноте. Короткий свет фар освещает метров 10 впереди, скорость поменьше, но тоже хватает для остроты ощущений.

    В хостеле амиги втирают в мою спину все запасы Вольтарена,  в районе поясницы вырос огромный желвак, вытянутый поперек спины, подозреваю, что каким-то образом я приземлился на ребро собственной доски, но вроде травмированы только мягкие ткани, а кости целы.

  Идем ужинать – ресторанчик на берегу лагуны, амиги заказывают писко сур и салаты, я пиво и зеленую пасту.  Позвоночник потрескивает и болит, но я отвлекаюсь, нам хорошо втроем, находим смешные истории и ситуации и смеемся, смеемся…

     В 10 вечера мы уже в номере. Втираются остатки Вольтарена, выключается свет и мы мгновенно засыпаем, усталые и довольные проведенным днем.

28 февраля.

      Встали в 6, выспались на удивление хорошо. Спина моя более-менее, только желвак стал еще больше,  увеличившись просто до неприличных размеров. В 7-20, похоже это становится традицией, вышли из отеля, такси, терминал в Ике, автобус компании «Союз», 30 солей за маршрут Ика-Наска, 2,5 часа дороги и мы выходим на терминале Наски.  Сразу решаем купить билеты на автобус до Арекипы. Семикама (кресло, откидывающееся на 140 градусов, есть еще кама- на 160 градусов и суперкама – на 180, но это уже совсем дорого) стоит 80 солей у компании Круз дель Сур, самой дорогой в Перу, но и самой лучшей во всех отношениях. Есть компании, где билет такого же класса стоит 70 солей, но решаем сегодня кутить и покупаем билеты  на Южный Крест (так переводится Круз дель Сур), тем более ехать нам предстоит ночью.

      Только успели выйти из терминала на улицу, как к нам подходит мужчина и приглашает в такси, не официальное, без опознавательных знаков,   5 солей до аэродрома. Болтаем по дороге, он рассказывает, что 4 месяца назад было несколько аварий и инцидентов с самолетиками, летающими над фигурами и линиями пустыни Наска, поэтому теперь после проверки из 10 компаний остались допущенными к полетам только две, и уменьшение конкуренции привело к увеличению цены, все как в учебнике по экономике.

     Теперь билет на одного стоит 260 солей и 25 солей такса – больше 100 долл на человека. Наш таксист предлагает объехать два мирадора, с которых будут видны несколько фигур и линий Наска и посетить музей Марии Райхе – исследовательницы загадочных рисунков Наска. За все  - 150 солей на всех. Цена настолько радует, что, не торгуясь, соглашаемся. По дороге просим остановиться где-нибудь поесть, не в пафосном месте. Привозит в маленький ресторанчик, меню – 8 солей с человека. Я заказываю жареную рыбу, с ней в комплекте суп. Девочки заказывают севиче по карте. Приносят супчик – вкусняшку, из кальмаров, очень легкий бульон с ароматным вкусом совершенно незнакомых травок. Рыба – труча с жареным картофелем. Потом подъедаю за  амигами севиче – очень острое, они не могут съесть все.

     Полчаса езды по Панамерикане в сторону Ики и остановка на первом мирадоре, который представляет собой металлическую вышку метров 25 высотой. Поднимаемся наверх, со смотровой площадки видны группы фигур.  Одна из них называется фамилия Паракас, т.е. семья Паракас, а как называется другая – не помню. Сильный ветер не мешает смотреть не торопясь, идеальный обзор и опять беспрерывные щелчки затворов фотоаппаратов.

     Следующий объект нашей экскурсии - музей Марии Райхе, женщине, к которой отношусь с безграничным уважением. Немка по происхождению, математик по специальности, случайно оказавшись в пустыне Наска, всю свою жизнь посвятила исследованию загадочных фигур и линий Наска. Небольшой музей в ее доме, подробная экспозиция, в одной из комнат которой присутствует и сама Мария в виде муляжа. Всеми работами по изучению линий она доказывала свою идею – все линии и фигуры связаны между собой и представляют не что иное как огромный наглядный календарь древних людей, который позволял им рассчитывать свою жизнь, например, когда и в какое время сажать ту или иную агрокультуру.

    Переезд ко второму мирадору, главному. Опять поднимаемся на еще более высокую смотровую площадку, видим фигуры: рук (лягушка по другой версии) и дерево. И очень много длинных до бесконечности прямых линий, связанных какой-то непонятной для современного человека идеей.

       Как шутят местные гиды – предложите свою версию и может она окажется лучшей. А я почти соглашаюсь с Марией Райхе, вероятно это действительно календарь древних? Спускаемся и идем к небольшому холму, с вершины которого опять видны линии, параллельные и сходящиеся, образующие треугольник. Внизу возле холма девицы мои перелезают через невысокое ограждение, встают на линию и пальцами касаются ее поверхности. Есть энергетический контакт. Опять жалею, что нет с нами нашей Святой, она бы наверняка зримо искрила в таком месте.  Экскурсия закончена, едем  в Наску . По дороге болтаем и Жаннет выдает очередной прикол: я рассказывал о своей работе на заводе и о том , что был принят на завод главным прибористом. Кем, кем? – переспросила Жанетт, главным трактористом? Количество историй, связанных с ней непрерывно растет. Сегодня вечером она участливо меня спросит: «А что у тебя болит больше всего?»…

    Приезжаем в городок, я прошу нашего таксиста, кстати его зовут Цесар, о двух вещах, купить  арбуз и дать возможность принять душ. Он спокойно кивает головой, через два квартала покупаем арбуз, потом  привозит в хостел, в котором можно просто помыться за 5 солей. Поднимаемся на крышу хостела, терраса со столами и креслами и оборудованной кухней.  Моем арбуз, режем и за пятнадцать минут расправляемся с красным гигантом.  Прощаемся с Цесаром, мы всем довольны и 150 солей отдаем без колебаний. По очереди спускаемся в душ, интернет, прогулка по Пласа де Армас, легкий перекус и в 10 вечера мы на «Круз дель Сур» отъезжаем в Арекипу. Впереди 9 часов дороги и сна.

Фото.Уакачина. Наска

1 марта.

   7 утра. Мы на терминале Арекипы. Оставляю амиг с рюкзаками, сам иду к выходу, рядом с которым офис туристической компании, мужик призывно машет руками, решаю зайти. Внутри попадаю в цепкие руки сеньоры Флоры, хозяйки туристического агентства, почтенной дамы моих лет. Она расспрашивает о  наших планах и,  когда узнаёт, что  мы сами хотим на Круз дель Кондор и дальше в Кобанаконде  с двухдневным треком, с выездом из Арекипы в час ночи, тут же предлагает свои услуги. Понимаю, что мы очень ограничены по времени, и соглашаюсь на её предложение. Зову амиг, обсуждаем наш дальнейший маршрут. В итоге наши планы меняются: сначала мы едем в Пуно, а потом уже в Куско, т .к.  оттуда легче улететь в нужное время в Лиму.  В итоге мы  покупаем у сеньоры Флоры:

1.Тур на Кобанаконде- 2 ночи + 2 дня за 105 солей+ 35 солей за въезд;

2.Билеты Арекипа – Пуно по 45 солей;

3.Авиабилеты для амиг на 9 марта Куско-Лима по 140 долларов.

4.Все расходы на вход в Мачу-Пикчу и возвращение в Куско, начиная от Ойятатамбо  -140 долларов США.

     Священную долину будем смотреть самостоятельно. Это обойдётся ещё в 25 долларов на каждого, т.е. на 2 дня Священной долины + М.-П. будет потрачено 165 долларов, а ещё предстоит проживание в Агуас Кальентес. Про Инка-Трейл вообще говорить не хочу: за три дня трека просят  500 долларов США.

    Флора даёт нам адрес хостела Санта Каталина в Арекипе, предварительно забронировав там трёхместный номер, сажает нас в такси до хостела.  Хостел – старый, бэкпекерский. Номер нормальный, ванная комната с  душевыми кабинами  рядом по коридору. Приводим себя в порядок и идём на Пласа де Армас. Арекипа  не белый, а светло серый город, потому что исторический центр сделан из вулканического  камня (?), который  всё- таки сероватый.

    Отдаём в починку Ж. фотоаппарат. Девчонки завтракают фруктовым салатом в пафосном кафе. Я есть не хочу. Хожу по площади и фотографирую людей. Потом идём в монастырь Санта Терезы, берем экскурсию с гидом, от которой все немного устали. Выходим опять на Пласа де Армас, фотографируем интересные здания.  Заходим в монастырь Санта Каталина – просто  огромный монастырище, по которому бродим не меньше часа. Поразительно насыщенные цвета в самых неожиданных сочетаниях. Начинается жара. Идём в гостиницу. По дороге покупаем виноград, манго, дыню и на верхней террасе отеля устраиваем обжорный ряд. Включаем компьютеры: скайп, интернет. Через 2 часа опять город, ужин в Чифе, небольшая прогулка и  в 8 часов вечера собираем маленькие рюкзаки для трека. Большие оставляем в хостеле. В 10 вечера отбой.

Фото. Арекипа

2 марта.

   Подъём в 2 часа ночи. Умываемся,  принимаем по таблетке сороче пилз (местные таблетки для профилактики горняшки), за комнату платим 45 солей. Ждём автобуса. В 2-25 приходит микроавтобус на 10 человек. По дороге заезжаем ещё в три хостела, едем в Чивай. На въезде заставляют оплатить туристический билет за 35 солей. Ещё 40 минут и мы на площадке Круз дель Кондор. 40 минут кондоров не было. И вдруг из ущелья, как вертолёты в известных фильмах, неторопливо закладывая виражи, поднимаются две пары огромных птиц. Не успел снять  главное: как они поднимались из ущелья. Фотографировал, когда они были над нами достаточно высоко. 15 минут и надо ехать дальше. Ещё час езды, по дороге без перерыва жуем коку, высадка.

     Наш гид Карлос показывает на противоположный склон каньона  и объясняет маршрут: спуск вниз на дно каньона, встреча у моста. Спускаемся  часа 2,5, сбросили 1,4 км высоты, мост через Колку (Colca), немного поднялись -  деревня Сан Хуан  де Чунчо (?), где самое примечательное – школа на одного ученика и наш ланч. Час на завтрак, и мы двинулись дальше. Всё здорово, красиво и интересно. Карлос показывает разные виды кактусов. Красным соком кактусного червячка (кошенилью) раскрашивает наши лица в боевые красные цвета. Кактусы со съедобными плодами, кустарник, листья которого помогают от горной болезни (надо помять в руках листья и нюхать). Десять минут более-менее ровная тропа, потом спуск к реке, подъём бесконечно долгий, деревня Кошнила, ещё ровный участок, опять длинный спуск к реке,  переход по мосту, небольшой подъём, опять спуск и мы на месте в нашем лодже.  Размещение в бунгало, душ, окунулся в бассейн на свежем воздухе, прохладно. Быстрый ужин. Все устали. Отбой. Завтра подъём в 4-45.

3 марта.

      В 5-20 вышли в дорогу. Впереди тяжёлый трёхчасовой подъём по склону каньона. Да, тяжёлый: идти всё время вверх с резким набором высоты, в итоге я за 2,5 часа прошёл 6 км и набрал высоту 1200 м. Переход наверху в Кобанаконде не составил проблем. Очень красивый маленький городок. Позавтракали, 15 минут осмотр, садимся в маленькие автобусы. Дальше пара остановок на мирадорах, рядом с которыми торговые рынки. Городок  (? Не помню название)- купание в бассейнах с минеральной водой, Чивай с обедом, едем в Арекипу. Родной хостел Санта - Каталина и родные рюкзаки. Амиги снимают номер на несколько часов, чтобы привести себя в порядок. Я со своими рюкзаками толкаюсь возле рецепции, перебираю вещи, потом иду в душ, благо их на каждом этаже хватает.

    Сходили, сняли соли (сольдо- так называют их амиги), интернет, купили фрукты- папайю, виноград, дыню и поужинали. Амиги ушли отдыхать, а я в интернете. Через 15 минут выезжаем.

Фото. Колка. Кобанаконде

4 марта.

      Всю ночь ехали в Пуно. Холодно. Девчонки укрылись тёплыми вещами, заранее взятыми из больших рюкзаков. У меня ничего нет. Потихоньку подмерзал. Приехали. Человек от Флоры встретил, привёз в хостел  «Ла паса реаль», купили тур на целый день по озеру Титикака. Привели себя в порядок. В 6-45 за нами заехал микроавтобус. На катере 21 человек, в том числе: француз, пятеро молодых японцев, пара из Кореи, пара из Англии, пожилая пара из Боливии, семья из Чили и мы. Плыли долго, часа 2. Остров Такиле (Taquile) – индейский поселок на камнях, сплошная фотосъёмка.  Индейцы в национальных костюмах, вроде как привычно носят их, может  не только для гринго их одевают? Гид много рассказывает об истории и о современной жизни края, с особенным трепетом рассказывая о коке и традициях, связанных с употреблением листьев.  Листья коки действительно бодрят и снимают симптомы горняшки, но никаких изменений сознания, естественно, не происходит, слишком мала концентрация активных веществ. Ланч. Потрясающая форель- труча, причём то, как её готовят, почти так же важно, как сама рыба. Поели с удовольствием.

    Потом  переход на острова Урос. Искусственные острова из тростника, которые начали делать местные индейцы в исторические времена, чтобы избежать набегов воинственных инков. Сейчас это производит впечатление самодеятельной постановки  аборигенов для белых туристов. Национальные костюмы, подробные рассказы, как делаются острова, ремонтируются, как живут местные жители, что едят и т.д. И все заточено под чистку кошельков гринго, начиная от  продажи традиционных  сувениров и заканчивая прогулкой на местном катамаране, сделанном из тростника (вспоминая Хейердала). Одному аборигену или не хватило  национальной одежды или просто не успел переодеться, поэтому пришлось ему выступать в роли кормчего в джинсах и свитере, только голову украшала знаменитая вязаная шапочка с ушами.

      Размеры Титикаки впечатляют – синева без конца и края, фразу     «у самого синего моря» воспринимаешь здесь абсолютно буквально, без всяких отклонений в сторону голубизны.

     Возвращение в Пуно, городок нас не впечатлил, чуть-чуть погуляли и спать.

Фото. Титикака

5 марта.

    Встали рано, в начале седьмого. Билеты на автобус так и не привезли. Поехали на терминал. Стою в очереди на Союз-Перу, девчонки увидели Роберто: приветственно машет билетами. Ну ладно, не обманул. Правда, вместо 20 солей заплатили по 25. Автобус для местных ехал очень долго, с 8.00 до 16.30. Пейзажи классические – инковские.  Зеленые долины между горами, а над ними заснеженные пики. На подъезде к Куско автобус остановила полиция, и начался вселенский шмон. С нами ехало несколько теток явно боливийского вида, во всяком случае  с котелками на головах (я с одной разговаривал, она из Пуно, но отец – боливиец). Так вот, все наши баулы  прошерстили и забрали кучу вещей, от тряпок до бытовой техники и огромные коробки из багажника – контрабанда из Боливии. Задержали одного молодого мужика, потеряли еще 40 минут.

  Наконец, приехали в Куско. На терминале нас встретила Рут – соратница арекиповской  Флоры. Так нас «бережно» передают из рук в руки. Рут привезла в хостел «Альберге муниципаль» (Albergue municipal).  Хостел находится на верхних улицах над центральной площадью. Все устраивает – шикарный вид на Пласа де Армас, горячая вода с электроподогревом (как всегда негодным), Интернет, дорм на 8 человек, где будем только мы. Рут сказала – 20 солей с каждого, и нет проблем. Потом оказалось – 17 солей, но за первый день Рут получает комиссионные. Это моя  самая большая ошибка – зацепиться за Флору в Арекипе и теперь зависеть от ее партнеров. Видимо сказался груз ответственности ( у амиг все-таки мало времени) и желание спихнуть хотя бы часть его на кого-нибудь еще. Хотя все для Мачу Пикчу (поезд туда-обратно, входные билеты, автобус Агуа Кальенте – Мачу Пикчу и обратно), за все  140 $ , дешевле, чем турагентства в Куско. Утрясли организационные расчеты. Прогулялись по Куско – впечатляет. Пожалуй, ничего более энергетически сильного не встречал еще. Каменные здания построены на инкских фундаментах и из инкских камней. Зашли на концерт местной самодеятельности: зажигательные танцы в национальных костюмах. Поужинали в чифе. Купили в меркадо все для завтрака. Вечер проводим в хостеле. Большая рекреация с кухней, телевизором, столиками. Одна проблема – холодно, и вода еле течет.

Фото. Куско

6 марта.

    Встали, позавтракали тем, что купили накануне, несколько фото с террасы отеля, подъем к Саксайуаману (Sacsayhuaman), билет туристико 130 солей ( на все достопримечательности священной долины), проходим на заповедную территорию. Огромные, обработанные идеально и идеально подогнанные друг к другу камни, составляющие периметр крепости инков. Походили, посмотрели, от услуг гидов отказались, фото альпак и лам. Потом пошли и забрались на каменный холм посреди крепости. И встретили там, как оказалось впоследствии, индейца по имени Педро (прямо как дон Хуан у Кастанеды), который нас заколдовал, и мы, как дети за гаммельнским музыкантом, следовали за ним в течение часа. Он показал нам все – и  главный алтарь с магическими числами 4 и 7, и как падает тень от солнца 21 декабря и 21 июня, и как проводят сакральные службы инки. И мы с ним брали воду из магических семи, выдолбленных в базальте (граните?),  полосках-углублениях, и смачивали голову, и целовали заряженные доном Педро листочки коки,  а потом бросали их по ветру, и ходили через таинственные тоннели, и видели много кругов, выложенных из камней. Одни из них были предназначены для сакральных действий, в других члены благородных фамилий принимали ванны, и много-много мест захоронений мумий (я так понял, что их всего 32 или 42). Ко всему прочему, к нам присоединилась его собака – удивительное создание с разноцветными глазами. Словом, было интересно. Одно несколько расстроило – когда дали ему на прощание 20 солей, начал ворчать, что маловато. Но мы попрощались и ушли.

     По дороге увидели фабрику – магазин и зашли одним глазком посмотреть на изделия из альпак и лам. Я разошелся и накупил подарков для всей семьи на 500 долларов (девчонки обещали отвезти их домой), только вот денег с собой не было. Договорились, что нас отвезут в отель, а там мы им отдадим деньги. Пока нас везли,  мы решили, что отдадим  в числе 500 три стодолларовые бумажки Жанны, которые были чуть надорванные, и, как она сказала, их нигде не принимали. Отдали деньги, через 15 минут торговцы вернулись с полицией. Сказали, что три бумажки – фальсо, фальшивые, и предложили  просто поменять их.

    Я спрашиваю Жанну – она говорит, что деньги из банка и она уверена в них. Поэтому полицейским я отвечаю: «Уверен, что деньги настоящие, и менять их на другие не собираюсь».  Полицейские предлагают в качестве арбитров уличных менял, т. к. воскресенье, и банки не работают. Едем всей компанией – двое торговцев, двое из полиции и мы втроем. Атмосфера накаляется. Менялы смотрят и говорят, что три купюры фальшивые. Жанна стонет в автомобиле: «Но, но, но», - нет, нет, нет, они не фальшивые. Тут уже я предлагаю просто поменять их, но старший полицейский упирается, и нас ведут в полицейский участок. Там я вытряхиваю из рюкзака и одежды все содержимое. Много полицейских, бурно обсуждают, что делать, и после получасового обсуждения отвозят нас в полицию туристико.

   Причем, перед этим женщина-полицейский обыскивала девчонок, что по их рассказу было очень забавно. Как только они вышли в отдельное помещение, Ольга деловито сняла кроссовки и начала снимать носки.

- Обыск,  так обыск, я видела, как это делают в кино,- вздохнула она.

-Не надо, не надо, - заверещала la policia,- только все из рюкзаков и карманов.

И вот, в куче дамского барахла и самых разных денег: долларов США, солей Перу, боливаров Венесуэлы, российских рублей полицейская замечает пятисолевую монетку. «Фальса?» - грозно спрашивает она. «Фальса, фальса», - испуганно сознается Ольга. Дело в том, что два дня назад кто-то ей вручил эту монетку в качестве сдачи, а потом,  когда она пыталась заплатить ею таксисту, тот сказал, что она фальшивая и показал  почему. И она решила оставить ее в качестве сувенира. По инерции полицейская берет стодолларовую ассигнацию и грозно продолжает спрашивать:

-Фальса, фальса?

-Но, сеньора, но,- испуганно отвечает Ольга.

- Скажи правду,  я никому не скажу.

 – Да нет, она настоящая.

     Потом все обратно складываем в рюкзаки, и  едем в полицию туристико, с нами двое полицейских, мужчина и женщина.

     Приезжаем в полицию туристико, опять вытряхиваем все из карманов и рюкзаков, начинается методическое составление протоколов. Сначала – кто, где, откуда, возраст? Жанетт снова отличилась, с испугу перепутав числительные и сказав, что ей 303 года. Потом описание вещей и денег вплоть до самой мелкой монетки.  Мне дают на подпись бумагу, в которой написано, что я задержан по причине попытки реализации фальшивых денег. Жанетт – никакая, стонет, что она сейчас скажет, что это деньги ее, приходится рычать, чтобы немного привести ее в чувство. Ольга вдруг спрашивает: «А меня теперь как фальшивомонетчицу в списки Интерпола занесут и заграницу никогда не выпустят?» Женщина-полицейский ведет последовательно опись вещей Жанны и Ольги, причем у Жанны куча разных денег и все их надо перепеписать. И вот, когда протокол  подписан, она почему-то вписывает телефон Ольги в Жаннин протокол. Боже, какая ошибка – говорит она и переписывает его снова около получаса.  Полицейские меня постоянно спрашивают:

- А кто тебе эти девушки?

– Амиги,- отвечаю. Они при этом двусмысленно подмигивают и улыбаются:

- А почему у вас одна комната в отеле?

 Черт с ними, не хочу ничего объяснять. К тому же хочется кушать, время  четыре часа, а мы ничего не ели.

      Наконец протоколы  с моими данными и описью моих вещей составлены, причем писались они от руки, и мы переходим в другой кабинет, где за меня берется уже полицейский из полиции туристико, печатая протоколы на компьютере.

    В это время на Жанну накатывает озарение: оказывается они  с Ольгой в аэропорте Каракаса меняли доллары на боливары с рук по очень выгодному черному курсу ( в Венесуэле черный курс почти в 2 раза выше официального). Отдали ушлому пареньку 800 долл, тот на секунду отвлек их внимание, 500 долл поменял, а три 100-долларовые бумажки вернул обратно, сказав, что они надорванные и брать он их не будет. Жанна, естественно, не помнила надорванные они или нет и спокойно забрала уже фальшивые бумажки, как собственные деньги. Т.е. попала она на обыкновенный трюк мошенника – заламывание куклы.

    Протокол: как, откуда, почему? Я вспоминаю, что менял  деньги в Каракасе и там мне при возвращении их  видимо подменили, т.е. рассказываю историю Жанны от своего имени.  Полицейского эта история вполне устроила, он даже посочувствовал мне, но фальшивые ассигнации, сказал, все равно придется изъять. Спрашиваю его, а часто ли бывают в Куско такие истории с фальшивыми деньгами и иностранцами. Да нет, смеется он -  вы вторые за пять лет. Смеется, потому что люди обычно в случае проблемы соглашаются на замену сомнительных денег на месте, не доводя дело до полиции. А чтобы, как мы, сами – «Vamos a comissaria!» (Пойдемте в полицию), такое вообще впервые.

     На авто с полицейскими едем в наш хостел. Обыск моих вещей, возвращение в полицию, составление еще пары бумаг, и в 18.30 нас отпускают без трех сотенных бумажек. Подъезжает торговец, мы собираем опять сумму в пятьсот долларов, и я остаюсь с покупками. Выходим из полиции, напротив большой магазин, покупаем всякой всячины для ужина, в том числе бутылку красного вина. Приезжаем в отель, быстро готовим ужин и уже, никуда не торопясь, съедаем его. Все: день прожит интересно, одно плохо – по городу не погуляли. Но я надеюсь увидеть его 9 марта, а вот девочкам не судьба.

     Каждый вечер идет сильный дождь.

Фото. Саксайуаман

7 марта.

      Встали так, чтобы в восемь утра быть готовыми к отъезду. 

Первая неприятность: вчера в суете полицейских разборок где-то оставил свой фотоаппарат, то ли в хостеле, когда разбирались с торговцами и полицейскими, то ли в одном из полицейских участков. Пробежка по вчерашним приснопамятным местам к успеху не привела, у моей камеры выросли ноги. Жалко не камеру, а то, что лишился большого количества фотографий: часть Галапагосов, Куэнка, дорога из Эквадора в Перу, Манкора, Уанчако,  Икитос; словом все, что  было на SD карточке и все, что поленился перекачать на комп. Оля в качестве утешения предлагает свой фотоаппарат, вот такие у меня верные соратницы. Теперь у меня даже получился некий апгрейд фотодела,  дальнейшие приключения буду снимать зеркалкой.

     Наши планы:  получаем все для посещения МП от Рут, берем такси и едем по всем достопримечательностям  Священной долины с последним пунктом - Ойянтайтамбо, а оттуда на поезде в МП.  Рут появляется только в 10-30 с билетами на поезд в 16.45. Ругаюсь с Рут изо всех сил, т.е. со всей силой знакомых мне испанских слов,  больше подчеркивая их интонациями.  Но, делать нечего, так что Писак, Урубамба и Морай отменяются.

   И поехали мы на коллективо в Ойянтайтамбо, сначала выбросив Олину фальшивую монетку с дружными словами: несчастья и беды  уходите от нас, т. к. все проблемы начались после появления этой монетки. На коллективо за 1.5 часа и 10 солей с каждого добрались в начале второго до Ойянтайтамбо.

  Вообще вся священная долина – это постоянно радующий взгляд пейзаж. Возделанные прямоугольники полей на среднем плане, на заднем – красивейшие горы, покрытые зеленкой, за ними вдалеке  снежные вершины вулканов. А на первом – живописные деревни вдоль дороги.

  Ойянтайтамбо  – красивейший городок, в котором хочется провести пару дней. А руины …о-о-о… светит солнце, а мы методично перебираемся с террасы на террасу, дотрагиваемся руками и чувствуем древнюю теплоту обработанных идеально камней  и вдыхаем просто волшебный воздух священной долины. Высота 2100 м, дышится легко и свободно.

      Садимся в поезд, который за два часа довозит нас до Агуас Кальентес, городок под  Мачу Пикчу.  Выходим из поезда, много людей предлагают отели. Выбираю приглянувшуюся женщину с ребенком, маленькой девочкой лет восьми. Что предлагаете? А вот что: хостел  «El paraiso de mandor», трехместный номер за 60 солей, санузел с горячей водой 24 часа  – все новое. Дорога от станции занимает пять минут. Вполне уютная комната с тремя кроватями и ванной комнатой с действительно горячей водой. Звоним агенту Флоры, через 15 минут он приносит билеты на автобус до Мачу-Пикчу и входные билеты.

    Идем гулять, уже темно, исключительный городок – все для туристов: только отели, ресторанчики, магазины и лавки. По дороге увидели в одном кафе на столике шахматы и решили сразиться. Я играл с Жанной, которая на удивление неплохо для лучшей половины играет в шахматы. Амиги выпили по бокалу Писко сур. Потом поднялись наверх к минеральным ваннам, и я начал уговаривать посетить их. Они отказались, мотивируя отсутствием купальных костюмов, а, когда я предложил в лавке взять напрокат, презрительно и с отвращением отозвались о самой мысли, не говоря уже о действии, и купили себе по купальному костюму, а я все-таки взял в аренду купальные трусы и полотенце – за все шесть солей. Пошли выше в писцину- вход 10 солей с каждого, переоделись, далее я выступал в роли тренера двух пловчих из общества «Трудовые резервы». Выглядели они потрясающе – костюмы купальные закрытые, в стиле ретро, ну и фигуры соответствующие, прямо как в «Покровских воротах». Мужики в бассейне как челюсти пооткрывали, так и забыли про своих подруг. Только времени у нас было маловато: отмокали в теплой минеральной воде всего сорок минут, а потом писцина  закрылась своеобразным способом – просто начала уходить вода из бассейна.

   Решили продолжить кутёж в ожидании Мачу Пикчу и нашли ресторанчик, где расположились на веранде второго этажа, конечно, с шахматной доской. Заказали самую большую пиццу за 40 солей (кошмар бекпекера), девчонки выпили по два коктейля, а я позволил себе бутылку пива. Жанетт как всегда этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать себя немного нетрезвой, поэтому дальше смеялись без перерыва. И еще успели один раз сыграть в шахматы.

    В 10 вечера мы в нашем номере. Завтра ранний подъем, необходимо попасть на первые автобусы на Мачу Пикчу, чтобы оказаться в числе 400 счастливчиков с разрешением восхождения на Вайна Пикчу.

8 марта.

       Проснулся сам без будильника в начале четвертого, под барабанную дробь сильного дождя. Открыл окно – дождь шумит еще сильнее, причем шумит ровно и неотвратимо, значит, скоро не закончится. Бужу амиг, они слышат дождь, и мы вместе принимаем  решение игнорировать Вайна Пикчу, а соответственно и ранний выход. Просыпаемся в начале восьмого. Дождь по-прежнему сильный, чтобы минут за 20 промочить наши штормовки. Выбегаю  на улицу и в ближайшей тьенде покупаю три пластиковых плаща - пончо. Собираемся, оставляем рюкзаки в хостеле и выходим на улицу. Дождь почти прекратился. Облака закрывают вершины гор. Влажность 100%, мелкая водяная взвесь оседает на одежде мокрым слоем. Завтракаем бутербродами с сыром и чаем в ближайшей забегаловке и идем на автобусную остановку. Очередь большая, но движется быстро: тридцатиместные автобусы один за другим, загрузив пассажиров, отъезжают на Мачу-Пикчу. Дорога – это классический серпантин, по которому автобус привозит нас на вход  Мачу-Пикчу.

  Описывать Мачу-Пикчу нет смысла, есть много книг, посвященных этому затерянному городу. Удивляет то, что испанцы его не нашли,  хотя именно поэтому он и сохранился практически не разрушенным. В общей сложности, провели на Мачу-Пикчу около пяти часов. Дождь не прекращался, а в конце еще и усилился. Вымокли. Солнца нет и не будет. Жаль, не полежать нам на зеленой травке Мачу Пикчу. Даже на Вайна Пикчу можно было подняться в 11 дня – не было желающих. Бессмысленно, когда все скрыто в облаках и тумане.

     Приехали обратно в Агуас  Кальентес и рядом с автостанцией зашли в пафосное кафе (не стал сопротивляться – все-таки 8 марта). Два меню – 15 солей и 20 солей. Поели и остались недовольны. Потом Интернет, забрали рюкзаки из гостиницы, обратный поезд в Куско. Правда, в Ойянтайтамбо нас пересадили в микроавтобусы, которые и довезли до Куско. Видимо, проблемы с ж/д до Куско.

     В Куско в 9 вечера началась беготня по торговым лавкам - амиги закупались сувенирами. Но все быстро закончилось: в десять магазинчики как по команде дружно закрылись.  Все. Самая примечательная для меня покупка – 10 пачек чая из коки  в качестве сувениров. Возвращаемся в родной «Альберге муниципаль».  Ночевка, ранний подъем, прощание, девчонки улетают в Лиму, а потом в Каракас, а я опять один.

Фото. Мачу Пикчу.

9 марта.

       Ложусь спать, опять просыпаюсь в 8 утра. Не торопясь, собираю рюкзак. Гонка закончена в том смысле, что можно опять не торопясь путешествовать, не привязываясь к срокам. А одиночество… «Дворник, хотя близорук не был, к очкам привык и  носил с удовольствием».

      Вот только  внутренняя пружина, которая была максимально зажата ответственностью, вдруг распрямилась и начала болтаться, а вместе с ней и мое самочувствие. Голова и сердце – само собой, а к ним добавилась поясница (с  шишаком  на позвоночнике после сендбординга) и трещина на пятке после двухнедельного пребывания в сельве и  пробежки босиком.  А главное – слабость, ничего не хочется.

    С утра долго болтал с Леной по скайпу, потом погулял по Куско, добрался до монастыря Санто Доминго, 10 солей за вход, взял гидшу и внимательно слушал ее и смотрел. Впечатляет: это место, где было сердце Инкской империи – храм Кориканча, посвященный богу солнца, на котором  (sic!) испанцы построили церковь и монастырь Санто Доминго.

   Так что в Морай (Moray) выехал поздно, на коллективо, а потом на такси от развилки (поворот на Марас). Морай представляет собой круговые террасы для земледелия, амфитеатром спускающиеся к центральному кругу. Дошел вниз, в самый центр, поднял руки, пытался зарядиться энергией, но это у меня плохо получается, а вернее – никак. Сюда бы наших Святых, они бы трещали и искрили как молниеотводы. Потом на том же такси добрался до развилки, коллективо до Урубамбы, и автобус до Писака. В Писак приехал в начале шестого, пришлось опять брать такси до руин. Пока поднялись, начало смеркаться, у входа никого нет,  можно было бы не платить. Побегал полчаса с фотоаппаратом, стемнело. Тут пришла в голову мысль: а я ведь один, ну просто никого на горе нет, а чуть ниже люди шумно празднуют карнавал. Ладно, обошлось. Таксист меня дождался, хотя  мы и не договаривались.

     В 19.30 приехал в Куско. Идет дождь. Опять весь в сомнениях, куда ехать: в Боливию или Чили? Пугает меня Альтиплано своей высотой, почти наверняка  4 ночёвки  на высотах более 4200 м не пройдут безнаказанно. Тем не менее, узнаю адрес и телефон консула Боливии в Куско и решаю завтра получить визу у него и ночью выехать в Ла Пас. С этой мыслью прихожу в родной отель, опять заселяюсь в ту же комнату, горсть таблеток – и спать.

Фото. Священная долина

10 марта.

     Утром просыпаюсь с тяжелой головой,  давление 150 на 100. Новый рекорд. Вчера купил местные таблетки от повышенного давления, выпил – сильно не помогло. И вот тут понимаю, что, если поеду в Боливию, последствий не избежать. Но … делай, что должен и будь, что будет. Опять сборы рюкзаков, оставляю большой в отеле, маленький  за плечами. Завтрак на соседней улице. И начинаются поиски консула, телефон и адрес, которые мне вчера дали в одном туристическом агентстве,  не соответствуют действительности, поэтому два часа поисков не увенчались успехом. Немного погуляв по городу, двинулся на терминал Террестре. Много компаний, много предложений и в Арекипу и в Ла Пас. Ну, на что решиться? Захожу в Интернет, пытаюсь выяснить, нужна или не нужна виза в Боливию, не могу выяснить. Уезжая из России, точно знал, что виза нужна, даже прививку от желтой лихорадки сделал, а тут продавцы билетов на автобус Куско – Ла Пас утверждают, что русским ничего кроме паспорта не надо, но я им не верю, а проверить не могу.

   Наконец решение принято, еду в Чили. В конце концов, пустыня Атакама стоит того. Единственное – надо было вчера выезжать, спешить, чтобы успеть на встречу в Сальте к другу Гончарову. Билет  до Арекипы -  45 солей, семикама. Как всегда удивляет Круз дель Сур, у них такой же класс -91соль. Выезд из Куско в  8 вечера, завтра  в 5.30 утра я в Арекипе и планирую  дальше сразу же в Такну, а там и Арика (Чили) недалеко. Надо ехать без перерыва в Сан-Педро де Атакама. Пообедал за 4.5 соля в забегаловке для местных, а теперь сижу в кафе для гринго, ем мороженое за 10 солей, но здесь есть вайфай, и можно ждать сколько угодно. Впереди маленький  шоппинг и ночной автобус. В восемь часов вечера – отъезд в Арекипу.

11 марта.

      В 5.30 приехали в Арекипу, а на 6.00 взял билет за 25 солей до Такны. Ехать 6 часов. За это время три раза прокрутили один и тот же фильм – вестерн, название которого я перевел как «Слабак». На четвёртом разе  показалась Такна. Всю дорогу чувствовал себя героем «Пустынных горизонтов»: сплошная пустыня, небольшие горы-дюны из песчаника, и далеко-далеко  –  заснеженные вершины Анд. Жарко, а я в треккинговых штанах и ботинках. Но это все фигня,  главное – ясная голова и сердце не тревожит. Спустились практически на высоту  моря .

      В Такне (Перу) ем на станции за 5 солей, нахожу коллективо до Арики  (Чили), маленький автобус за 10 солей. Меняю остатки перуанских денег на чилийские песо, не зная курса и не торгуясь.

  Сажусь в автобус, водила забирает паспорт и дает въездные бумаги для заполнения. Я в числе первых, поэтому ждем еще 15 минут, пока автобус заполнится. До первой границы ехали минут 40,  миграционный пост, все выходят из автобуса – погранец как автомат, стучит штемпелем, весь автобус проходит минут за десять.

ЧИЛИ 1.

     Недолгий переезд до чилийской границы, мысленно готовлю спич о соглашении между Чили и Россией о безвизовом въезде (этот режим открыли всего два месяца назад). Та же процедура, только очередь на улице, а пограничники в будке. Очередь доходит до меня, офицер два раза внимательно перелистывает паспорт, потом спрашивает меня, говорю ли я по-испански? Получив утвердительный ответ, подзывает еще одного погранца и вдвоем они что-то долго обсуждают, а потом звонят по телефону. Все действие длится минут десять. Потом, не говоря мне ни слова, шлепают штемпелем в паспорте и иммиграционной карточке.

    Приезжаем в Арику. Что дальше делать, не знаю. Остановиться в Арике или ехать дальше, куда? Решаю ехать в Икику. Подхожу к кассам, покупаю билет на 7 вечера. Сейчас четыре часа дня. Нет – не четыре, разница во времени Перу/Чили два часа, так что уже шесть вечера, хорошо, увидел часы с местным, чилийским временем.

    Ровно в 7 вечера начали пускать на терминал к автобусу, никто  не штампует  чемоданы и рюкзаки, просто складывают их в багажное отделение. Автобус полупустой, заходит представитель компании и что-то долго объясняет. Все, что я понял – это то, что из-за цунами (отблеск японской трагедии) дорога перед  Икике  разрушена. Но все продолжают сидеть в автобусе, остаюсь и я. Да, перед выездом  поел у развала – сэндвич за два доллара; вода, маленькая бутылка – один доллар. Все в три раза дороже, чем в Перу. Кошмар!  Билет на простой автобус – 5500 песо (12 долл) за поездку в 4 часа. Кошмар! К тому же остался без языка, чилийцы говорят очень быстро и совершенно для меня непонятно.

    На подъезде к Икике, километрах в 20 от центра, наверху  на холмах автобус останавливается, все, дороги нет, обещают восстановить только к утру (обратная волна японского цунами разрушила кусок автотрассы на въезде в город). Все выходят из автобуса, разбирают такси и уезжают. Остается несколько человек, которые не знают, что делать. Шофер обещает стоять на месте до 7 утра.

    На другой стороне дороги вижу отель. Иду туда, но, увы, все занято. Разворачиваюсь обратно – и тут меня прошибает холодный пот: маленького рюкзака на мне нет! Большой есть, фотоаппарат есть, а маленького нет. Как выгрузил его из автобуса, так он и остался возле него. Бегу обратно, расстреливая себя мысленно самым большим калибром, подбегаю к автобусу – а он, миленький, к придорожному столбику аккуратно прислоненный, стоит! Рядом мои попутчики и местные бомбилы  чуть не ногами по нему ходят. Да, Чили – это не Перу. Виват чилийцам! Тут водитель приглашает всех в автобус – едем дальше. Едем минут пятнадцать, автобус подъехал совсем близко к городу, и снова останавливается. Город внизу светится огромным пятном. Дальше не могу, говорит водитель. Опять выходим. Автобус уезжает, мы – непонятно где. В числе прочих стоит молодой англичанин, рыжий и какой-то суетливый. Знакомлюсь с ним и предлагаю искать отель. Он соглашается. Спрашиваем у таксиста отель. Тот показывает в темноту и говорит – три квартала.  Идем три квартала вглубь. Да, ситуация напрягает – идем, не зная куда,  по дороге встречаются компании  молодых людей, с интересом поглядывающих на нас.  Доходим до хостела, мест нет. А где есть? Рецепционист показывает дальше вглубь квартала, опять идем, англичанин уже чуть не стонет: «пелигросо, пелигросо» (опасно, опасно). Я упрямо иду дальше – после 26 часов дороги хочется просто принять душ, переодеться в легкую одежду и, может, чуть поспать. Во втором отеле та же ситуация, опять идем дальше. В третьем отеле мест тоже нет, но консьерж, проникнувшись к нам участием, звонит кому-то. Через десять минут подъезжает молодой парень на джипе, говорит, что он сын хозяина, и рядом у них есть еще один отель. Садимся в джип, англичанина трясет, в самом деле неприятно: первый час ночи, а мы в каком-то автомобиле, едем неизвестно куда.

    Буквально через пять минут подъезжаем к воротам гостиницы. Встречает хозяйка, говорящая по-английски, поднимаемся на второй этаж. Маленький номер с двумя кроватями и ванной комнатой . «20000 песо»– говорит хозяйка. По двадцать  одному доллару с носа – мгновенно включается  внутренний калькулятор. А что делать? Соглашаемся. Англичанин говорит мне, что он много курит и громко храпит. Да наплевать – не платить же мне сорок долларов одному, только не кури в номере. Быстро распаковываю рюкзак и в душ. Горячей воды, как всегда, нет. По-нашему – чуть теплая. Все равно кайф. Моюсь, переодеваюсь в свежую  футболку и легкие штаны, сандалии. Появляется мой сосед с наполовину пустой бутылкой рома и говорит, что спать ему не хочется, а хочется фиесты. Какой праздник, охренел ты, что ли, рыжий, в городе цунами? Достаю нетбук, смотрю почту и новости пока голова сохнет. Англичанин допивает бутылку, сидя на лавочке на галерее. Курит без перерыва и требует продолжения банкета. А я ложусь спать, время два часа ночи. В пять просыпаюсь от ужасного грохота – мой сосед свалился с кровати и сломал прикроватную тумбочку вместе с настольной лампой. «Фак, фак»,- шипит как придавленная змея рыжий и пытается собрать осколки и останки. «Осторожней, порежешься», – отодвигаю его я, благо, расстояние между нами как раз в размер этой тумбочки. Он влезает на кровать и через секунду засыпает, причем храпит так, что вибрируют даже стены. А я в полудреме лежу до семи утра.

12 марта.

    Встаю в 7.20 с помятой физиономией, как будто сам пил всю ночь. Умываюсь, выхожу на галерею. На скамейке пустая бутылка рома, пакет вина емкостью в четверть литра и три пивных жестянки. Здоров, чертяка, мой Томми (на самом деле его зовут Давид). Пепельница полна окурков, и весь пол усеян пеплом. Спускаюсь вниз, зову  хозяйку, объясняю ситуацию, прошу включить вайфай и полчаса общаюсь с нетбуком. Оставляю большой рюкзак, узнаю у хозяйки, где остановка коллективо до Хамберстоуна (Humberstone) и выхожу на улицу.

       В забегаловке завтракаю за 1100 песо (2.2 доллара) с хотдогом и кофе с молоком. Кофе отличный, только от него начинает сердце трепетать. Достала такая ситуация – и так как ангел, а тут даже кофе нельзя. Дохожу до центрального рынка, нахожу коллективо – желтое такси (седан).  В Чили  в отличие от Перу коллективо это не маленькие автобусы или фургоны, а такси, которые ездят по определенному маршруту. 2000 песо до места назначения с каждого пассажира, я первый…

     Ждем час, водила орет на весь перекресток, приглашая пассажиров, но желающих нет. Время 10.30, достаю Лоньку, смотрю карту Икики и вижу, что ночевал я совсем недалеко от  центра. Здесь же, рядом, возле центрального рынка располагаются несколько междугородних автобусных компаний. Отлично. Приеду, погуляю по городу и вечерней лошадью в Сан-Педро де Атакама.

     Наконец, компания собралась, старое такси неожиданно резво берет с места, и дальше водила делает всех подряд, не снижая скорости на крутых поворотах. Я прямо чувствую себя штурманом на ралли –  сижу впереди, и адреналин приятно подкачивает настроение. Дорога поднимается вверх  над городом, причем встречная полоса еще где-то выше. Огромная песчаная гора (или дюна) лениво поворачивается к нам другим боком во время движения. Все замечательно, делаю несколько снимков, и тут же засыпаю – сказалась усталость предыдущих часов. Проснулся оттого, что автомобиль остановился, и вовремя – моя остановка. Перешел на другую сторону дороги, заплатил 2000 песо за вход в  Хамберстоун, город-призрак.

     В Хамберстоун, городок, построенный в последней четверти 19 века исключительно для добычи селитры и  получения азотных удобрений,  со всей Южной Америки, несмотря на нелегкую жизнь в пустыне, съезжались тысячи рабочих, чтобы заработать приличные деньги по тем временам, которых хватало не только для салунов и других увеселительных заведений, но и для посещения театра, построенного здесь же в городке. А потом залежи начали истощаться, аммиачную селитру стали получать искусственным путем, и чилийцы закрыли производство к концу 50-х годов 20 века. Сейчас это город-музей, город-призрак под открытым небом. Все деревянные постройки и металлические конструкции хорошо сохранились в сухом и разреженном климате пустыни. Вот только без людей все это выглядит немного жутковато.

 Представьте себе… хотя, собственно, представлять нечего, достаточно вспомнить любой вестерн, где главный герой настороженно идет по главной улице техасского городка – и ни души, только ветер заставляет тоскливо ворчать прохудившуюся крышу. Так и я гулял три часа по улицам Хамберстоуна. Сначала экспозиция домашней утвари, потом инструмента, потом  деревянных изделий, потом – дома, в которых жили рабочие, квартал для инженеров и управленцев, отель с салуном и игровым залом (все как положено), огромный деревянный театр и, наконец, само производство: начиная с отвалов отработанной породы и заканчивая огромным парогенератором (3320 лошадиных сил), и много-много чего еще.

   Обратно долго голосовал попутку. Вернувшись в Икике, много гулял по городу. Бульвар  Бакедано (Baquedano Boulevard) – с двух сторон сплошь деревянные застройки, порт с причалами и морскими львами, центр, пустой, видимо из-за цунами, морской музей, который в этот день не работал, но я все же уговорил охранника и он впустил меня. Впервые узнал о так называемой Тихоокеанской войне, во время которой Чили оттяпала у Боливии выход к морю (огромный кусок территории) и не менее огромный кусок земли у Перу. Эту войну также называли Селитряная, из-за которой (мест, где добывают селитру) она и случилась. А возле Икике произошло знаменитое морское сражение между перуанским броненосцем «Уаскар» под командованием адмирала Мигеля Грау  и чилийским корветом «Эсмеральда» под командованием командора Артуро Пратта, который и погиб в этом бою во время неудачного абордажа. Теперь Артуро Пратт  едва ли не главный национальный герой Чили. Этот музей и посвящен Тихоокеанской войне и Пратту.

  Возвращение в отель. В 23.00 – я на терминале.  Билет  Икике- Калама – 8800 песо. Калама – Сан-Педро де Атакама – 3400.

Фото.Икике.
Фото. Хумберстоун.

13 марта.

     7 утра – я на терминале в Каламе, жду автобуса в Сан-Педро да Атакама. Оказывается, что-то перепутав, я взял  в Икике билет «каму», поэтому и заплатил так дорого за дорогу до Каламы, зато выспался на удобном кресле. Рядом на скамейке сидит соратник с большим и маленьким рюкзаками. Знакомимся, зовут его Хайски, он испанец, вернее – баск из Бильбао, 34 года. Тоже на несколько дней собирается в Сан-Педро де Атакама. Договариваемся держаться вместе. У него много всякой полезной для меня информации.

    Приезжаем в Сан-Педро – пока выгружают большие рюкзаки, хозяйка отеля «Кабур» предлагает всем желающим разместиться у нее. Дорм, горячая вода, вайфай –  7000 песо с носа за ночь. Дорого. Но желающих находятся шесть человек, в том числе и мы. Загружаемся в  Ниссан-патрол. Удивительно, но все и всё влезло. Пять минут  и мы на месте. Место напоминает среднеазиатскую улицу: сплошная стена глиняных построек, правда, с окнами и дверями. Заходим в такую дверь. Внутренний дворик, вокруг которого низенькие  помещения – дормы по четыре кровати, на весь хостел две душевые и два туалета. Есть еще и номера привадо, но нам они неинтересны. Кухня. Куча молодых людей. Бросаем вещи и идем с баском в город. У него есть рекомендация по турагентству – Chile Aventur. По дороге заходим в несколько агентств – предложения одинаковые по сути, но разнятся по цене. Находим Chiliaventura. Покупаем четыре тура, первоначальная цена 51000 песо в итоге превращается в 40000 с каждого. Потом еще заказываем  на сегодня астрономическую экскурсию на 11 вечера. Пообедали в кафе–  шесть долларов с человека. Ужасть!

       Пришли в отель, а время уже ехать на первую экскурсию, смотреть высокогорные лагуны в пустыне. Микроавтобус на девять человек плюс водитель. Сорок минут езды. Две лагуны: Cejar и Tebinquinche. Первая лагуна, почти Мертвое море, утонуть невозможно, пробкой вылетаешь на поверхность. Вокруг грязь, которую народ мажет на себя. Сорок минут плаваем, мажемся, фотографируем. Дальше по дороге еще одна лагуна, уже с водой, холодной и несоленой. Несмотря на то, что я покрылся откровенной коркой из соли, купаться здесь у меня желания нет. А народ резвится, с разбега прыгая вниз с обрыва, в зеленую воду лагуны.

    А потом был салар (солончак), Ojos de Salar, вот и случилась моя замена боливийскому Уюни. Конечно, не те масштабы, но все-таки…

   На обратной дороге любовались видами вулкана Линкакабур (Lincacabur). Вернувшись, погуляли по городку, опять впечатление такое, как будто оказался в вестерне, действие которого происходит на пограничной территории гринго и мексиканцев.

        Пришли в отель, поели, приготовив местного доширака,  выпили по банке пива. Незаметно подошло время ночной астрономической экскурсии. В 11 ночи мы в числе двадцати участников садимся в автобус и приезжаем в местную обсерваторию, которая и организовала эту замечательную экскурсию. На бетонной площадке стоят десять телескопов, направленных на различные звезды, созвездия и планеты. Сначала тетенька, собрав нас в круг, полтора часа рассказывает  про звезды и созвездия южного полушария. Мне действительно интересно, несмотря на испанский, понимаю  достаточно много. Тетенька лазерной указкой показывает звезды, созвездия и их движение на небосклоне. Наконец-то  я увидел созвездие Южного креста, Орион, Близнецов, Льва и т. д.    Рассказ у нее получился подробным, интересным и требующим внимания, т.к. она постоянно провоцировала нас вопросами из области астрономии и истории.   Потом полчаса ходим от одного телескопа к другому, больше всего впечатлил Сатурн, действительно как на картинке видно кольцо вокруг планеты. И Сириус – самая яркая звезда, в телескопе блестит как бриллиант. В полвторого ночи  приехали домой, а в  полчетвертого – вставать.

14 марта.

       Хайски разбудил меня в 3.45. В четыре мы стояли возле нашего отеля, пританцовывая от холода. Хорошо, мне хозяйка отеля вместо невыстиранной одежды дала пуховую куртку, а под штаны я предусмотрительно пододел термобельё.

  Микроавтобус приехал в 4.10,  в нем 9 человек, 6 немцев, трое итальянцев. Едем смотреть  гейзеры Татио  (Campo geotermico, Geiser del Tatio) на высоте 4300 м. Дорожки все вылизаны и вычищены, ходим от одного вьюпойнта к другому, слушая нашего гида и рассматривая гейзеры и фумаролы различного вида. Кроме нас еще 6 таких же компаний. Уж больно все заорганизовано, к тому же после Камчатки смотреть это не очень интересно, да и  входная плата аж 5000 песо (11 $).

     Переезжаем в другое место, долина реки  с интересным названием Rio Putana, обещали много зверей, но кроме уток и двух викуний по дороге ничего не увидели. Дальше была деревня на высоте 3700 м, с древней церковью,  а в полпервого мы были уже дома в Сан Педро.  Купили макароны, лук, чеснок, сальсу и сделали пасту. Быстро рубанули, потом занимались кто чем.

    В отеле исключительно  молодые люди, не старше тридцати лет. Я со своими тремя месяцами путешествий кажусь мелочью, почти все планируют не менее шести. Опять немного удается поговорить по-русски. В хостеле живет пара молодых американцев из Балтимора, он – еврей, которого увезли в четыре года из России, все понимает, но говорит уже плохо. Небольшого роста, крепыш, с огромной копной курчавых волос, как  энерджайзер  носится по патио,  постоянно с кем-то общаясь,  то на английском, то на испанском, то на русском.

     В четыре часа пополудни другая экскурсия – долина Луны. Ждали авто до 16.40, приехал пустой микроавтобус.  Повезло, мы оказались одни. Сначала был мирадор, с которого открывался потрясающий вид.  Это что-то невероятное, пейзажи действительно неземные. Потом мы пешком спускались куда-то вниз по дороге из песка. Шли как по каньону, с двух сторон соли разноцветными пластами перемежали песчаник.

      Внизу – огромная дюна, с которой съезжают сендбордисты. Встречаем знакомых из нашего отеля: пара англичан и пара новозеландцев. Я живу в одной комнате с англичанином и англичанкой, но как-то с ними не сложилось, кроме дежурных фраз, ничего. А вот улыбчивые новозеландцы, и он и она, просто приятно их увидеть и поболтать. Но ездят все на этой горе позорно медленно и плохо. При этой мысли у меня опять заныла спина: да-да, даже и не думай опять на доску вставать, не в этот раз. Потом платный (2000 солей) въезд в долину Луны, предварительно посмотрели музей. И дальше –  продолжение космических пейзажей: амфитеатр, три Марии, маленькая мина (шахта, а, вернее, соляная разработка), и, наконец, вершина поездки в буквальном и переносном смысле слова – идем по тропе наверх на мирадор, откуда будем смотреть закат солнца. Народу поднимается все больше, но вот солнце начинает падать за горизонт. Последние десять минут перед закатом поднимается сильный ветер, задувая песок в объективы многочисленных фотокамер. Р-раз и солнце, сверкнув последним лучом, упало за гору, как всегда бывает в низких широтах. Проходит несколько драгоценных  минут перед заходом солнца и немного после, когда все краски видны во всей красе, горы становятся красными и желтыми, как будто кто-то пролил на них проявитель. И сразу становится холодно. Никаких компромиссов, за несколько секунд. Еще двадцать минут на горе любуемся пейзажами, а потом, обгоняя всех по дороге, в числе первых спускаемся к автомобильной стоянке. Через полчаса мы в городе. По дороге покупаем два куска свинины, лук и  кексы.  Это будет наш ужин. У нас остался со вчерашнего дня пакет доширака – это наш суп. Приходим в хостел, на кухне аврал. На одной четырех конфорочной плите три пары что-то готовят. Нам места нет. Уходим, чтобы привести себя в порядок. Возвращаемся, готовим намеченное, мгновенно съедаем. Честно скажу, съел бы еще столько же. Потом пишу дневник, время 11 ночи, пора спать. Завтра подъем в 5.45.

15 марта.

    Встали по расписанию. На удивление, в 6.15 ( как и договаривались) подошел микроавтобус, заезжаем еще в два хостела  и он полный: 15 человек и водитель. Сегодня у нас Lagunas Altiplanicas. К первой подъезжаем через час: Laguna de Chaxa,  прямо в солончаке два озера: из большого вода перетекает в маленькое, на большом десятка три фламинго, издалека кажется застывших на месте. Подходим ближе, и начинается фотоохота. Остановиться невозможно, аппарат как бы сам по себе щелкает и щелкает затвором. Кроме нас еще одна компания, состоящая из шести пожилых немцев и немок, мы их вчера встречали в Valle de la Luna, каждый с большим штативом и профессиональными фотокамерами и огромными телевиками плюс рюкзаки со сменными объективами и прочим оборудованием. За двумя немками ходят два молодых чилийца и носят их снаряжение. Прямо гольф-клуб какой-то.

    Но вот солнце встает, и минут через пять, шумной стаей поднявшись в небо, фламинго улетают. Их здесь три вида: фламинго Чили, фламинго Анде и фламинго Джеймса. Отличаются в основном размерами, хотя я никакой разницы не обнаружил.

Впечатляет Салар де Атакама (Salar de Atacama):  беспорядочное нагромождение камней из соли ограничивает с одной стороны цепь Андских Кордильер во главе с красивейшим Линкакабуром, с другой режет горизонт Кордильера де ла Саль.  Пока все смотрели, водитель накрыл завтрак под навесом: термосы с горячей водой, кофе и чай, булки и хлеб, печенье, сыр и джем. Позавтракали, поехали дальше, по дороге два раза останавливались на фотостопы.  С 2800 м мы в итоге поднялись на 4200 м – опять церковь и деревня (на обратном пути в ней и пообедали: суп и мясо ламы – 2500 песо). В итоге приехали к двум лагунам (озерам), где провели еще часа полтора. Как всегда, компания самая интернациональная: пара французов, трое немцев, бразилец, чилийцы и мы. Вернулись домой около трех. Впереди – полдня ничегонеделания. Поболтал с женой по скайпу. Погулял по городу, купил овощей на ужин, принес домой. Пришел Хайски, узнал, что я купил овощей, молча ушел и через пятнадцать минут приволок бутылку чилийского каберне совиньона.

      Вечером у нас прощальный ужин. В начале восьмого мы начинаем готовить первыми  на кухне, поэтому по праву первых нам принадлежат посуда и конфорки, другим – по остаточному принципу. Готовлю овощную заправку для пасты, когда она почти готова, и вода закипела, Хайски приносит все наши запасы макарон: жалкие остатки в количестве 100 г. Что делать? Но Бог посылает нам молодую, симпатичную пару немцев, которые пришли на кухню готовить макароны. « Ваши макароны, наше все остальное»- предлагаю я, немка согласно кивает головой, и огромный пакет  их бантиков с нашими рожками погружается в воду. Через пятнадцать минут на свежем воздухе на столе накрыт шикарный ужин, и мы за обе щеки уплетаем пасту, запивая ее красным вином. Обычные разговоры, кто, что, где, откуда, что видел, куда дальше.

   Хозяин разводит огонь в жаровне, и костер неярким пламенем освещает внутренний дворик. Подтягивается народ. Мы поели, я устроилсяза компьютер, а человек десять сидят на каменных завалинках вокруг костра и болтают. Франция, Германия, Англия, Испания, Новая Зеландия, Штаты. Никому нет больше тридцати, только Хайски чуть старше остальных. В 11 иду спать.

Фото. Атакама

16 марта.

      Завтрак в восемь утра. Прощаемся с Хайски. Жалко, что он сегодня дальше уезжает. Сначала смотреть самую большую медную шахту, а потом в Вальпараисо. Я бы с  ним  с удовольствием прошел всю оставшуюся дорогу. 

       Арендую велик у хозяйки (3000 песо за полдня), куда ехать, узнал заранее. И – вперед. Майка, шорты, сандалии и полная свобода. Руины игнорирую и еду дальше. Дорога, несколько раз пересекая реку,  в основном идет по речной долине. Доезжаю до развилки с указателем «тоннель» - поворачиваю на него. Дорога резво набирает высоту. На последние 300  метров перед тоннелем меня не хватает – спешиваюсь и веду «коня» в поводу. Тоннель – опять след Тихоокеанской войны между Чили и Перу. Двигаюсь по нему осторожно: темно, виден только свет в конце тоннеля. Выхожу из тоннеля на другую сторону хребта. Тропа круто берет вверх – видимо, наверху мирадор. Аккуратно прислоняю велик к каменной стенке и поднимаюсь наверх. Общий набор высоты от развилки – 300 м. Прилично. Но усилия стоили того: открылся панорамный вид на всю речную долину. Зеленое пятно, окруженное глиняно-песчаными горами, и в довершение картины на заднем-заднем плане – снежные шапки вулканов.  Щелкаю фотоаппаратом, минут пятнадцать кручу головой по сторонам, пытаясь запомнить окружающую красоту. Ни одной сволочи рядом, как говорит мой друг. Потом спускаюсь к тоннелю, гружусь на велик  и вниз, обратно, до развилки. И тут хватаю хорошую порцию адреналина - уклон разгоняет велосипед до сумасшедшей скорости, дорога петляет, зажатая стенками кебрады, камни на дороге – тоже не подарок. Заставляю себя постоянно притормаживать,  хватит адреналина и экспериментов со скоростью, спина еще потрескивает от конфуза во время сендбординга. Да-а, становлюсь все более мудрым… или старым. Представляю адреналин велосипедистов на знаменитой «Дороге смерти» под Ла Пасом.

    Долетаю до развилки, левый поворот  и я опять на основной дороге.  Снова большой брод, развилка и направо указатель: «Кебрада».  Поворачиваю по указателю и въезжаю в каньон с глиняно- песчаными стенами, которые постепенно смыкаются. Несколько фотостопов и двигаю дальше, но метров через 50 поворачиваю обратно, появляются ступени  в сужениях, а тащиться через них с великом не хочется. Возвращаюсь к  развилке, основная дорога идет справа от реки, на другом берегу показываются и исчезают одиноко стоящие глиняные домики. Еще минут двадцать  и я въезжаю в деревушку. Глиняные заборы и такие же стены домиков, тупик. Где же церковь? Опять выезжаю на основную дорогу – и через пять минут на верхушке холма вижу маковку колокольни. На дороге стоит джип, в нем скучно посапывает водила-чилиец, поднимаюсь по тропе, мне навстречу спускается пара гринго моего возраста с гидом. Хай!, и расходимся. Как же я рад, что я на велике, а не в джипе с сопровождением. На верхушке холма маленькая церковка и маленькая колокольня. Им лет 300, не меньше. Видны следы побелки. Дверь закрыта на замок. Так, надо отдышаться, а то шея начинает застывать, да и пульс от такой нагрузки колотит в районе 160 . Не любит мое сердце велосипед на большой нагрузке. Фотосессия, десять минут отдыха, и вниз. Обратная дорога веселее, идет все-таки с небольшим уклоном вниз по речной долине. На большом броде – фотографируюсь и, когда перехожу речку, мне навстречу идет отара овец и несколько коров. Фотографирую и их, благо, фотоаппарат как раз под рукой. И вдруг слышу крики – это пастух, старый дядька-чилиец, начинает мне выговаривать за съемку. «Не понимаю», - включаю я  дурака. Дядька возмущенно ворчит и проходит мимо. Ох, не любят местные сниматься. Дальше загружаю самую быструю скорость и без остановки лечу в Сан Педро.

   Въехал в город, доехал до харчевен, где кормится местный народ, за 2800 песо съел суп и огромный кусок жареной свинины с рисом. Но хозяева харчевни мне не понравились, и почему я именно к ним зашел? Бывает, ошибаешься с выбором (вечером заболел желудок). По дороге купил манго и персик, денег осталось совсем мало, а надо еще где-то поужинать. Мало – это всего 800 песо (меньше 2 долл) монетами.

    Приезжаю в хостел, включаю нетбук, разговариваю с Леной и ем манго и персик. Персик – ладно, а вот манго – моя слабость. Просто вкуснятина. Сердце, как всегда после хорошей нагрузки, не успокаивается. Давление в норме, но пульс – 96 уд./мин. почти в два раза выше моей нормы. И, как следствие, накатывает усталость. Надо поваляться. Ложусь и два часа сплю с удовольствием. Проснулся – обратная картина: пульс в норме – 52, а давление высокое. Ну и ладно. Потом устроил постирушку, помылся сам, опять Интернет. Наступил вечер, время – девятый час, у меня радость, в нательном  кошельке нашел 5000 песо (11 долларов), можно идти кутить – поужинать пиццей.

   Ужин удался, в городе встретил в маленькой кафешке женщину, которая продавала мне билет на автобус до Сальты. Она сказала, что надо есть только здесь, в этом кафе, и только  ньокки.  Я согласился. Мы ждали полчаса, пока  Пабло ( так звали нашего хозяина) их лепил и готовил сальсу. А потом  были действительно вкусные ньокки с соусом, вылепленные и сделанные вручную. Да, еще и липтон, для меня это теперь вкусный черный чай. Правда, стоило это все 4700 песо ( 10 долл).  На обратном пути зашел в панадерию и купил два пирожка с мясом (эмпанадос) на утро и пирожное. Пирожное  донести не смог, съел по дороге, как малыш из «Однажды в Америке».

17 марта.

      Сегодня ровно два месяца, как я в Южной Америке. Спал плохо, англичане ходили взад-вперед. Сильно болел живот, наверное, свинина шевелилась. Утром проснулся в 6.30, пошел умываться, сердце трепещет. Померил давление – 135/95. Выпил горсть таблеток. Собрал рюкзак, позавтракал  пирожками.

      В начале десятого я на автобусной станции, встречаю знакомого бразильца, с которым был на двух экскурсиях. Поболтали двадцать минут, подошел наш автобус. Загрузка багажа, я поднимаюсь на второй этаж и занимаю любимое место в первом ряду на втором этаже. Мое место у прохода,  к окну садится крохотная китаянка, через проход – пожилая пара голландцев. Второй раз за всю поездку мне встретились белые, пожилые  люди (им явно за 60), которые путешествуют самостоятельно. Не успели отъехать, тут же останавливаемся – миграционный контроль Чили. Мгновенно оштамповывают всех пассажиров, и мы едем дальше. Дорога поднимается вверх, плавно огибая мой любимый вулкан Линкакабур.  Голландец снимает на видео, его жена почему-то серьезна,  предполагаю, что у нее будут проблемы во время дороги: уж очень лицо сосредоточенное.
Фото. Дорога Чили-Аргентина

АРГЕНТИНА 1

     Едем долго, табличка с надписью «Аргентина», еще немного дороги и миграционный контроль страны танго. Выходим с китаянкой в числе последних, становимся в очередь. Когда нас остается человек восемь, всех вдруг усаживают на сиденья, которые рядами стоят как в кинозале и забирают паспорта с иммиграционными карточками. Сидим, ждем. Люди после паспортного контроля заходят с рюкзаками и чемоданами на проверку, а мы все ждем. Выходит женщина-офицер, подходит ко мне и расспрашивает о моих планах пребывания в Аргентине. Потом мы с ней проходим в следующее помещение, и то же самое я рассказываю другому погранцу. Он одобрительно кивает головой, жмет мне руку. Бьенвенидо  Аргентина (добро пожаловать), но паспорт не отдает. Чем уж я их заинтересовал, не знаю. Наконец, последним получаю паспорт. Выхожу на улицу, автобус переехал на двадцать метров вперед, как бы въехал в Аргентину, шоферы грузят  уже проверенный багаж, а на месте его (автобуса) предыдущей остановки сиротливо лежит в пыли, песке и камнях мой голубенький рюкзак. Причем чехлом  вверх, т. е. все мои плечевые и поясные разгрузки  и ремни в пыли и грязи, который в  довершение всего  наверху оказался порван. Беру рюкзак, подхожу к водиле, грузящему багаж, и молча даю ему свой. Что-то говорить бесполезно. Вот и дорогущий автобус с чилийским сервисом. Ладно, все бывает.

       Едем дальше. Высота держится в размере 4000–4200 м, Альтиплано. Пейзажи необыкновенные, много саларов, один раз встретилась промышленная разработка соли. Китаянку зовут Андреа, она из  Гонконга, но родилась на материке. А в восемь лет ее отдали в Гонконг, в семью дяди. С работы она уволилась, два месяца уже путешествует и сколько еще будет, не знает. Несколько часов едем по Альтиплано. Последовательно посмотрели «300 спартанцев», «Патриота» с Гибсоном, а сейчас досматриваем «Парфюмера». И вот начинается дорога, от которой захватывает дух – крутым серпантином спускаемся все ниже и ниже по кебраде. Фотоаппараты у нас с китаянкой щелкают без перерыва.

    Спускались часа полтора. Высота уже 2400 м и продолжает падать. У голландца хорошая карта, по ней пытаемся определить наше местоположение, но получается не очень. В начале седьмого (по чилийскому времени) въезжаем в большой город, китаянка начинает собираться.

-Ты куда?

 – А я здесь выхожу, город называется Сан-Педро де Хухуй.

    Приезжаем на терминал, теплые прощания, китаянка, молодец, одна, и, как истинный бэкпекер, не заказывает заранее гостиницу и  никакого такси.

     Приехали в Сальту, попрощался с голландцами, прониклись мы  друг к другу ( дал последние три таблетки Сороче Пилз, бедняжку рвало на серпантине, заранее будет пить, может поможет). На терминале в бюро туристико парень мне объяснил, что отель «La posada del Marques» находится практически в центре,  и показал на карте, как мне до него добраться. Рюкзаки в зубы – и «Adelante», т. е. вперед. Всего-то 20 минут ходу. На углу красивое, дорогое здание, нужный мне отель  – захожу.

- Здрасьте, здрасьте, а я вот друга своего хочу видеть, русского, по фамилии Гончаров.

 - Да, у нас зарезервирован номер на эту фамилию, но  Вашего друга еще нет.

 – Как нет?

– А вот так, еще не приехал.

- А  когда последний самолет из Б. А.?

- Около одиннадцати ночи.

- Вот здорово, ну ладно.  А есть ли рядом дешевый хостел?

- А в следующем доме.

     Выхожу на улицу – действительно на соседнем здании вывеска: хостел Андалуз. Ба-а, да это же рекомендованный  Лонькой хостел для бекпекеров. Захожу внутрь – классика бэкпекерства. Маленькая конторка -  ресепшн. Барышня за 30 солей готова поселить меня в дорме, прошу показать. Показывать идет юноша по имени  Сантьяго, дормиторий  с пятью двуспальными кроватями и шкафчиками для вещей, для которых необходимо иметь свой замок. Ну, это-то у меня есть. Сантьяго приносит свежее белье, я все заправляю, прошу еще полотенце и пароль для вайфая, он начинает говорить про 40 песо, я как бы не слышу. Пароль он дает, но сколько я буду платить завтра, не знаю. Бросаю большой рюкзак рядом с кроватью, фотоаппарат в шкафчик, беру визитку отеля и иду на центральную площадь менять деньги. По дороге чумею от количества людей и машин, от цен и красивых женщин.  

      Меняю двадцать баксов по курсу 4:1. Нахожу дешевый бар с вайфаем, ем за 35 аргентинских рублей,  жду Олега. Встречаемся через час у его отеля. Радости нет предела. Он голодный, идем на главную площадь, заказываем мясо с картошкой (его мясо, моя картошка) и бутылку красного вина. Обмен новостями. Потом я, соскучившись по русской речи, без перерыва болтаю, рассказывая о своей жизни  в Южной Америке. Трепались до часу ночи. Потом пошли спать.

18 марта.

      Ночью спал отвратительно. Сказалась велосипедная нагрузка, пять часов в автобусе на высоте Альтиплано и, возможно,  бокал вина. К тому же, всю ночь народ в дорме шнырял туда-сюда. А ведь на семь утра у нас заказана экскурсия.

       В назначенное время встречаемся на улице, подъезжает микроавтобус – кроме нас, еще шесть человек, но тут мне становится совсем хреново, и я усаживаю Олега одного, как он ни сопротивляется. Вернется он часов в 6-7 вечера, а я к тому времени оклемаюсь. Иду обратно в хостел, ложусь на свою койку, левый бок давит все сильнее – настолько сильнее, что приходится первый раз за всю поездку прибегнуть к помощи нитроглицерина. Потом засыпаю горячечным сном и сплю до половины десятого утра. Просыпаюсь и чувствую себя как «побитый пыльным мешком» (так любит определять соответствующее состояние моя жена). Заставляю себя встать, еще раз умыться и позавтракать. Оказывается, в мои 30 песо включен завтрак. Джем, хлеб, масло и радостные две чашки черного чая вроде приводят меня в чувства. Дальше ковыряюсь с нетбуком, пытаясь соединить его с местной сетью. Увы, безрезультатно. Иду в прачечную, отдаю единственную грязную вещь в стирку – футболку. Барышня участливо говорит: «Так мало, а мы меньше десяти песо не берем». 10 – так 10, только постирайте. Иду в магазин и покупаю переходник для телефона. Возвращаюсь в отель, обычная слабость после нагрузки, сердце не хочет успокаиваться, давление почти в норме, а пульс – 100. Таблетку беталока – и вперед, на фотоохоту. Охота удовлетворения не принесла,  напряжение в левом боку заставило меня идти со скоростью черепахи, при этом фотографировал я без энтузиазма, на автомате. Памятник Сан Мартину, кафедральный собор  снаружи и внутри, девушка на скамейке, школьники после занятий.  Иду дальше и вижу: вот относительно дешевое кафе. За 30 солей получаю большую тарелку спагетти болонезе ,  хлеб с соусом и бутылку кока-кола, стараюсь есть, не торопясь, и все равно сердце опять заводится. Иду в отель – пульс 100. Ложусь и пятнадцать минут не двигаюсь. Ну все,  пульс вроде упал почти до нормы. Куда идти – в музей или на телеферико? Ладно, все-таки поднимусь на канатке.

     Иду по парку Сан Мартин: полно молодежи и стариков. По пруду молодые парочки катаются на лодках. По дороге встречаю не меньше шести умельцев, плетущих фенечки и предлагающих их прохожим. Товар разложен прямо на земле. Подсел к одной умелице, которая, привязав фенечку одним концом к коленке,  на другом с удивительной скоростью вяжет узлы. Немножко поболтали с ней. Я даже посетовал, что нет времени, завтра уезжаю из Сальты, а то бы обязательно взял у нее уроки мастерства. Прощаемся.

  Поднимаюсь на телеферико (25 песо) наверх. Маленький, но чудесный водяной парк, с несколькими каскадами в обрамлении деревьев и кустарника. Общаюсь с аргентинской парой. Абсолютно европейская внешность. Сначала фотографирую жену, потом пару вместе. Он просит прислать фото. А когда пишет свой мейл, вижу, что у него итальянские корни. Да, отвечает он, отец – итальянец, а мать – испанка. Говорит о том, что Аргентина - лучшая страна в Южной Америке, только в Буэнос-Айресе надо быть очень осторожным – много воров. Это уже становится стандартом, как только с кем-то познакомишься и немного поболтаешь, тут же следует призыв к осторожности. И так во всех странах, где я побывал.

18 вечер-19-20 марта

  Сегодня 20-е марта, так что пишу за 2,5 дня, так как позавчера отдал тетрадку Гончарову, чтобы он её живой довёз до дома. У меня опять потери: 18-ого вечером пришёл в хостел, а мой нетбук исчез. Вроде как оставил его в ящике и закрыл на ключ, но с другой стороны он пропал вместе с адаптером, это значит, что скорее всего я его забыл где-то снаружи, просто оставил после того, как поработал с ним. Вместе с дежурным мальчиком всё облазили, в итоге он развёл руками, а я остался с носом, без фотографий большей части Атакамы, без заметок, без русской «клавы» наконец! Жалко…

    После встречи пошли с Олегом в ресторанчик. Съели по здоровенному куску мяса.  Он выпил вина, а мне и так хорошо. Болтали до 2 часов ночи обо всём. Забавно: жизнь нас разводит всё дальше, согласно закона сохранения материи он становится всё толще, а я всё тоньше. Я всё больше отказываюсь от чувственных удовольствий и земных благ, а он по-прежнему считает, что жить надо для удовольствия. Но нам, как и много лет назад, есть о чём поговорить и по-прежнему интересно друг с другом. Воистину: люби свою веру, но не осуждай другие. Пришёл в свой курятник в 2 часа ночи.

19 –го утром проснулся, позавтракал, в темноте кое-как собрал рюкзак и зашёл к Олегу попрощаться. У него всего две недели  на всю Аргентину и в моём темпе он ничего не увидит, поэтому  он сегодня улетает в Мендосу, а я опять остаюсь один. Попрощались и я с полной выкладкой поплёлся на терминал. Именно поплёлся, с каждым шагом прислушиваясь к сердцу. Оно как - будто затаилось, только чуть давало о себе знать. На терминале разочарование: единственная компания «Andesmar» уже отправила свой бус в Кордобу в 9-00, а остальные бусы идут в 9-10 часов вечера. Покупаю билет за 270 песо. Кошмар! За 12 часов дороги почти 70$.И это лишь семикама. Оставляю большой рюкзак в камере хранения за 12 песо, здесь это платная услуга. Иду обратно в центр. Сил куда-то ехать нет. Кебрада де Кафайяте так и остаётся непознанной. Ладно, гор я уже насмотрелся, да и впереди их ещё много будет. Гуляю по городу, фотографирую, время движется к обеду. На центральной площади в пиццерии  заказываю овощной суп и пиццу. Сначала приносят хлеб и соус типа айоли. Съедаю две булки, затем тарелку супа и я уже сыт. Приносят пиццу, и борьба с ней в течение получаса заканчивается вничью: с одной стороны я всё-таки умучил её, а с другой - она, ещё живая, лежит в моём желудке тяжёлым камнем и периодически ворочается, отзываясь тупой болью.

      Перед обедом посетил два музея: история севера Аргентины (5 солей) – фигня, интересно только само здание, бывшее  когда-то домом правительства Сальты. Второй – музей  высокогорной археологии МААМ (Museo Arqueologico de alta Montana), основан и предназначен для одной экспозиции, рассказывающей и демонстрирующей трёх мумий, не так давно найденных на высоте более 6500 м на склоне вулкана Льюльяльяко . Для сохранности мумий организован специальный криорежим, а перед просмотром экспозиции предлагается фильм, демонстрирующий историю раскопок. Интересно.

     После обеда опять, не торопясь, пошёл на терминал и в начале пятого заснул, сидя в кресле в зале ожидания. Наконец погрузка в автобус. Трогаемся. Показывают «Туриста», причём фильм озвучен на английском, а на русские титры наложены испанские. Забавно, но сил смотреть нет. В начале десятого я, удобно устроившись, уже сплю.

Фото. Сальта

20 марта

     Просыпаюсь в начале восьмого, несколько помятый и с болью в позвоночнике. Это следствие спанья сразу на двух креслах в автобусе. За окном мелькают зелёные поля, обрамлённые кустами и деревьями. Вид абсолютно европейский, даже небо похожее. Солнце разгоняет последние облака, и мы въезжаем в  Кордобу.

    На терминале не сразу, но всё-таки нахожу бюро информации, получаю карту и отметки центра и терминала. Идти относительно недалеко, поэтому никакого такси. Приятно: три дня в Аргентине и ни разу не брал такси. Иду, по дороге встречается отель. Есть номер симпле, т.е. на одного, стоит 100 песо. Нет, Сеньке не по карману. Иду дальше. Решил искать хостел на авось. В трёх кварталах от центральной площади  нахожу хостел Альвеар (Alvear) c профилем бекпекера на вывеске. Захожу, вполне пристойно по сравнению с  Сальтовским курятником, 40 песо, включая завтрак. Есть койка на первом ярусе. Занимаю шкафчик, беру чай с сахаром и  своими галетами, оставшимися от автобуса, завтракаю. А потом – душ, первый за 4 дня. Блаженство!!! Решил прилечь и отдохнуть почти как Штирлиц. Всего лишь 40 минут и я опять готов к дальнейшим действиям. Беру фотоаппарат, маленький рюкзак и  выхожу на улицы  Кордобы. Сегодня воскресенье, абсолютно всё в городе закрыто. В центре людей почти нет, мне это на руку. Для меня ничего нет лучше неторопливой прогулки по полупустым улицам.

      Солнце чуть-чуть припекает, как раз комфортно гулять в футболке и лёгких панталонах. В городе много зелени, а улицы самые разные: от узких улочек до широких авенид. Всё прямое - видимо следствие землетрясения, после которого город и приобрёл такую планировку. А может, как всегда испанцы в Южной Америке, не мудрствуя лукаво, нарезали квадраты площадей и прямоугольники кварталов при планировании города.  Лучилось это в 1573 году, и основан город  конкистадором доном Луисом де Кабрера, памятник которому украшает маленький сквер.

    Пообедал в пафосном ресторане  для туристов возле катедраля (не удержался). Заказал chorisco с пюре. Принесли две тарелки: на  одной огромные куски нежнейшей говядины в количестве 3 штук с салатом из листьев и помидоров, на другой - картофельное пюре. Пытаюсь определить из какой части коровы мои стейки, предполагаю, что из так называемого тонкого края. Точно не вырезка, но, как вкусно! Вчера за ужином с Олегом брал bife de chorizo – вкуснятина, сегодня ничуть не хуже. Запиваю мясо бокалом красного вина. Что же это: опять возврат к старым удовольствиям? А я думал, что мой желудок ссохся и отказывается принимать большие количества пищи, а воля стала тверда как камень. Но Аргентина…  страна чувственных наслаждений и для глаз, и для слуха, и для языка и т.д. В довершение всего маленькая чашечка ароматнейшего кофе-корто. Жалею, что рядом нет друга моего Лобанова, он бы оценил всё это по достоинству. Остаётся только выкурить сигару. Но тут включаются мозги, сигнал «sos» - никаких сигар, и, заплатив за всё 55 солей, выхожу на улицу. К тому же у меня в рюкзаке две прихваченные в ресторане булочки. На душе покой и умиротворение. Дальше длинная и долгая прогулка по улицам Кордобы.  Старейший (второй) университет  в Южной Америке, комплекс иезуитских зданий, Санта Каталина и Джесус Мария, Иглесия Катедраль.

     После церкви капуцинов, у меня оставался один непознанный район – улица Бельграно и торговые ряды. Когда я пришел туда, то понял, что все население Кордобы сконцентрировалось именно в этом месте. Влекомый водоворотом толпы,  медленно втягиваюсь на блошиный рынок.  Продается все, от ложек и вилок до фисгармоний. Металл, стекло, бумага, ткани, у каждого продавца своя специализация.

     Не удержался, купил «Игрока» Достоевского на испанском языке. Буду читать. Продавец книг сидит на инвалидном кресле. Узнав, что я русский, восторженно кричит: «Родион, Родион», имея в виду Раскольникова. Знакомимся, зовут его Серхио. Он показывает на шахматную доску рядом с ним и предлагает сыграть. Люблю играть белыми. Дебют за мной по праву белых, миттельшпиль тоже, а вот дальше не хватило терпения, рано начал атаку на короля, в итоге проиграл. Но все равно, и черные, и белые остались довольны. Поговорили о том, что у испанской и русской литературы и кино много общего. Мистицизм, боль, страдание и, как правило, несчастливый исход. При этом дружно посетовали, кивая в сторону  Северной Америки. Пошел дальше по рядам. Идти можно только со скоростью фланирующей толпы, т. е. не торопясь и рассматривая каждый прилавок. Течением меня выносит к парню, который торгует фенечками собственного изготовления. Колоритнейшая внешность вынуждает распаковать фотоаппарат. Иду дальше мимо прилавков с масками, стеклянными поделками, платьями из легких тканей с самодельной окраской. Наборы для мате привлекают мое внимание, но все-таки решаю купить эти штуковины позже, в Буэнос-Айресе. Наконец, выхожу на улицу. В этом месте Бельграно  -  сплошная череда антикварных лавок, в которых торгуют всем, как в лавках старьевщиков. Есть и шикарные старинные стулья и кресла, а есть не менее презентабельные, но видно, что искусственно состаренные изделия мебели. По дороге вижу магазинчик, в  котором продаются книги. Захожу в поисках записной тетради. Здесь также продают музыку, продавец поставил диск боливийской группы – музыка Анд. Кроме меня еще один покупатель слушает эти завораживающие звуки. В Перу сколько ни искал, так и не нашел ничего подходящего для души. А тут вот случайно зашел… пронзительные звуки женского(!) акапелло  резонансом отдаются где-то глубоко внутри тебя, а под тяжело-печальные звуки  инструмента сердце начинает жить в ритме музыки гор. Все, сомнений нет, покупаю диск за 40 песо (10 долларов), и теперь мне надо оставшиеся три недели беспокоиться, как бы не сломать эту хрупкую штуковину. У продавца очень интересное лицо - часто улыбается в ответ, а глаза всегда печальные. Опять пускаю в ход фотоаппарат.

      Выхожу на улицу. В сплошном потоке людей маленький кружочек спокойствия: мама с сыном и собака-щенок. Люди сидят на корточках, сын держит за красную ленту – поводок щенка, который лежит на боку, и оба дружно гладят его за спинку и бока. Пес дворовой породы, чуть похожий на овчареныша, печально посверкивает выпуклыми шариками глаз. Рядом стоит плакат: «Мне нужна семья! Возьмите меня, люди добрые!». Присоединяюсь к этой компании. Еще пара молодых людей вливается в наши ряды, и через три минуты девушка, узнав, что я путешествую один, уговаривает меня взять собаку – вдвоем вам будет веселей. Да-а-а, взял бы, но это опять живое существо…

    Иду дальше, ресторан с вывеской «Танго-шоу». Мне о нем говорил Серхио – лучшее в городе танго. Время – восемь вечера. Захожу внутрь. Зал, по периметру стоят столики + барная стойка. Ко мне подходит дама лет сорока,  черные брюки /белая блузка, подчеркивающая все прелести фигуры, гладко зачесанные и собранные в пучок волосы. Лицо, похожее на Лельку Карсонову.

- Я хотел бы посмотреть сегодня танго-шоу.

- К сожалению, сегодня милонга, когда нет шоу, а просто танцуют все.

- Это интересно?

- По мне, так нет ничего лучше. Как вы, желаете сидеть один, или присоединить вас к какой-нибудь компании?

- Да мне все равно, а сколько это стоит?

- Вход двадцать песо (пять долларов), а там сколько съедите и выпьете. Я посажу вас с компанией моих друзей. Скучно  не будет. Начало в 22.30, постарайтесь не задерживаться.

- Да, спасибо. До встречи!

      Иду потихоньку в сторону хостела. На улицах людей значительно больше, чем днем. И тут начинается расплата за вкуснейший обед – желудок. Тупая боль, выросшая до определенного размера, не отпускает, заставляя подобрать живот (вернее, жалкие его остатки) и потихоньку тащиться в отель. Все таблетки против язвы в аптечке в большом рюкзаке. И… нельзя мне пить красное вино. Прихожу в хостел – тишина и спокойствие, собираю рюкзак и ложусь спать.

21 марта.

      Подъем в начале восьмого, в 8.30 на терминале сажусь в автобус, который идет в национальный парк «Кебрада де кондорито» (23 песо). Через два часа с небольшим шофер высаживает меня и еще одного такого же путника посреди пустынной дороги, кивает в сторону таблички и говорит: «Это вход в национальный парк». Идем вдвоем: я впереди, мой коллега – сзади, желания знакомиться нет. Пятнадцать минут идем по дороге, с обеих сторон огражденной проволочным забором. Впереди два здания с вывеской: «Национальный парк». Заходим внутрь, регистрируемся, мой соратник оказывается итальянцем, получаем по карте с нашим маршрутом. До Северного балкона и обратно четыре часа пути, до Южного балкона и реки  шесть часов пути туда и обратно. Южного балкона мне не видать, т.к. обратный автобус идет в 16.00, а сейчас уже двенадцатый час. Все, вперед. Достаю фотоаппарат из чехла, а он не включается. А как же ему, бедному, работать, если его горе-хозяин забыл батарею на зарядке в хостеле? Вот досада. Выхожу на дорогу, которая скоро переходит в тропу. Тропа с небольшими подъемами и спусками позволяет держать приличную скорость, если бы еще кроссовки были на ногах вместо сандалий. Тропа, кроме вешек, отмечающих места, в которых можно сбиться с дороги, размечена черными столбиками от одного до десяти. Так что идешь и имеешь представление, сколько прошел, и сколько осталось. Солнце печет довольно сильно, снял футболку, легким движением руки превратил панталоны в шорты – ветерок обдувает, хорошо! Итальянец идет сзади метрах в шестидесяти и не отстает. Никак не могу его стряхнуть. Вокруг – скалистое нагорье. Леса  нет вообще – трава и небольшой кустарник. Темные гранитные скалы и камни с зелеными пятнами лишайников. Трава, похожая на ковыль, с такими же серебристо-седыми метёлками. Пейзаж, похожий на картинки моего детства, Каркаралинск - горный оазис среди мелкосопочника в центральном Казахстане. Только высота побольше – около 1800 м. Дохожу до десятого  столбика, времени потратил час, дальше развилка: налево вверх – Северный балкон, направо вниз – река и Южный балкон. Река где-то глубоко внизу. И все-таки решаю идти на Южный балкон, хотя висит табличка: «Подъем после реки на Южный балкон – 45 минут». Чуть ли не бегом прыгая с камня на камень, по ступенькам и просто по тропе, спускаюсь к реке за восемь минут. Река впечатляет, в глубоком каменном распадке, с большим уклоном. Красивейший мост через реку. Спускаюсь к спокойной воде под мостом, раздеваюсь догола и купаюсь, одновременно думая, что подниматься наверх к Южному балкону я не буду,  так мне не то, что на четырехчасовой автобус не успеть, но и на 18.30 и тогда я опоздаю на автобус в Мендосу, который уходит в 21.30. Восемь минут спуска превратились в 25 минут подъема. Дошел до столбика «10», свернул к Северному балкону, еще несколько минут пути,  и я стою в компании четырех аргентинцев на Северном балконе, который представляет собой площадку на  краю ущелья, огороженную деревянными перильцами. Видно все ущелье, саму реку и даже мост, под которым я купался. Но это все неважно – важно то, что в воздухе. А в воздухе, неторопливо планируя в восходящих и нисходящих потоках, летают молодые кондоры (кондорито). Сразу аж четыре  штуки. И все какие-то разные: два – почти красные, а два – уже почерневшие, но с большими белыми пятнами на крыльях. В отличие от взрослых кондоров, которых видел в Перу, и которые кажутся черными, только голова  белая. Забавно видеть то, что эти птицы действительно учатся; кондоры – птицы тяжелые и неторопливые, изредка махнут крыльями и дальше неторопливо кружат в воздухе, используя его восходящие или нисходящие потоки.  Планируя широкими кругами и набирая высоту вверх из ущелья, появляется огромная птица, изредка шевеля крыльями и вдруг, сбитая турбулентным потоком воздуха, начинает переваливаться достаточно резко с крыла на крыло, стабилизируя свое положение. У взрослых кондоров я такого не видел. Видимо, и опыт, и размах крыльев позволяют взрослым птицам  без ошибок управлять своим полетом. И то, что они учатся, подтверждается тем, что, поднявшись из ущелья и набрав высоту, они скрываются где-то вдали, затем опять все сначала – та же птица повторяет маршрут. Другие летают по обратному маршруту – сверху вниз. Двадцать минут счастья  и пора мне обратно скакать к шоссе, чтобы успеть на четырехчасовой автобус. В 15.45 я на шоссе, автобус появляется в 16.30, еще через два часа – Кордоба. Хочу пить и по дороге в отель выпиваю две бутылки фанты. Теперь хочется есть. Все, абсолютно все, закрыто. За три квартала до отеля – знакомая вывеска «Макдоналдс». Захожу внутрь: Однако! - чизбургер – 28 солей, гамбургер (Mсnifico) – 28 солей.

- Свободная касса!

- Мне, пожалуйста, чизбургер и Mсnifico.

    Продавщица мило улыбается, согласно кивая – 56 солей за все. На моем подносе появляются чизбургер и гамбургер, а также две картошки и две фанты. Оказывается, это у них такие комплекты. Делать нечего, после пятнадцати минут борьбы с едой, сдаюсь,   не могу все съесть, пакет с картошкой  забираю с собой. Прихожу в отель, первый раз за все время с меня берут пять песо за хранение рюкзака, а, когда спрашиваю про душ и полотенце, просят еще десять песо. Фиг вам. Иду в туалет. Умываюсь в раковине, по мере возможности пытаюсь влезть в нее целиком, поочередно загружая ноги, и вот я чист. Отряхиваюсь как  моя собака, выхожу в холл, перебираю рюкзаки  и вперед на терминал. Покупаю билет на Мендосу - 117 песо, сажусь в автобус и спать.

Фото. Кордоба

22 марта.

       На терминале в Мендосе в первую очередь нахожу автобус до Барилоче, идет двадцать часов, кама стоит 400 песо. Охренеть: 400 песо – это 100 долларов, но предстоят  две ночи подряд в пути, к тому же ехать двадцать часов. Покупаю. Потом иду в Интернет, бронирую билет на Navimag на 26 марта. Навимаг - это чилийский паром, который идет по патагонским фьордам из Пуэрто Монтта в Пуэрто Наталес. Теперь надо спешить, поэтому древний мост инков и треки в районе Аконкагуа остаются на следующий раз.

         В 12 часов дня выхожу в город,  дохожу до остановки и сажусь в автобус № 173, который едет в Майпу (Maipu) – знаменитую долину виноделов. Еду два часа, автобус тормозит, высаживая меня, дохожу до проката велосипедов – 25 песо  за день (называется прокат Mister Hugo).  В качестве бонуса дают карту местности, бутылку воды и  дисконтную карту на обед в бодеге (винодельне) Ди Томмазо (Di Tommaso). Сначала еду в музей вина, что совсем рядом. Радует бесплатный  вход, причем это музей, совмещенный с работающей бодегой. Куча фото, интересно, вот только дегустировать ничего не стал, зато нюхаю все как собака.

       Выезжаю опять на улицу. Времени у меня немного, заезжать на несколько бодег я не собираюсь, и решаю ехать в ту, где у меня есть скидка на обед. В одну сторону километров восемь – немного. Но и велик,  старинный, хоть и есть система скоростей, но они не переключаются, не позволяет ехать быстро. Хорошо, настроен на высокой передаче, дорога ровная, не хочется часто махать крыльями, т.е. коленками. Со всех сторон – кисловатые ароматы ферментирующегося виноградного сока. Еду по пыльной дороге – ремонт, который скоро заканчивается, и вот он простор долины: дорога, с двух сторон обрамленная платанами, которые настолько огромны, что смыкаются кронами, и получается, что едешь как в беседке, только ширина  метров 12, а длина – бесконечна. И дальше за платанами – бесконечные ряды виноградников, по периметру огражденные оливковыми деревьями. Лепота. Еду не торопясь. А вот и поворот на «Томмазо». Въезжаю, оставляю свой велосипед в числе прочих у ограды. На улице стоят столики, немного народа. Сажусь, подходит девушка, дает карту.  Дешевле 50 песо ничего нет. А вот, говорю, у меня карточка с 20% скидкой.

-  А –а, это для  велотуристов. У нас для вас сегодня курица с салатом и рисом  и стоит это великолепие всего 58 песо, с вашей скидкой – 46. И могу предложить к этому блюду бокал нашего Мальбека.

-А это включено в стоимость? - с последней надеждой спрашиваю я.

- Нет, бокал стоит 15 песо.

Вспоминаю про желудок и отказываюсь.

- А пить что-то будете?

- Нет, - и смотрю на нее пристально-тяжелым взглядом.

Профессионально тренированная девица с улыбкой и «Грасиас» отплывает от меня к следующим гринго. Успокаиваюсь, но что же теперь делать?  Времени искать другое место просто нет. А вино надо все-таки попробовать. Приходит официантка, приносит мое изысканное блюдо:  в маленьком глиняном судочке покоится тушеная куриная грудка кусочками вперемешку с соусом из овощей, в основном  морковки. Деликатнейшего размера блюдце с рисом, и такого же размера тарелка с тремя салатными листочками. Ну что же, по крайней мере, не объемся. Прошу все-таки вина. Приносит огромный бокал, наливает мне на пробу чуть вина.  Все прощаю, божественный ховен Мальбек с благородным темно-красным цветом, в меру тяжелый, кислота совсем не чувствуется, такой мужской и сильный, а танинов  в нем… Всем все простил, к тому же с вином  принесли огромную тарелку кусочков багета, которые  все съел, обмакивая в соус от курицы. Потом расплата – 61 песо + 2 чаевые.   

   Захожу внутрь здания, небольшая компания из шести человек сидит на скамьях, перед ними девушка, гид-сомелье увлеченно рассказывает что-то по-английски и наливает вино. Дегустация. Замечая меня, спрашивает, на каком языке я хочу слушать. Да все равно на каком. Тогда подождите, через пятнадцать минут будет испанская экскурсия. Жду, а, пока слушаю, тихонько отползаю внутрь зала, где стоят огромные  танки для выдержки вина и понимаю, что надо мне отсюда двигать, так как денег у меня осталось всего 15 песо. Вряд ли мне их хватит на экскурсию и вряд ли покажут что-то новое в энологии, чего бы я не знал, и времени на это у меня уже нет, и тестировать вино я не могу, свою дозу уже принял, а увеличение грозит осложнениями.

     Еду вглубь виноградников, бросаю велик на дороге, подхожу к лозам и начинаю обрывать и есть виноград. Мелкие тёмные виноградины, сладкие на вкус.  Вкус необычный, не столового винограда, к которому привыкли, и с толстой плотной кожицей (в которой и заключен весь цимес  будущего вина). Та-а-ак, надо останавливаться.

    Обратная дорога – ничего примечательного. Добрался до проката, сдал велик. На автобусе доехал  поближе к центру, погулял, поменял деньги, купил две SD-карточки для фотоаппарата. Город красивый, красивый в плане того, что улицы живые и приятные, много деревьев, красивые люди, а вот старинных зданий нет – все пропало в большом землетрясении, и город отстроен заново. Но не обошлось без генерала на коне на одноименной площади. Все, пора на терминал, меня ждёт автобус и сладкое место в нем, кама , почти кровать, и Барилоче через 20 часов.

Фото. Мендоса

23 марта.

        Просыпаюсь в автобусе в начале восьмого. Солнце еще не встало, но уже достаточно светло, чтобы разглядеть бесконечную степь с низким кустарником – пампу. «Там среди пампасов бегают бизоны». Да-да, именно по этим местам я сейчас и еду. Но не хотел бы я идти по такой степи. Если нет дороги или тропы – хуже кустарника ничего не бывает.

        Остановка на завтрак. Чай и два круассана – и дальше вперед. Приезжаем в какой-то город, останавливаемся в терминале и стоим около часа. Я изучаю Лоньку. Вдруг все начинают выходить из автобуса – оказывается, почему-то пересаживаемся в «Андесмар». Другой автобус, другой компании, но входящий в одно коллективо. То ли наш автобус сломался, то ли решили объединить два рейса. Потом была еще одна стоянка, минут на сорок. Оказалось, наши водилы заказали и ждали, пока приготовят сэндвичи в количестве 33 штук для всех пассажиров автобуса. А потом гнали изо всех сил. Пейзаж за окном постоянно менялся: из достаточно унылой серо-зеленой равнины выросли сначала небольшие бугры холмов, которые становились все выше. Слева по ходу движения параллельно дороге заблестела река Лимай. И дальше, до Сан-Карлос де Барилоче, ехали вдоль этой реки. Приехали на терминал, я в последний момент спросил: Барилоче? Получив положительный ответ, быстро десантировался в числе пяти человек.

      На терминале нужно было принять решение, куда двигать дальше. Собственно, всю дорогу я думал об этом. И все-таки решил изменить первоначальный свой план добраться до Эль Больсона и купил билет на автобус до Пуэрто-Монтт, Чили. А 26 марта  оттуда четыре дня  и три ночи идет пароход до Пуэрто Наталес. Четыре дня по чилийским фьордам. Стоит попробовать. Вчера я даже зарезервировал себе самую дешевую каюту – 480 долларов, на нижней палубе.

    Потом сел в автобус , 2.5 км до центра города 6 песо. С ума они тут посходили, за автобус полтора доллара. Центр Барилоче , если не Швейцария, то Андорра точно – сплошные бутики, рестораны, отели. Много домов в стиле альпийских шале. Есть хочется невероятно. Зашел в первый попавшийся ресторан. Порция равиоли с овощной начинкой – 28 песо и бутылка пива – 15 песо. Вот так. Зато у бармена все расспросил. Он же дал мне карту Барилоче. Поднявшись на три квартала, нашел апартотель Antu Mahuida. 50 песо с человека, без питания. Но все так чисто и уютно, что я решил себе позволить. В одной комнате с кухней  две двухэтажные кровати, два места заняты: молодые ребята из Аргентины, в соседней комнате  два израильтянина с подругами. Спускаюсь вниз, на ресепшн. Рядом  маленький туристический офис, мальчик что-то продает семейке из трех человек. Я спрашиваю хозяина отеля, можно ли устроить рыбалку на завтрашний день. Он что-то кричит мальчику, тот набирает телефон, с кем-то разговаривает, а потом объявляет мне: 360 долларов - все включено: и сама рыбалка, и снаряжение для нахлыста, и даже дополнительная одежда.

-Спасибо, спасибо,- открещиваюсь я,- в следующий раз. А что еще есть интересного?

-А вот, экскурсия на острова с чудесными деревьями.

-Ну, давайте экскурсию.

185 песо + 35 песо  за входы.

Прогулка по городу  и в отель. Здесь отвел душу – сорок минут отмокал в ванной. Приготовил кучу белья для стирки. Все, полночь – спать. Завтра подъем в 8.00 утра. 

24 марта.

        С утра стандартные процедуры стараюсь делать потихоньку, все спят: и два аргентинца в моей комнате и четверо израильтян в соседней. Выхожу рано – прогулка по городу. В 9.20 я уже на остановке. Автобус (№ 20) приходит через десять минут. Но вот только ехать оказалось больше тридцати минут. В порт приезжаю в 10.15 в заведенном состоянии, ибо в  ваучере указано время отправления – 10.00. Но все в порядке – время отплытия 10.30. Так что успеваю поменять ваучер на билет, действительно поездка в национальные парки Isla Victoria и Bosque de Arayannes стоит 185 песо. Вот только как иностранцу, мне пришлось доплатить еще 60 песо за вход в национальные парки.

        Прогулочный катамаран большой вместительности, с закрытой палубой, застекленной со всех сторон для лучшего обзора, и наружными открытыми площадками по периметру и сверху судна. Захожу внутрь, сажусь к окну. На двух языках стандартная запись озвучивает правила поведения на судне. Катамаран отходит, гидша берет микрофон  и после небольшого рассказа-экскурса о том, что нам предстоит увидеть, передает микрофон фотографу, а тот уже по полной грузит туристов коммерческими предложениями: что можно купить на судне, как получить его прекрасные фото, которые будут сделаны во время поездки и т.д. Поднимаюсь наверх. Чудесная погода, солнце светит изо всех сил, спокойная вода озера отражает окрестные горы самого живописного вида.

          Через час  подъезжаем к национальному парку «Bosque de Arayannes»,  сорокаминутная прогулка по кольцевому маршруту в окружении удивительных деревьев желтого, красного, коричневого цвета и других, исполинских  хвойников. У Арайянес маленькие, плотные, восковые листочки,  желтые стволы и растут они самым необычным образом. Вот только удручает необходимость ходить в толпе и только по отведенным дорожкам, которые на всем протяжении пути представляют собой деревянные настилы, огороженные деревянными перилами. Потом обратная загрузка на катамаран, полчаса ходу и мы на острове Виктория, где один аргентинец в десятых-двадцатых годах ХХ века основал национальный парк вместе с группой энтузиастов, посадивших и вырастивших  на острове массу удивительных деревьев со всего света. Вот здесь мне понравилось. 3,5 часа свободного времени, тут же убежал от толпы в сторону, и дальше почти ни с кем не встречался, только вначале поболтал немного с парой молодых китайцев. Юноша, узнав, что я из России, много говорил о дружбе Россия-Китай. Затем началось традиционное: а как по-русски привет? А пока?  он меня удивил: а как «я тебя люблю»? Получив ответ, пытался воспроизвести это словосочетание своей подруге, она при этом смущалась и кокетничала совсем по-китайски.

      Деревья самые разные. Больше всего поразили огромные секвойи, а ведь им нет ещё ста лет, посажены они в тридцатые годы прошлого века. Такие стволы обычно рисуют дети на картинках. Огромный конус основания ствола переходит в толстый  бесконечно длинный цилиндр  с невероятным количеством веток. И кора – темно-краснокоричневая. Ну и очередная встреча с эвкалиптами порадовала и голыми стволами с опадающей корой, и могучими ароматами этого сильнейшего дерева. И много-много других хвойников, названий которых я просто не знаю. Вообще, гулять по этому лесу  одно удовольствие! Дорогами, по которым идешь как по мягкому ковру, такое количество хвоинок оказывается под подошвой кроссовок. Мягкий, рассеянный ветками деревьев, свет. Запах хвои и озона – все это поднимает настроение. И вода, которая всегда рядом. Кажется озеро скрылось, но нет – опять  поблескивает отраженным светом через просветы леса. И птицы. Кто бы мог подумать, но мне удалось снять глухаря (?). На тропинке табличка и на земле обозначение ног (ступней), на которые нужно встать. Встал, передо мной что-то вроде небольшой просеки, не шевелюсь. И буквально через десять минут через просеку неторопливо, на расстоянии метров двенадцати от меня, одна за другой переходят огромные птицы. А фотоаппарат запакован. Расстегиваю футляр, достаю осторожно фотоаппарат. Одна птица уже прошла, другая на середине просеки. Два раза успеваю щелкнуть. Фото есть! К сожалению, не резкое, не было времени навести резкость. Потом еще были удивительные птицы. Четыре штуки,  не торопясь, бродили по лужайке и что-то выискивали длинными клювами в траве. Минут десять я потихоньку к ним подкрадывался, без перерыва щелкая фотоаппаратом. Оставалось метров десять, когда птицы с негодующими криками сорвались в полет. Через несколько дней знакомая аргентинка сказала мне, что этих птиц зовут Bandurria.  Незаметно прошло три часа, спускаюсь к катамарану. Обратный путь через озеро, затем  автобус, и в половине седьмого я в центре города.

      Пытаюсь найти интернет со скайпом, ничего не выходит, сплошные бутики, отели и рестораны. Выхожу на центральную площадь – установлена сцена, много народа. Да, сегодня праздник в Аргентине. Как я понял, освобождение от военной хунты в 1976 году. Иду дальше по улице, а навстречу мне идет прямо таки первомайская демонстрация, только в основном  бело-голубого цвета. Под рокот барабанов люди скандируют, поют и танцуют,  портреты Че в том числе реют над толпой. Заканчивается шествие одной команды, тут же подтягивается следующая. Как  школы самбы на карнавале или как заводы и фабрики на Первомае. Пытаюсь фотографировать. Потом иду к церкви, высоченный шпиль которой несколько раз мелькал за эти два дня. Абсолютно современная, модернистская и в то же время какая-то благородно-красивая.

    Все больше хочу кушать – за весь день в активе только сэндвич с сыром и ветчиной. В ресторане  долго борюсь с желанием заказать кусок мяса, побеждаю и, как всегда в последнее время, заказываю спагетти болонезе и маленькую кружку пива. Огромная порция спагетти исчезает за несколько минут. За все – 58 песо (опять почти 15 долларов). В соседнем магазине покупаю жилетку из микрофибры – 70 долларов долой со счета Viza. Не знаю, хватит ли мне теплых вещей, но так не хочется покупать ничего фундаментального, не из-за денег, а потому что потом таскать это, к тому же дома все есть. Прихожу в отель – счастье, я один в двух комнатах на восьми посадочных местах, и чистая ванная комната в моем абсолютном распоряжении. Сначала Интернет, потом собираю рюкзак, пишу дневник, душ и спать в 12 ночи.

Фото. Барилоче.

25 марта.

       Встал в начале седьмого, вспомнил, что не перевел деньги на карточку, скорее в Интернет, вся процедура заняла пятнадцать минут. Предпоследний транш. Деньги иссякают. В 8.00 я на терминале. Народ грузится в автобус с табличкой «Puerto Montt». Встаю в очередь, терпеливо жду, сдаю рюкзак в багажное отделение, подхожу ко входу в автобус. Дяденька долго мнёт мой билет, как будто готовя его для известного действия в туалете.

- У Вас не тот билет.

- Как не тот?

- А так, это другая компания, а у вас билет на «Круз дель Сур», на восемь утра.

- Да, но уже десять минут девятого.

- Ну и что, наш автобус на 7.30.

Довольный своими фантастическими возможностями по смещению времени, он возвращает мне билет. Иду в терминал, с расстройства покупаю две пачки моих любимых резиновых мармеладок и мгновенно съедаю их. Настроение вернулось в исходное состояние, к тому же появился и мой автобус. Автобус в один этаж, все равны перед Господом и своими сиденьями. Мое место 31, в конце автобуса. Рядом садится почтенная дама лет 60. Сразу скажу,  до границы мы ехали молча, не общаясь. Я изучал Лоньку и смотрел по сторонам, хотя, по правде говоря, смотреть было особенно нечего, всю дорогу нас преследовал противный моросящий дождь. А после того, как прошли аргентинскую границу, я у нее что-то спросил, она у меня и дальше мы уже болтали всю оставшуюся дорогу. Родилась она в Чили, но уже много лет живет в Барилоче; восемь детей, разбросаны по всему свету, в том числе в Италии и в Германии. В Чили она едет на несколько дней отметить свой день рождения. Она мне и объяснила, почему вчера был выходной – 24 марта аргентинцы отмечают день памяти всех людей, пострадавших от военной хунты. В итоге, когда она выходила в Осорно,  городе в часе езды от Пуэрто-Монтта, мы так расчувствовались, что даже расцеловались.

ЧИЛИ 2

     Дождь при подъезде к городу прекратился, солнце разбило облака, и в такой торжественной обстановке мы въехали в Пуэрто-Монтт. Глубокая бухта, абсолютно спокойная вода, какой контраст  по сравнению с побережьем  Перу. На терминале меняю 20 долларов по курсу 4,6, выхожу на улицу и шлепаю 1,5 км до офиса Navimag. Захожу, за стеклянной перегородкой сидят четыре дамы. Вваливаюсь к ним со всеми баулами и громко спрашиваю, кто тут билетами на паром торгует. «Я», - испуганно отвечает самая симпатичная барышня и  быстро находит мою бронь. Билет в четырехместную каюту класса СС (хуже только какой-то спортзал на 42 койки) с санузлом в коридоре стоит 480 долларов. Достаю рекламный буклет, который мне просто так вручили в Сальте, и который обещает 10% скидки на Navimag , показываю. «Да, у вас будет 10% скидка». Карточка проходит только с третьего раза, барышня, облегченно вздохнув, показывает мне большой палец. А я и не сомневался. После этого узнаю, что посадочный билет можно получить завтра уже с девяти утра, и, соответственно, сдать багаж; а вот корабль уйдет в ночь, и когда точно – неизвестно. Соответственно,  в Пуэрто Наталесе он будет во вторник поздно вечером. Ну и ладно. Зато мне обещают апгрейд – повышение моей каюты до класса А (или АА), т.е. будет двухместная каюта с туалетной комнатой и даже иллюминатором в связи с низким сезоном и изменением расписания. Ну вот, «На дне» Горького не состоялось. А чтобы совсем поразить меня (я, правда, сам поинтересовался, известен ли мой сосед), мне обещана в качестве соседки молодая  алеманка, т.е. немка. Ну, что же – немка, так немка. После получения билета (в итоге он стоил 432 доллара), иду искать хостел из той же рекламной книжечки. Он рядом, только это что-то типа семейного отеля и цена в дорме (две двухэтажные кровати) стоит 12000 песо, т.е. чуть больше 25 долларов. За такие деньги я еще нигде не спал. Мне обещали большой и вкусный завтрак и сколько угодно Интернета и скайпа, и я ломаюсь. Пять часов вечера, а я еще ничего не ел, и надо поменять деньги. Узнаю, где это лучше всего сделать, и на максимальной скорости двигаюсь в центр. Народ шарахается от меня в стороны. Дохожу до AFT, меняю 200 «зеленых» по курсу 4,7 и, развернувшись обратно, иду еще 2,5 км в том же темпе до рыбного рынка с маленькой гаванью для рыбацких лодок. Сначала поднимаюсь на второй этаж деревянного строения, прохожу через анфиладу маленьких ресторанчиков и сажусь в приглянувшийся. Суп из морских гадов и банка пива – 5000 песо. Хочется еще чего-нибудь, но останавливаюсь. Очень вкусно. Спускаюсь вниз на рынок. Такого количества разных ракушек я нигде не видел: и вонголе  раза в три крупнее средиземноморских, и гребешки, и мидии, и устрицы, и какие-то страшные штуковины, внутри которых кто-то страшно шевелится. Про крабов, креветок, кальмаров и осьминогов и говорить нечего. Рыбы в основном четыре: лосось, мерлуза, конгрио и барракуда. Местные, судя по ответам на мои вопросы, предпочитают мерлузу  (треску). Ради одного этого стоило приехать на побережье. Долго хожу по рынку, рассматривая всю эту чудесность и расспрашивая продавцов о том, о сем. Мне бы надо купить еще варежки или перчатки. Вместо этого захожу в продуктовую лавку и съедаю мороженое. Сначала хотел идти в центр города и немного погулять, потом раздумал и пошел в хостел. Еще один день прожит.

26 марта.

       Завтракаю в 8.30. Шикарный завтрак, обещанный хозяйкой вчера, сегодня превращается в блюдо из двух блинчиков с шоколадной начинкой, маленьких кусочков арбуза и дыни и половинки сливы. И сколько угодно чая или кофе. Элегантно, больше нечего сказать. В начале десятого я в офисе Navimag получаю посадочный талон (ticket pass) по образцу самолетного. Время посадки – 8 вечера. Значит, на Пуэрто Монтт у меня целый день. И этого оказывается слишком много,  достаточно часа, полутора, чтобы посмотреть центр, и все. За город никуда не поедешь, времени не хватит. Странная все-таки страна Чили – цены на все очень высокие, а дома и улицы часто совсем неопрятные. Конечно, не Перу с откровенной бедностью или даже нищетой. Но видно, что это просто чилийский пофигистский характер, примерно так, как не очень радивая хозяйка, убираясь в доме, разметывает мусор по углам. Так и в Чили на улицах, вроде, они заасфальтированные, прибранные, но вот между заборами или домами  горки, кучки всякого мусора, пищевые отходы и строительные остатки. Вообще, Чили – это нарушение моего опыта странствий: чем выше цены в стране, тем чище и опрятней улицы и дома. Но, по-видимому, чилийцы настолько спокойно относятся к внешним проявлениям успеха, что им все равно, как выглядят их дома, и зачем платить больше налогов и содержать в чистоте на эти деньги улицы и города. Лучше их (деньги) проесть, или, может, потратить на какое-нибудь путешествие. Впрочем, это мои личные домыслы, т.к. я был только на севере и юге страны и не видел ни столицу, ни середину страны, где и проживает основная часть населения.

     Пуэрто Монтт – относительно большой город (с населением около 200 тысяч человек), маленький даунтаун , а дальше город вытянулся по побережью и пополз по холмам вглубь материка. Много деревянных домов, как правило, двухэтажных. Забавная церковь цветом и конструкцией напомнила мне латунную гильзу автоматного патрона. Здание мэрии какое-то совсем уж обветшавшее. Огромная скульптура печальной парочки украшает местную набережную. Самое интересное в городе – это рыбацкий рынок, ресторанчики и причал в районе, называемом Альмадро. Сегодня я обедал в харчевне прямо на рынке, на первом этаже. Взял местное блюдо –порция  гигантских мидий, плюс две лепешки из манной крупы, две гигантские венерки, свиное ребрышко, куриная ножка и картофелина в мундире. Все это вместе варилось на пару в огромной кастрюле. Вкусно, но три ракушки  остались не съеденными. Да, плюс чашка бульона из этой кастрюли, и хлеб с маслом, и еще бутылка пива. За все заплатил меньше девяти долларов (4000 песо). Потом пошел к знакомому продавцу моллюсков, сегодня он был с женой. Мы много беседовали, жена кокетничала со мной, муж в шутку грозно хмурил брови. Пара фотографий на память и лекция о раковинах. Что запомнил:

1. блюдо, которое я ел, называется Curanto – это их любимая еда;

2. Моллюски:

Мидии большие – choritos,

Мидии гигантские – cholgas,

Венерки большие – almejas.

Странный моллюск – Picorocos,  как дерево, внутри которого кто-то живет и шевелится.

Гребешки – Piure,

Краб – jaiva.

Рыба: мерлуза, конгрио, лосось и сьерра (барракуда), и еще какой-то уже потрошеный моллюск, который мне тоже дали попробовать – eriso, по виду почему-то мне напомнил вареную щучью икру, вернее – ощущением на языке.

  Пошел за угол, купил лимон, вернулся к продавцу, и пятнадцать минут работал автоматом на конвейере: мой маленький (по росту) приятель брал из корзины небольшую устрицу, ловко открывал ее обыкновенным ножом, передавал мне, я выжимал немного лимонного сока на раковину и буквально «схлебывал» все содержимое раковины. Никогда не ел более вкусных устриц. И размер их оказался как один из главных факторов правильного вкуса,  не знаю, как это описать – ну, примерно  так: почему маленький пельмень (если он правильно приготовлен) всегда вкуснее большого? Потому что ты можешь взять в рот его целиком, и при этом еще есть место для тактильных и вкусовых ощущений, а большой пельмень – ну что с ним делать: или глотать целиком, а потом давиться от жадности, или резать на куски, что совсем не дело. Где-то в районе двадцатой устрицы я замахал руками: все, хватит! Действительно, вкусно необыкновенно. При этом он (чилиец) всем проходящим с гордостью говорил: «Это мой друг – русский!».  Дама, сидевшая неподалеку за столиком, не выдержала, подбежала ко мне и пригласила попробовать прямо из ее тарелки этого моллюска – eriso. Ложки не нашлось, жена продавца принесла мне пустую раковину устрицы, в нее и положили  нечто, напомнившее щучью икру.

       Вышел на улицу с отяжелевшим животом и почему-то рыскающим по сторонам взглядом, которым осматривал всех женщин. Видимо, мгновенно сказалось действие устриц. Хорошо, женщины в Чили кажутся мне малосимпатичными. Времени до cheсk in еще почти полтора часа. Иду в супермекадо – супермаркет, закупиться для морского путешествия. Купил: воды, печенья, пива и мармеладных резинок. По дороге до терминала Navimaga съел две пачки мармеладок. Не смог удержаться. Ровно в восемь я на терминале. В 8.30 приглашают в автобус, видимо, нас действительно человек сорок, т.к. все влезли в один автобус. Доехали до нашего кроссовера – парома Navimag Eden. Длина – 114 метров, ширина – 19, полезного груза – 4400 т, пассажиров – 225. Открыты кормовые ворота, проходим внутрь всей компанией, становимся на платформу, которая поднимает нас на  палубу, далее половина народа остается на этой отметке, а я в числе других счастливчиков поднимаюсь на самую верхнюю. Моя каюта – 107, нахожу ее сразу. Спасибо чилийкам, не подвели. Вчера, когда покупал билет, четыре барышни (все, что были в офисе) пообещали апгрейд размещения. Ну, я и постарался обаять их в надежде на максимум. И эти надежды оправдались: в итоге я на верхней палубе,  в каюте  с большим иллюминатором, собственно, это уже окно,  две двухэтажные кровати, вполне широкие, умывальник и шкаф. И всего два рюкзака, один из них мой. Чей второй  выясняется через несколько минут, когда приходит молодая симпатичная немка, извиняется, забирает свой рюкзак и уходит в соседнюю каюту к одинокой пожилой даме. Ну и хорошо, буду один в четырехместной каюте. Чудеса продолжаются, когда приходит стюард и говорит, что у меня два ключа: один от каюты, а другой  от персональной уборной.

  Всех собирают на ужин. Кают-компания (салон) и ресторан (столовая) для пассажиров совмещены. Сначала мягкие кресла, составленные в ряды, образуют салон,  с поворотом на 90 градусов переходящий в столовую, напоминающую столовку в хорошей европейской тюрьме (это то, что я видел в кино, не подумайте, что приходилось там бывать). Длинные столы на шесть человек, кресла-стулья, все, естественно, закреплено, и раздача – самообслуживание. Встаю в очередь – поднос, вилки, потом салат, напиток, лосось с картофелем, груша. А есть не хочется. Через силу съедаю все: взял – оставлять неудобно. Ну, собственно, на сегодня все. Пошел в каюту. Читать, спать.

Фото. Пуэрто Монт

27 марта.

         В девять завтрак – американский, с яичницей. В 10.00 нас собирает капитан и говорит, что есть изменения в маршруте. Тут я не понял ни на испанском, ни на английском, вероятно,  мы спешим, поэтому проходить самые интересные места будем ночью. Главное, что я понял: эти самые интересные места мы не увидим. На резкие вопросы двух испанок капитан отвечает: «Получено указание  управляющей компании,  ничего не могу сделать». После брифинга нам демонстрируют слайд-шоу о том, как необходимо вести себя в случае нештатной ситуации. Далее пассажиры, как муравьи, расползаются по кораблю. Ползу и я, грузовая палуба заполнена полностью легковыми автомобилями и фурами. Дохожу до главной рубки, оказывается, нам разрешено заходить внутрь. Человек десять рассматривают все подряд: главный компас, GPS-навигацию, карты-лоции, пульт управления кораблем и т.д. Тут же два вахтенных офицера спокойно отвечают на все вопросы пассажиров.

     Уже образовалось несколько компаний: первая и самая шумная – англоязычные молодые люди; несколько групп пожилых людей, говорящих на миксте; группа чилийцев - шесть мужчин, которые общаются только между собой.

     Я ни с кем не знакомлюсь – не хочу. Еще немного походив по корабельным закоулкам, сажусь за дневник. Обед в 13.00. Капитан угощает пивом и  красным вином, видимо, компенсация за недоданные красоты. Груша, хлеб, салат, супчик, главное блюдо - огромный кусок отварной говядины и картофельное пюре. Шеф-повар здесь особо не заморачивается. Последние три куска мяса съедаю исключительно из уважения к корове, которой когда-то принадлежали эти куски.

      После обеда опять какое-то собрание, но мне лениво и я иду в каюту – спать. Просыпаюсь около четырех и, толком не одевшись и не закрыв на ключ дверь каюты, выхожу на палубу и захожу в главную рубку. Пассажиров нет, зато на дежурстве двое новых вахтенных. У одного из них на шее висит камера,  мощнейший Canon. И что-то я у него спросил по поводу камеры. Он ответил, спросил, откуда, а узнав, видимо, очень проникся, как и я к нему, впрочем. Второй инженер на судне, 62 года, зовут его Julio. Проболтали с ним ровно два часа обо всем, причем с нами успели принять участие в беседе все проходящие офицеры, в том числе и капитан. Теперь опять дневник, что-то пока за учебник браться не хочется.

      Погода вполне: небольшие облака не закрывают солнце, море спокойное,  слева и справа видна земля, идем по так называемым каналам и фьордам.

      После ужина наш массовик-затейник затевает игру в бинго. Вход бесплатный, а призы нешуточные: порция «Писко сур», бейсболка, бутылка красного вина и флисовая жилетка венчает все это богатство. Впрочем, призы не важны. Всем весело, а особенно весело, когда выигравший очередной розыгрыш должен танцевать перед получением заслуженной награды. Я познакомился с  почтенной парой лет за 70. Она успевает вязать, закрывать свои клетки и подсказывать мне числа, если я туплю. А у него вид абсолютно профессорский – европейское лицо, очки, седая борода, открытый лысеющий лоб. После игры в бинго, уже около 11 ночи смотрим фильму. Отбой после часа ночи.

28 марта.

        Проснулся в 4.30 – сильная качка. Вышли из каналов в открытый океан и качает нешуточно. Жалко, сегодня день будем идти по открытому океану, а ночью будем проходить самые интересные места, в том числе Пуэрто Еден, и ничего не увидим. Все из-за того, что корабль опаздывает как раз на двенадцать часов.

     В восемь  карканье матюгальника будит пассажиров,  но я  продолжаю валяться, выспался хорошо, несмотря на качку. Вдруг слышу грохот и шум в коридоре, потом крики и всхлипы. Встаю, в любом случае пора. Одеваюсь, беру полотенце и туалетные принадлежности и иду в свою туалетную комнату. В коридоре на полу огромная лужа крови. Заворачиваю и захожу в блок туалетных комнат,  вижу пожилого мужчину.

-Что случилось?

 - Жена потеряла равновесие, упала и разбила лицо и нос. Медика уже вызвали.

Ну вот, отдохнули люди…

      В уборной прохладно, но все равно заставляю себя принять душ. На завтраке людей ровно в два раза меньше. Другая половина осталась в каютах страдать от морской болезни. Еще когда был у себя в каюте, слышал характерные звуки, свойственные больным этой неприятной штукой.

       Выхожу на открытую палубу. Погода,  типичная для этих широт в это время года: огромные волны, некоторые с пенными барашками, ветер с нешуточной силой сечет в лицо мелким дождем, видимость ограничена туманом. Делаю несколько фотографий. Хотя это почти бесполезно – не передать ни на одной фотографии окружающей обстановки.

      Иду в свою каюту и затихаю до обеда, т.е. до часа дня. На обеде опять почти половина столов свободна. Главное блюдо – рыба с отварной картошкой. Вроде и сальса – соус присутствует, но все равно все какое-то безвкусное. Не любит местный повар свою работу. После обеда опять кино, а потом уже ожидание входа в канал, чтобы хоть немного до темноты успеть что-нибудь посмотреть. Пришел на командный мостик, а там опять мой вчерашний знакомый на вахте, Хулио, опять поболтали, на этот раз о Тихоокеанской войне и о Пратте. Он мне рассказал, что,  когда был в Японии, видел памятник сразу трем великим  (как считают японцы) флотоводцам: адмиралу Нельсону (бесспорно), адмиралу Того (объяснимо) и командору Пратту (???).  Да,  удивительный народ – японцы. Потом обменялись подарками: он мне подарил диск с чилийской музыкой, а я ему – «Игрока» Достоевского на испанском языке. И еще он сказал, что с открытым участком океана нам повезло. Обычно здесь волны значительно больше.

      Вошли опять во фьорды, Canal Falls, туман и спокойная вода, от берега до берега не больше двух километров. Сплошные вулканически образования -  горы, горы и маленькие проливы между ними. И никаких людей.

День прошел спокойно. Вечером ужин и игра в бинго, уже не вызвавшая вчерашнего ажиотажа.

29 марта.

     Третий день на судне прошел точно так же, как и предыдущие, за исключением того, что к трем часам дня вошли в узкие проливы, каналы и фьорды,  и было действительно интересно. Четыре пожилые испанки устроили настоящий «бунт на корабле» по поводу недоданных красот.  Капитану пришлось вызвать представителя управляющей компании, который появился на борту, когда мы  прибыли в Пуэрто Наталес – маленький городок, 15 тысяч жителей, живущий туристами и рыботорговым промыслом.

     Пассажиры собрались в кают-компании, где все время, пока освобождали грузовые палубы, испанки атаковали несчастного чилийца с гневными протестами и требованиями вернуть деньги за не увиденные красоты  Патагонии. Дело кончилось ничьей, и как только прозвучало приглашение на выход, я в числе первых рванул к нему, и напрасно, потому что пока все не собрались на платформе, она не тронулась. Но вот платформа спустилась, все дружной толпой вышли из корабля, а дальше ручейками начали растекаться во все стороны. В последний раз попрощался с пожилой парой и их дочерью, спасибо добрым людям, согревавшим меня теплотой общения всю поездку.

     Примечание: спасибо и испанкам: через неделю Навимаг вернул, т.е. перевел на мой счет 150 долл.

     На выходе из порта я опять сделал так, как не раз поступал, согласился на хостел той женщины, которая первой пригласила меня. Сели в микроавтобус я и еще двое с корабля – два молодых неуемных человека, англичанин и швед, познакомившиеся на корабле. Все разговоры о выпивке, неужели и я в 25 только об этом и думал?

   Приехали в хостел, двухэтажный большой дом, обитый сайдингом, на первом этаже – рецепция, столовая/кухня и прокат туристического снаряжения: все от газовых горелок до спальников и палаток, даже одежда. Слава Богу, молодых заселили в двухместный номер, а мне повезло, за 7000 чилийских песо оказался один в двухместном номере с ванной комнатой и завтраком. Хозяйку, как и хостел, зовут  Нанси. С ее дочерью по имени Андреа я долго разговаривал о том, как лучше построить четырехдневный трек в национальном парке Торрес дель Пайне (Torres del Paine). Расклад получился следующий: традиционный маршрут в виде буквы «W», на который необходимо пять дней, был усечен на западную часть известного трека, т.е. левая палочка буквы «W» не планировалась, т.к. там тоже ледник, а ледник я посмотрю в Перито Морено (Аргентина). Все не просто дорого, а удивительно дорого. Вход в национальный парк – 15000 песо, три ночевки в рефуджио – 22000, 20000 и 24000 песо соответственно; автобус туда и обратно – 12000 песо, микроавтобус, чтобы проехать 7 километров – 1,5 тысячи, катамаран – 11000 песо. Если захочу кушать в «refugio», один ужин – 10000 песо. Короче, три ночи и четыре дня у меня получились в 270 долларов (правда, это возможный максимум). На самом деле надеюсь быстрее пробежать этот маршрут. Плюс ещё надо купить что-то поесть. Время 10 вечера, вспоминаю про еду, бросаю разговор с Андреа и бегу в супермеркадо, где затариваюсь по полной: две пачки галет, огромная сборка нарезанного хлеба для тостов, «консерва» - тунец, 0,5 кг сахара, пачка пакетиков черного чая, колбаса – нарезка салями и сыр. За все заплатил пятнадцать долларов. Плюс у меня еще есть два банана, два яблока и печенье. На завтраки и перекусы должно хватить. Вернувшись в отель  договорился, что платить за  проживание и автобус в нац.парк буду по возвращении, т.к. имеющейся валюты мне не хватает. Время – двенадцатый час ночи, иду искать Интернет, чтобы позвонить жене. Нахожу в двух кварталах от хостела, бужу Лену, неторопливый  разговор, всегдашнее благословение с призывом к осторожности. Прихожу в отель,  душ, очередная сборка рюкзака, время начало второго, ставлю будильник на 6.30, ложусь спать.

Фото. Навимаг.

30 марта.

         Проснулся в четыре утра, дождь стучит по крыше как тропический ливень в Икитосе. Да-а, горит мой треккинг синим пламенем. И все, так и не смог уснуть до утра. В семь - завтрак, вчерашние знакомые канадец и полячка, которые тоже вроде долго выясняли, как лучше посетить Торрес дель Пайне, оказываются не вместе (или не пара). Канадец берет однодневный трек, а полячка, которую зовут Ева, идет самостоятельно, одна, как и я, и по тому же маршруту. Ну, что же, будет веселее. Так что завтракаем втроем, а вот в автобус садимся уже вдвоем – я и полька. Лет ей, наверное, около тридцати, хорошо говорит и по-английски, и по-испански. Мы общаемся на испанском. Кроме нас в автобус набирается человек десять – немного, но уже  конец сезона и непогода. Дождь перешел в противную морось, обещающую вечную осень. А наверху, на мирадорах, во всю идет снег, так говорят.

      Едем два часа, все несколько похоже на Камчатку, дождь -засранец не прекращается. Полька сидит в шлепанцах на босу ногу, а, заметив мои широко раскрытые глаза, говорит, что стерла ноги во время трека в Ушуайе. Увидев же совсем удивленные глаза, успокаивает: «Кроссовки и носки у меня есть, так что, когда придет время, я их одену».

     Приезжаем ко входу в национальный парк. За 15000 песо покупаем свободу перемещения, т.е. входной билет, а еще за 1500 песо микроавтобус довозит нас до первого рефуджио  «Los Torres». Полька успела переодеться в микроавтобусе и, стоило нам выйти, включила максимальную скорость. Почти бегу сзади и думаю: подожди, выйдем на маршрут, сделаю тебя так, что просить будешь подождать. А она чешет и чешет  и не в сторону нашего первого подъема, а к одиноко стоящему зданию. И тут я врубаюсь – ведь можно часть вещей там скинуть, возвращаться-то все равно сюда. Молодец, а я, похоже, не додумался бы,  поперся со всем содержимым. Заходим в здание – никого. Это рефуджио  «Норте», рядом другое. Быстро сбрасываю ненужное,  Ева уже готова, она просто-напросто оставила весь рюкзак, засунув пачку галет в карман, а в руках держит полуторалитровую бутылку воды. Забираю у нее бутылку, бросаю в свой рюкзак, мысленно прикидываю его вес, не больше семи килограммов , то, что надо, сегодня это мой размер. Стартовали мы в итоге в 10.50. Весь маршрут расписан на карте, как 4,5 часа до мирадора на Торресы в долине Ascencio и какое-то время на обратную дорогу. Вчера Андреа говорила, что  всего на туда и обратно нужно около восьми часов. Ева идет впереди, и тут я обнаруживаю, что, включив полную скорость, я ее не обгоняю. Этого хватает только на то, чтобы идти рядом. Надо было бы потерпеть, отпустить ее вперед, постепенно раскачав сердце, набрать полную скорость, а я не выдержал и сразу дал полный газ. В итоге, через пятнадцать минут после начала подъема  шел исключительно на энтузиазме, хлебая широко открытым ртом воздух. Ева периодически оглядывалась и, как мне кажется, притормаживала, чтобы не убежать вперед. После первого затяжного подъема, спуск к реке, как жалко терять высоту.  Мост через реку и кемпинг проскакиваем не останавливаясь. Дальше тропа идет в основном по лесу, с небольшими подъемами и спусками, на спусках мы бежим. Чувствую, рюкзак тоже надо было оставить. Несмотря на дождь, который переходит в мокрый снег, жарко, снимаю флисовую жилетку.

      Здесь надо сказать спасибо чилийцам. Конечно, 33 доллара за вход в национальный парк вроде как дорого. Но, с другой стороны, очень хорошая тропа, нет проблем с переходами через ручьи – везде в нужных местах  мостики, мостки и мосты, на земляных подъемах в крутых местах устроены деревянные ступени, на всех развилках и местах, где можно ошибиться, стоят указатели и стрелки. Категорически запрещено разводить костры и оставлять любой мусор.  И очень мало людей. Вот только с погодой нам не повезло. Выходим из лесной зоны, прямо тропа идет к последнему в этой долине кемпингу, а мы поворачиваем налево – вверх. Указатель показывает: до мирадора – 45 минут. Я шел 35, Ева, наверное, на 5-7 минут быстрее. Постоянно дует ветер, снег, каменистая тропа круто забирает вверх. Идти становится просто неприятно и опасно: мокрый снег, лежащий на камнях, заставляет наступать очень осторожно. Доползаю до перевала. Чуть за ним, с другой стороны  моя новая подруга хлопает в ладоши. Шикарный вид: табличка с надписью «Мирадор Торрес дель Пайне». За ней видно бледное пятно озера, и …все.  Видимость – метров сто. Все скрыла снежная пелена. Ветер дует уже с ураганной силой, поэтому нас хватает только на пятнадцать минут, съесть по банану и галете, выпить воды, контрольные снимки и дальше  вниз, обратно. Идти до лесной зоны мне было откровенно неудобно: очень-очень скользко, снег постоянно залепливал очки, а Ева опять скакала по камням, как горный баран (овца). Тут я положился на волю Божью и уже не отставал, перебирая ногами по едва угадываемой в абсолютной белизне тропе. Вот, наконец, лесная зона. Обгоняю Еву и включаю действительно максимальную скорость, т.е. откровенно бегу на спусках и перехожу на быстрый шаг на подъемах. Ева не отстает. И так вместе мы пробежали всю обратную дорогу.

       Результат трека – башни (торресы) мы так и не увидели. Разочарованные,   пришли в рефуджио и решили возвращаться обратно , т.к.еще два дня тратить на спортивную ходьбу и не видеть того, ради чего забрались сюда… Хотя было приятно то, что семи-восьмичасовой маршрут мы прошли за 4,5 часа. Долго ждали сначала микроавтобус, потом долго ехали в Пуэрто Наталес.  В хостеле - удивление хозяев, которые ждали нас только через  три-четыре дня. Завтра в 8.30 утра автобус в Эль-Калафате (Аргентина).

Фото. Пуэрто Наталес. Торрес дель Пайне.

31 марта.

      Встаю в 6.30, через час на завтраке узнаю печальную новость – все билеты на автобус проданы, а нас поставили на лист ожидания. В 8.00 мы топчемся еще с десятком несчастливцев у входа в офис автобусной компании. В 8.30 автобус без нас уходит в Калафате. Еще одна  автобусная компания недалеко, в трех кварталах, вроде как отправляет автобусы до Калафате. Бежим туда. Увы, утренний уже ушел, а дневного не будет. Полька начинает метаться в поисках вариантов, я иду за ней как приклеенный. Сначала пытаемся организовать компанию в четырнадцать человек, чтобы арендовать микроавтобус – ничего не выходит, не набирается нужное количество людей. Новая идея – взять в ренту авто, тоже не имеет успеха: как переезжать границу? Это в Европе легко- взял авто в Австрии, сдал в Италии. Потом встречаем пару аргентинцев лет тридцати пяти, та же проблема, поэтому дальше уже суетимся вчетвером. Находим терминал компании, которая делает рейсы в Пунто  Аренас , туда (на терминал) должен подъехать какой-то сеньор, который возможно отвезет нас в Рио Турбийо, приграничный аргентинский городок. А дальше по карте видим Эсперансу и, наконец, Эль Калафате. Действительно, появляется господин почтенного возраста, но ничем нам помочь не может, т.к. необходима какая-то регистрация автомобилей на границе, а на частном транспорте могут быть проблемы. Но, добавляет господин, есть еще одна автобусная компания, которая в час дня имеет рейс как раз в Рио Турбийо. Радостные, мы галопом пробегаем пять кварталов и  покупаем билеты (3000 чилийских песо) до Рио Турбийо. Дальше идем в локуторию, где по телефону звоним в офис автобусной компании и узнаем, что из Рио Турбийо с пересадкой в Эсперансе можно добраться до Эль  Калафате, правда, расчетное время прибытия – 24.00. Ну, это не проблема. Ухожу один, пообщаться в Интернете, по дороге съедаю тарелку лукового супа – единственная горячая еда за три дня.

     В автобусе начинаем общаться, в основном на тему, кто где был. Оказывается, аргентинские ребята живут в Больсоне, а парень работает в том числе гидом по рыбалке, причем специализация  - ловля тручи (форели) нахлыстом. Столько рассказали о Больсоне, что я в очередной раз пожалел, что изменил маршрут. Магический «Havimag» сбил меня с правильного пути. Очень удивились, зачем я собираюсь в Буэнос-Айрес. Видимо, для них природа – главное в жизни, хотя, заметила Патрисия (так зовут аргентинку), если бы она приехала в Россию, то Москву тоже не избежала бы.

АРГЕНТИНА

    Приезжаем в Рио Турбийо, границу Чили-Аргентина прошли без проблем. Находим шоссе в сторону Эсперансы и в течение часа пытаемся автостопить. Увы, безуспешно. Идем в офис компании, покупаем билеты сначала до Эсперансы, а потом до Эль Калафате. Рядом – автозаправка с кафе, зашли в него, взяли кофе и оставшееся время сидели и болтали. Я поинтересовался мате, и Оскар достал все необходимое: сосуд, трубочку (бомбилью), заварку - мате, горячую воду из термоса.  Вообще забавно,  у него, кроме большого и маленького рюкзаков еще всегда с собой пластиковый пакет, где он хранит все эти причиндалы. Показал, как правильно заваривать и как важно, чтобы вода не попадала сразу на заправку, и чтобы температура воды была не выше 80⁰С. Потом мы пили это мате. Ну, что же, по вкусу – горькая настойка травы, а вот, когда Оскар добавил меда, мне стало значительно вкуснее.

      Дорогу Рио Турбийо – Эсперанса дружно проспали. А на терминале в Эсперансе как засели в кафе, так никуда и не выходили. Опять взяв по чашке кофе, чтобы к нам никто не приставал, снова болтали. Патрисия попросила меня, чтобы я написал ее имя русскими буквами, это привело ее в восторг. Дальше она просила  писать по-русски разные слова, и при этом пыталась их заучить. Говорили о рыбалке, Оскар ловит ловит в основном тручу – форель, а  о щуке и судаке он ничего не знает. И ловит в основном нахлыстом. Я ему рассказал, сколько лосося на Камчатке и как его ловят. В ответ он сказал, что у них это тоже дорогое занятие, бывает, гринго платит 500 долларов в день за полное обеспечение. Патрисия немножко поучила нас аргентинской нецензурщине к взаимному удовольствию и смеху. Наконец, подошел автобус до Калафате, в который мы приехали в пол первого ночи.  Попрощались с аргентинцами, которые отправились  к своим друзьям, а сами побрели в  дешевый хостел– Huemul. Исключительно бэкпекерский , в маленькой комнатке  по две двухэтажные кровати, негде рюкзак поставить, зато 25 песо всего – дешевле в Аргентине мне спать еще не приходилось.  Умылся и, стараясь не шуметь, заполз на верхнюю койку. Полвторого ночи.

1 апреля.

     Встали в шесть утра, а в семь уже входили в дверь «Hielo u Aventura» - туристического агентства, которое имеет катера на озере Аргентина, в районе ледника Перито Морено, и которое организует разные экскурсии на этот ледник. Максимальную экскурсию «Big ice» взять не удалось – нужны высокие треккинговые ботинки, экскурсия в восемь утра, а все прокатные конторы открываются после десяти. Поэтому за 500 аргентинских песо (125 долларов) получаем экскурсию « Мини треккинг», которая предусматривает в том числе часовую прогулку по леднику в крампонах – альпийских «кошках».

    Большой, комфортабельный автобус, полный до отказа, симпатичная гидша,  два часа дороги, и очередное чудо света – ледник Перито Морено, бело-синий каприз природы, огромным языком, зажатым окружающими хребтами, сползающий в озеро Аргентино. Красота необыкновенная. Два часа свободного времени позволяют вдоволь походить по специально устроенным дорожкам и ступенькам (все это сделано на полуострове напротив ледника) и вдоволь насмотреться на него       . Изредка раздается гулкий, длинный хлопок  и огромная глыба отколовшегося льда падает в воду, поднимая фонтан брызг.

    Два часа проходят незаметно. Опять автобус, десять минут поездки  и мы уже грузимся на катер, который  вплотную подходит к южному языку ледника, а затем берет левее, и мы причаливаем на берег. Черный песок и камни, скалы и хвойники. Тут нас сразу принимают в свои руки молодые ребята, гиды - инструкторы. Все как на подбор,  «опытные перцы». Оставляем все, кроме фотоаппаратов, небольшой инструктаж, и мы идем к леднику. Нашу группу делят на три части и к каждой приставляют двух гидов. Две группы получились испаноязычные, а одна англоязычная. Возле перил две  палатки-тента, в которых гиды одевают всем кошки. Экскурсия по леднику длится всего около часа, с четырьмя-пятью остановками и рассказами гидов, в основном об устройстве ледника, его зарождении и жизни. Маршрут кольцевой, в итоге возвращаемся к катеру, который уже ждет нас.

    Два часа обратной дороги и мы в Эль Калафате. Время 6.20 вечера, и на последний автобус в Эль Чалтен мы не успеваем. Выхожу из автобуса, иду на терминал и покупаю два билета до Эль Чалтена на завтра на 7.30 утра. Есть хочу, сил нет. А надо еще успеть купить билет на самолет  до Буэнос-Айреса, который я и покупаю на 4 апреля за 272 доллара. Потом иду по центральной улице – множество ресторанов, все вкусно, но никак не могу выбрать. Поднимаюсь к терминалу снова и за ним ищу какое-нибудь заведение подешевле. Увы, абсолютно ничего. Зато захожу в супермеркадо и долго брожу вдоль прилавков, соображая, хватит ли у меня выдержки терпеть еще какое-то время голод, пока что-нибудь не приготовлю.  Прихожу к выводу, что не хватит, поэтому покупаю кое-что из еды для Эль Чалтена, спускаюсь на центральную улицу и долго-долго опять иду, читая вывески и меню ресторанов. Почти все они пустые, не хочу в таких кушать.

      Наконец, нахожу ресторанчик с четырьмя занятыми столами. Занимаю пятый и, ни капли не сомневаясь, заказываю bife de choriso и большую кружку пива. Такое у меня впервые за всю поездку – пол-литра пива. Мясо приносят через пятнадцать минут. Огромный кусок вкуснейшей, правильно прожаренной говядины с жареным картофелем и сальсой. Прямо как в старые добрые времена. Сначала, как положено, выпил пива. Первый глоток – полкружки, второй – четверть, дальше можно не спешить. И мясо есть, не торопясь, как пастор Шлаг, маленькими кусочками. Оно уже достаточно постояло, сок равномерно распределился по всему объему, тонкая корочка хрустящего жира… вкуснее не бывает. Передо мной телевизор, в котором Надаль добивает Федерера в полуфинале Майами (вспоминаю Икитос, дежавю какое-то). Вот это жизнь! Досматриваю матч до конца, при этом еще заказываю чашечку кофе-корто. Счет – 88 песо ( 22 доллара), ну и пусть. Если не считать чилийского лукового супчика, первая горячая еда за несколько дней.

      Выхожу, как объевшийся волк, добредаю до «Huemul» - там дым коромыслом, я пришел слишком рано – еще нет и 11-ти. Молодежь в общей комнате ест и развлекается как может. Один из них пытается играть на гитаре, извлекая из нее не менее противные звуки, чем те, которые издает сам со своей подругой. Вселяюсь в новую комнату, мои соседи – два южнокорейца, по очереди сидят за компьютером прямо в номере-камере, согнувшись в три погибели под вторым этажом койки. Четвертый наш сокамерник появился только под утро, так  что его национальная принадлежность осталась неизвестной. Залез на второй этаж, уснуть очень трудно: постоянные крики, хождение в туалет по соседству и выяснение отношений у нас под дверью, т.к. наша камера находится в конце коридора. Через час все-таки заснул.

Фото. Эль Калафате.

2 апреля.

    Тихий звонок  будильника-телефона буквально опрокинул меня со второго этажа койки. Потому что телефон я оставил заряжаться на ночь в  розетке, которая находилась как раз у изголовья  южнокорейского соседа. На двойнике в той же розетке заряжалась еще и моя батарея фотоаппарата. А рядом лежал адаптер нетбука корейцев. И, естественно, все провода сплелись, как клубок змей, и  никак не хотели распутываться. В темноте, пытаясь светить мобильником, я начал освобождать свое от чужого, и при этом у меня последовательно с громким стуком о каменный пол падали мобильник, зарядное устройство батареи, сетевой адаптер. Один из корейцев, голова которого находилась в 40 см от меня, нервно вздрагивал и посматривал, жив ли его нетбук.

   Наконец все получилось, хватаю все свои вещи в охапку, большой и маленькие рюкзаки, ботинки, штормовку, штаны и флиску, выскакиваю в коридор и облегченно вздыхаю: «Спите спокойно, мои дорогие сокамерники».

        В 7.30 мы с полькой садимся в автобус (60 песо, при обычной цене в 75), который три часа везет нас в Эль Чалтен по знакомой Руте 40. Вокруг – пейзаж, напоминающий симбиоз казахских степей с камчатскими горами. Только растительность другая. По приезду в Чалтен нас, выгрузив из автобуса, ведут в комнату к гидам, которые рассказывают на двух языках возможные маршруты треккингов, возможные опасности и что делать в национальном парке «Los glacieros» нельзя и что можно. Нельзя, как всегда, две вещи: оставлять любой мусор и разводить огонь. И еще рассказывают об опасности окончания сезона и непредсказуемой погоде. Потом желают счастливого пути и вручают по маршрутной карте каждому желающему.  И никакой входной платы. Вот это да! «Провал был единственным местом…».

      Бродим по улицам небольшого городка и набредаем на хостел Del Lago. Сорок песо с носа за номер с двумя двухэтажными кроватями, в номере никто не живет. Довольно большая рекреация и кухня. Хостел заточен  под бэкпекеров, одним из свидетельств чего является шумная компания молодых израильтян. Надо сказать, что больше, чем израильтян, за последнее время, т.е. за время пребывания в Патагонии, я никого не встречал. Путешествуют они как правило большими компаниями и все почему-то очень шумные. Бросаем вещи в номере, небольшой перекус, и в 12 дня стартуем на первый трек к Серро Торре.

   Стандартное время трека, указанное в карте – восемь часов. Опять прежняя ситуация: как только начинается первый подъем, полька впереди, я сзади. Но сегодня, наученный прежним опытом, набираю скорость постепенно. На старте двадцатиминутный подъем, а дальше тропа идет вверх/вниз с небольшими перепадами. Легкий дождь закончился, даже засветило солнышко. Очень красиво – этим все сказано. Во-первых, сначала порция сказочного леса с огромными камнями и валунами, потом река и речная долина с таким количеством покрасневших от осени деревьев и кустарников, что дух захватывает. Перешли через водораздел – другая линия хребтов, и натягивает тучи и дождь. По-прежнему не сбавляем скорость. Идти удобно,  все развилки отмаркированы, тропа шириной сантиметров 40 вполне различима, вот только дождь кое-где на ровных участках превратил ее в стоячую лужу. В итоге выходим к озеру, на противоположный конец которого сползает ледник. До мирадора надо идти по  каменистому гребню, окружающему озеро с правой стороны.

    Идем по нему, ветер буквально сбивает, причем иногда его порывы усиливаются от сильного до предельного. К тому же ветер, дующий навстречу, превращает обыкновенные капли дождя в злые иглы, впивающиеся в лицо.  Доходим до конца тропы, предупреждение – дальше идти нельзя, слишком опасно. Козе понятно – крутая каменная осыпь падает на правое крыло ледника.  Сам ледник  маленький и какой-то грязный, видимо, много почвы свернул,  двигаясь как трактор. Но мне он очень нравится. Перед ним два небольших острова, а вернее,  просто каменные глыбы, застыли как два кита, и рядом больше никого нет, если не считать Евы, но мы не сильно стесняем друг друга, такие у нас странные отношения, редкие слова только в случае необходимости.

      Погода испортилась, на обратной дороге нас основательно промочило, но в шесть вечера мы уже топали по улицам Чалтена к нашему отелю. У меня в запасах банка тунца, макароны, лук, чеснок и томатная сальса. Предлагаю пасту на ужин. Ева сначала долго отказывается, потом все-таки соглашается. Быстро принимаю  душ, который приводит в порядок мою поясницу, потом  готовлю пасту, мгновенно все съедаем и в половине восьмого мы, уже сытые и довольные, идем заниматься своими делами. Я бегу  звонить Лене, она наверняка страшно волнуется. А Чалтен не перестает поражать – это, наверное, единственный город в Южной Америке, где нет мобильной связи. Антенну не поставили - пожимают плечами местные. Судя по тому, что все три  телефонные будки в локутории были заняты, и я ждал 25 минут, они пользуются обыкновенной телефонной связью и только. Завидую. На обратной дороге не удержался, заскочил в панадерию, купил две сладкие булочки и фанту, все съел и выпил по дороге. Прихожу в хостел, шумная толпа еврейских товарищей наконец-то уезжает, и на короткое время в хостеле становится тихо. Но вот появляется вечерняя порция новичков, страждущих красот Фитц Роя. Так что сейчас к нам в комнату кого-то подселят. Подселяют двух испанок, очень похожих друг на друга: высокие, худенькие, горбоносые, с короткими стрижками и в очках. Щебечут без перерыва и с такой скоростью, что трудно что-то понять. Как всегда, соврал, что испанский начал учить только в поездке – полный восторг по поводу моего таланта. … Хм-м-м… В 11 отбой .

3 апреля.

    Встали в 7.00, в 8.00 выходим на маршрут. Холодно, чуть больше 0 градусов, но ясно, дождя нет. Солнце еще не взошло, но уже светло, вот-вот оно покажется из-за гор. Впереди сияет во всей красе Фитц Рой. И было ему счастье, и установилась ясная погода, и явился Фитц Рой во всей красе и патагонская осень со всей палитрой красно-желтых оттенков. Городок маленький, но вытянутый вдоль долины, поэтому почти 20 минут идем по нему, потом через северный выход из города входим в национальный парк «Los glasieres». Затяжной подъем  и через водораздел  попадаем в долину реки ???.

      Первый спуск к озеру Капри пропускаем, останавливаемся рядом на мирадоре, несколько минут работаем фотоаппаратами, снимая Фитц Рой, который уже поставил преграду – легкие облака прикрывают топ вершины. Удивительно, облака двигаются, слева и справа от вершины ясно, но такое впечатление, что Фитц Рой достает облака, одно за другим, откуда-то сзади себя и ставит перед собой завесу.

        Долго идем по долине.  Вокруг тропы нас окружают то небольшие коряжистые деревья с кустарником зелено-красных оттенков, то  вдруг мы попадаем в магический лес, огромные стволы деревьев, причудливо искривленные,  кроны где-то далеко вверху, и никакого подлеска, мягкая земляная тропа, отсутствие звуков, полумрак. Есть в них что-то волшебное. Переход в долину другой реки – Рио Бланко, которую пересекаем по мосту, за ней кемпинг, еще немного хода и начинается подъем к лагуне de los Tres. Каменистая осыпь, по подобию тропы, как по руслу ручья течет вода, камни покрыты тонкой коркой еще не растаявшего льда. Поднимаемся медленно и осторожно, контролируя каждый шаг. По дороге обогнали много людей, а те, кто живет рядом, в кемпинге, встречались нам на встречных курсах. Они уже посмотрели красоты Фитц Роя  и возвращаются обратно. Полчаса подъем, наверху приходится идти и по снегу в теневых уголках. И вот, мы на верхушке горы, как - будто специально созданной, чтобы быть мирадором: впереди и внизу – озеро «Los Tres», за ним, чуть выше, в него сползает ледник, а над ними возвышается «великий и ужасный» красавец Фитц Рой. Облако уже не полупрозрачной кисеёй, а полностью скрывает топ вершины. Несмотря на сильный ветер, полчаса фотографируем и наслаждаемся чудом природы. А потом обратный спуск, более легкий в плане физическом, чем подъем, но и более опасный – тяжелее контролировать каждый шаг. Два раза поскользнулся, один раз нога просто проехала по камню, другой раз более серьезно, но успел выбросить левую руку из-под лямки рюкзака (дурацкая привычка вставлять большие пальцы рук за ремни, как будто танцую «7.40») и смягчить падение. Даже не испачкался. Спускаемся вниз, пробегаем по долине, идем обратно по мосту через реку, и берем на развилке влево, чтобы добраться до другого мирадора – «Piedras Blanca». Через двадцать минут мирадор с видом на гору, озеро и ледник, фотостоп и дальше идем больше часа. Чувствую, идем не туда. Останавливаемся, смотрю карту и объясняю польке, что тропу и Piedras Blanca мы проскочили, ее нужно было искать до моста, а сейчас мы уже дошли до границы национального парка, и это тропа к El Pilar. Нет, упирается полька, это правильная дорога. Ну и фиг с тобой, я никуда не спешу. Время всего лишь третий час, куда-нибудь все равно придем. Странные отношения у нас, точно как наши страны – Польша и Россия, и вроде соседи-попутчики,  и необходимы друг другу, а ни одного ласкового слова или улыбки, общение только по необходимости,  ни слова на отвлеченные темы. И это при том, что со всеми встречающимися людьми вполне нормальное, дружеское общение. Ну да ладно, мне с ней детей не крестить. И вот еще через минут сорок появляется здание. Оказывается, El Pilar – это отель, к которому можно добраться по дороге Руте-23. Возле забора стоит знакомая нам пара – испанец и американка, с ними мы уже встречались по дороге к Фитц Рою. Подходим к ним, полька останавливается, они все объясняют. Ну, ты бы  извинилась, думаю про себя, хотя, так даже лучше – не  нужно возвращаться по той же тропе, здесь есть рута (автодорога). Значит, можно тормознуть попутку. Наши новые товарищи собираются идти дальше к «Piedras del Fraile», времени достаточно, присоединяемся к ним. Идем минут двадцать по Руте-23 – гравийной дороге. Затем сворачиваем влево на тропу перед мостом, где стоит микроавтобус. Наверное, кто-то приехал порыбачить, думаю я. Идем  по галечной долине реки с кустарником и коряжником, затем уходим по тропе чуть глубже в лес, где опять полумрак и хорошая широкая тропа, со следами конской деятельности. Идеальное место для конных прогулок. Идем опять долго – полтора часа, начинает сосать в желудке. Да, чувствуется усталость, но не повернешь же обратно. Тропа то спускается к реке, то опять уходит глубже в лес, речка с интересным названием – Rio Electrico. Вода греет душу: значит впереди мирадор и возможность увидеть что-то необычное. Увы, в конце концов мы доходим до «Piedras de Frailes», который является ничем иным, как кемпингом. Огороженное место на берегу реки, внутри – хижина с заграждением для приготовления пищи. Три палатки, деревянное строение и одно бунгало. Садимся на скамейке около стола и полчаса отдыхаем.

   Испанец, сисадмин по специальности, уже четыре месяца в дороге, и только через 2,5 месяца летит домой, в Мадрид зарабатывать деньги на следующую поездку. Очень веселый и забавный парень, все время шутит. Девушка, американка из Калифорнии, не менее забавна. Маленького роста, аккуратно и плотно сложена. Когда идешь сзади нее, то скорее примешь за мальчика-подростка, к тому же у нее забавная походка переваливающегося с ноги на ногу медвежонка. Обратную дорогу идем с ней рядом, благо, ширина тропы позволяет. Говорим с ней на испанском, она, наверное, чуть лучше,  чем я, но длинные паузы перед тем, как сказать какой-нибудь глагол, показывают, что ей также трудно ставить глаголы в нужное время и соответствующее лицо. Спрашиваю ее, раз она калифорнийка,  то ей наверное нравится  серфинг? «Да нет, совсем не люблю серфинг и серферов, мне нравятся горы и все, что их окружает». Уже много дней она в Патагонии, сначала  в Чили, теперь  в Аргентине, живет только в палатке, очень довольна всей своей поездкой. И еще она меня поразила тем, что очень хочет поехать в Россию надолго, на несколько месяцев попутешествовать по ней. Ей нравится все русское, знает несколько русских слов, однажды была в Болгарии, очень нравится кириллица, и т.д. Потом мы рассказываем друг другу о наших приключениях в Южной Америке, в итоге я за полтора часа дороги наговорился с ней больше, чем с полькой за четыре дня.

     Выходим к мосту и дороге, и дядечка, который  присоединился к нам в конце обратного пути, уверенно идет к одиноко стоящему микроавтобусу. О, счастье, не надо идти обратно пешком 20 километров по дороге, вряд ли мы кого-то тормознули бы, уже достаточно поздно – половина седьмого. Конечно, он нас берет, прощаемся с недолгими товарищами (они возвращаются в свой лагерь и топать им часа 2-2,5), а мы через полчаса уже в Чалтене, выходим у супермеркадо, где я затариваюсь всем необходимым для ужина. В хостеле быстрый душ, после которого готовлю себе роскошный ужин: салат из помидоров, огромный  стейк и картофельное пюре из двух больших картошек. Рядом полька готовит себе рис с молоком, по-моему, порцию она тоже зарядила нешуточную, на трех обычных людей. Когда сажусь есть, все мне по-моему немного завидуют. И за все удовольствие – 20 песо, включая литровую бутылку пива. Ем и в очередной раз смотрю «Властелина колец». Потом просто смотрю его, сразу нельзя спать, нужно хоть немного переварить то огромное количество пищи, которое только что съел. Чувствую себя как удав, проглотивший слона, да и в профиль я сейчас, наверное, похож на шляпу. В начале двенадцатого все-таки иду спать.

Фото.Эль Чалтен.

4 апреля.

     Спал отвратительно. Проснулся в четыре утра, как всегда, обжорство приводит меня к огромному тепловыделению, видимо, так улетучиваются из меня лишние калории. Сокамерницы лежат под двумя одеялами, а я снимаю футболку  и все равно жарко. Шарю под подушкой в поисках телефона и сталкиваю его с кровати, он мягко падает на горку вещей испанки, которая спит подо мной, и затаивается где-то там, в глубине. Вот здорово будет, когда он прозвонит подъем в половине седьмого! Ладно, буду сторожить его. Увы, заснул и проснулся под настойчивые требования звонков телефона. Прыгаю вниз – хорошо, что он светится, хватаю его и выключаю будильник. Амиги все наверняка проснулись, но ни голосом, ни движением не выдают своего состояния. Хватаю маленький рюкзак, одежду и выхожу в коридор. Большой рюкзак предусмотрительно оставил в столовой.   Роскошный завтрак: яичница из двух яиц с беконом. В 7.55 я на автостанции. Два с половиной часа дороги, водитель сворачивает с трассы и делает крюк в три километра, чтобы довезти меня прямо в аэропорт. Благодарю его десятью песо, и в 12.40 вылетаю в Буэнос-Айрес.

4–6 апреля. Буэнос-Айрес.

     Устроился в хостеле «Ostinatto» , на улице Chile в центре района Сан Тельмо. Все дни пребывания в аргентинской столице много ходил и ездил на велосипеде, смотрел город. Впечатление: имперский город, столица, пережившая и падения и взлеты и волны разных устремлений. Главная авенида - шире улицы видеть не приходилось. Плохо то, что в историческом центре все вперемешку – и старинные дома, и новые высотки, какое-то «крапчатое» впечатление. Люди, как в любой столице мира, сосредоточены и спешат по своим делам. Хотя, приветливо улыбаясь, извиняются, даже если ты сам случайно кого-то задел. Мой район, Сан Тельмо, в принципе красивый, если бы не новые здания, противными глыбами возвышающиеся над старыми домами с романтическими балконами. Говорят этот район - центр танго, где его танцуют  по выходным прямо на улицах и площади Доррего ( Plasa Dorrego). Не знаю, до выходных я не дотерпел. И, кстати, поэтому не сходил и на футбол, хотя когда катался на велике, объехал стадион Бока Хуниорс.

     Второй день. Целый день бродил по центру. Посмотрел, наверное, все. Заходил в пару церквей: внутри какое-то печальное впечатление – все потолки в пятнах протекшей крыши. Зато в первый вечер побывал на службе в русской православной церкви недалеко от моего отеля. Забавно: поют на старославянском  и служба идет в основном на нем же,  но иногда как перевод повторяются молитвы и на испанском. Людей немного – человек десять, по виду почти все русские, за исключением двух-трех человек.

     Когда шел к «обелиску», на каждом перекрестке мне настойчиво совали какие-то бумажки. Прочитав, понял – приглашение в бордели. Чуть-чуть опоздал на посещение театра Колон (Teatro Colon). Подошел в 15.55, а пускают до 15.45. Это что-то вроде нашего Большого театра.

    Здание Конгресса (по архитектуре - аналог американского), возле которого проходит демонстрация ветеранов войны за Фолклендские острова, они же  Мальвинские по аргентинской версии. Перегорожен перекресток – огромные пробки со всех сторон, но автомобилисты терпеливо ждут. Голубые  транспаранты с надписями: «Мы помним тех, кто погиб за Мальвины», «Мальвины – наша территория». Периодически начинают играть барабаны.  Два небольших ведут основную партию, еще два сопровождают, а два огромных громко ухают. Впечатляет, у меня мурашки по коже,  чуть не до слез расчувствовался. Много мужчин в военной (камуфляжной) форме и беретах. Прямо как наш день ВДВ, только публика значительно старше и серьезней. Есть и женщины, которые стоя рядом в тени зданий, достают тормозки и кормят мужиков. Видимо, жены и вдовы. Народ большей частью равнодушно, не задерживаясь, проходит мимо. Минут через пятнадцать двигаю и я. Не успеваю пройти два квартала, как опять демонстрация – теперь красные флаги и плакаты, кое-кто в рабочей спецодежде. Это какая-то социалистическая колонна. Она не стоит на месте и выходит на одну из центральных авенид, и под громкий барабанный бой и громкие речевки марширует куда-то по своему плану. Впереди метров за 200 идут мужики с плакатами и перегораживают поперечные улицы, чтобы никто не мешал ходу колонны. 

       Вечером ходил на танго-шоу. 300 песо , за которые привозят/отвозят, еда и вино, и само шоу.  Ресторан в классическом стиле, три пары танцоров, то вместе, то поочередно на сцене танцевали танго. Периодически вкрапливался то мужской вокал, то женский, или просто инструментальные композиции оркестра из аккордеона, контрабаса, рояля, скрипки и гитары. Понравилось.

         Третий день – велосипед. Хотел всего два часа покататься, получилось шесть, зато посмотрел все районы,  рекомендуемые Лонькой.

   Начал с Ла Боки, и тут обнаружил, что по Буэнос-Айресу можно на велике передвигаться с удовольствием, много велосипедных маршрутов с выделенными и  маркированными дорожками,  причем в тех районах, которые меня интересовали, и к тому же обозначенные на моей карте. Ла Бока сейчас, это, конечно, нарисованный мир для туристов,  маленькая Италия, но все равно забавно и весело.

      Авенида Мадера – красные четырехэтажные здания, как братья-близнецы с одинаковой начинкой из магазинов и ресторанов.  Построены они на месте старых доков на берегу Ла-Платы. На набережной два корабля на вечной стоянке: парусно-моторные  фрегат «Президенте Сармиенто» и корвет «Уругвай». Посетил оба, благо, за вход денег не берут. Дальше парки, огромный металлический цветок, рядом (опять лезет слово: имперское) здание юридического факультета. В Буэнос-Айресе самые красивые здания как правило принадлежат банкам, а самые массивные – университетским факультетам.  Здесь же недалеко средоточие небоскребов Б.А. – самые разные, такая же отвратительная штука, как и московский сити.

     Дальше – площадь Франции, с соответствующей скульптурной композицией, рядом – музей современного искусства и огромное кладбище-пантеон, сементерио Риколета. Долго я там не проходил, несколько обязательных фотографий и вышел, даже не найдя могилы Эвиты. Скучно. Странные люди – целые улицы дворцов для отжившего праха. Прямо какой-то грех это человеческой гордыни.

    Но устал, устал от города и общаться ни с кем не хочу. Этот город создан для чувственных удовольствий, для последователей Эпикура: еда и вино, женщины и игры. А я только что из Патагонии и не хочется терять тот настрой, который я там получил. Поэтому, сдав велосипед, пообедав и забрав рюкзак из отеля, иду на терминал (не иду, а еду на метро, потолки станций показались очень низкими), покупаю билет за 422 песо на автобус до Пуэрто Игуасу, и в семь вечера отбываю в сторону водопадов. Кормят горячим ужином.  Через силу съедаю курицу с картофельным пюре, это путешествие приучило меня ничего не оставлять из еды и не отказываться от предложений поесть. Потом включили какой-то фильм, а я откинул спинку кресла (на 160⁰ в полной каме), укрылся пледом, положил подушку под голову и заснул.
Фото. Буэнос Айрес.

7 апреля.

    В час дня приехал в Пуэрто-Игуасу. Близость окончания путешествия порождает  какое-то чувство равнодушия к оставшимся дням. Все себя заставляю делать через силу. Вот и сейчас как-то медленно выясняю, чем же занять себя на сегодня. Потом обедаю, стандартный для меня обед, начиная с Буэнос-Айреса: бифе де чоризо, огромный кусок мяса с картошкой и пиво. Ищу хостел, во втором предлагают дорм за 50 песо, соглашаюсь, лениво искать дешевле. Дорм на шесть человек, кроме меня еще три человека . Народ, как оказалось, спокойный, все легли спать примерно в одно и то же время. До этого успел съездить в два места: Guiraoga - что-то типа зоопарка или сафари, много разных птиц, и удивительное место – La Aripuca, построенное каким-то немцем, огромная конструкция-хижина из деревьев, размеры стволов которых поражают, жилища индейцев гуарани, иезуитские постройки и т.д. Словом, место, посвященное амазонской сельве. Вернулся в отель в темноте, причем шастал сначала по глухим улицам, а потом по шоссе и долго ждал автобуса. Все местные бандюги, видимо еще спят в это время.

8 апреля.

       Утром встал рано, в восемь уже был на терминале. Только в 8.30 сел на автобус – 7,25 песо до водопадов. В начале десятого в толпе желающих увидеть очередное чудо света, вошел на территорию нац.парка. Фантастика – то, что увидел, не поддается описанию:  водопады большие и маленькие, белые стены вертикальных водных потоков, белый туман, огромнейший водосброс, непрерывный шум и грохот. Вход в национальный парк стоит 100 песо – 25 долларов, которые не жалко отдать за целый день впечатлений. По территории парка ездит поезд, который и развозит туристов по разным смотровым площадкам. Сначала у меня был верхний круг, смотрел на водопады сверху, потом нижний круг – соответственно, снизу. Затем купил экскурию  Nautical Adventure (110 песо), во время которой нас на «Зодиаке», большом катере – рибе, отвезли сначала к «Глотке дьявола», потом к другим водопадам. Здесь  судно развернулось, у нас проверили драйбэги на герметичность, и «Зодиак» рванул прямо в белую водяную пыль водопадов. Покрутило на волнах здорово, плюс  было тяжело дышать: вместо воздуха – капельно-водяная взвесь, немного похоже на рафтинг, когда проходишь бочку. А потом тоже самое повторилось в «Глотке дьявола». Вылез из лодки абсолютно мокрый, хорошо, что на мне кроме трусов ничего не было.Все удовольствие длилось меньше пятнадцати минут.

    Поднялся наверх, выпил бутылку фанты за сумасшедшую цену – 12 песо. Возле кафе – столики, сидят и стоят люди, а между ними расхаживают коати (носухи Нельсона), зверьки, похожие на енотов с длинными носами. Один мужик, только что купивший пакет чипсов, вышел из кафе и, пока оглядывался по сторонам, одна зверюга подскочила к нему и ловко выдернула чипсы. Дальше началась драка за обладание пакетом, в результате которой он был разорван на несколько частей, а длинноносые дружно захрустели картофельными кружками.

    Время близится к часу, надо идти. У меня по программе  (моей собственной) что-то вроде маленького сафари, называется «Macuco walking trail». Узнаю дорогу у тетечки-гида, иду мимо «Шератона» метров 400 по асфальтовой автодороге и по знаку сворачиваю на тропу в джунгли. Иду сначала быстро, но потом все медленнее и медленнее, смотрю и фотографирую огромных черных муравьев, неисчислимое количество разных бабочек, косулю – Coryuela Roja, разных птиц, в т.ч. Pava de Mouteu Yacupoi, обезьян-капуцинов и разных птичек поменьше. Доволен донельзя, дохожу до конца тропы, дальше ступеньки и тропа ведут вниз. Открывается потрясающий вид – маленькая лагуна, со всех сторон окруженная крупными валунами, а с одной стороны  скалой, с которой низвергается в лагуну небольшой водопад. Повезло, никого нет, поэтому быстро раздеваюсь догола и несколько раз окунаюсь. Боязно, помню про сомиков- кандиру, поэтому при каждом погружении крепко сжимаю ладонями срамное место. Выхожу, только успел одеть трусы и шорты, как появился народ в количестве семи человек. Явно собрались на пикник. Очень шумные, с корзинками и сумками с провизией. Я быстро-быстро боком – и наверх. Обратно дошел за 35 минут, три километра.

   Время 2 пополудни, иду в ресторан самообслуживания. Обед – буфет за 48 песо. Захожу, народ уже в основном заканчивает обедать, ресторан закрывается в 15.30. Подхожу к раздаче, кладу в тарелку салатов, заказываю бутылку пива и сажусь есть. Подходит официантка и пытается говорить со мной на английском. Так мы с ней и общались: я на испанском, а она настойчиво мучила английский. За пресловутые 48 песо – только буфет, питье – за отдельную плату, и парилья, если хочешь, тоже за отдельную плату, и чаевые не входят в стоимость буфета. Ладно, линда,  все понял, иди, дальше работай. Сделал два подхода к горячему: сначала курица с картошкой, потом любимые спагетти с мясным соусом. На десерт – вкуснейшее манго и немного тортиков.

      Вышел, бежать лениво – не успеваю на поезд в 3.30, есть последний – в 4 ровно. Прихожу на станцию в 3.35, болтаю с девушкой-пропуском (та, что пропускает на перрон). В четыре  маленький поезд с открытыми вагонами, не торопясь, трогается, и еще через двадцать минут выхожу на конечной станции – «Глотка дьявола». Идти по мосткам через реку около километра, огромное пространство еще спокойной воды, окруженной бесконечной сельвой. Но вот впереди сначала слышен шум, а потом… «Глотка дьявола», вода с трех сторон сливается в пропасть, которая заполнена белым водяным дымом. Что-то невероятное. 45 минут на фотографирование, состояние – от тупо отвисшей челюсти до желания прыгать и скакать от восторга. Смотритель начинает всех сгонять – в 17.30 последний обратный поезд. По дороге сначала каких-то желтых птичек фотографируем, а потом два тукана долго красуются на верхушке пальмы.

       Обратный поезд, обратный автобус, выхожу и начинается самая тягостная процедура – закупка сувениров. Два обстоятельства, как всегда, мучают меня:  отсутствие места в рюкзаке и никчемность покупок. Но надо, покупаю кое-что, прихожу в отель, быстро готовлю ужин, и в 11 вечера – отбой. Завтра рано вставать.

Фото. Пуэрто Игуасу.

9 апреля.

    Встал рано, в начале седьмого. В семь ровно на первом автобусе выезжаю из Пуэрто-Игуасу (Аргентина) в Фоз де Игуасу (Бразилия). Автобус по дороге набирает людей, так что подъезжаем к аргентинской миграционной службе компанией в  сорок человек. Но вся процедура занимает меньше восьми минут. Пять офицеров миграционной службы Аргентины быстро штампуют паспорта. И это с учетом того, что когда мы подъехали, пассажиры другого автобуса также проходили миграционный контроль.

БРАЗИЛИЯ

Мост – граница, половина ограждения окрашена в аргентинские цвета (бело-голубой), а вторая половина  в бразильские (желто-зеленый). Тут со мной происходит неприятность: я – единственный пассажир, которому нужно проходить бразильский пограничный контроль. Шофер предлагает мне выйти со всеми вещами, через сорок минут идет следующий автобус, который меня заберет бесплатно при предъявлении билета. Делать нечего, выхожу из автобуса, который тут же уезжает, уныло бреду к зданию миграционной службы. За три минуты получаю бразильскую отметину в паспорте. Надо было попробовать задержать автобус, но я сегодня с утра какой-то тормоз: настроения нет и голова плохо соображает. Первый раз за все время почувствовал усталость от поездки. Совсем скоро ее окончание, которое, по-видимому, так действует на меня. Потом был другой автобус, в котором мне опять пришлось платить семь песо, т.к. билет первого автобуса я не нашел.

     Едем недолго, и начинается город, через пять минут водитель притормаживает, смотрит на меня и говорит: «терминал». Быстро хватаю вещи и выскакиваю. Действительно, терминал, только городской, т.е. здесь автобусы, которые ходят только по городу, а мне нужен междугородний, чтобы оставить рюкзак в камере хранения и купить билет до Таубате. Таубате – город, в котором живет Виктор Пастухов. С ним я познакомился на сайте «Tourbina.ru», где он известен под ником «Braziloved». Он  и  пригласил меня к себе по дороге на побережье бразильской Атлантики. На побережье, опять же по совету Виктора, я выбрал район Убатубы, чтобы позагорать, отдохнуть, привести в порядок вещи и мысли перед отлетом домой. От поездки в Рио отказался, хотя времени как раз хватало. Бояться я стал больших городов, да и денег на Рио уже не осталось.

     Делать нечего, подхожу к терминалу урбано, он весь огорожен металлическим решетчатым забором, будка/дверь, внутри  человек в униформе. Понимаю, что за вход надо платить, но нет ведь ни копейки бразильских денег. Тут же рядом с будкой сидит на кресле немолодой бразилец с большой долей африканской крови, который при моем появлении вскакивает, радостно улыбается и кричит на английском: «Мой друг, чем могу помочь?» После короткого диалога обмениваемся деньгами: я ему двадцать долларов США, он мне – 32 бразильских реала. Плачу за вход на терминале 2,4 реала и прохожу внутрь. Меня встречает тот же бразилец.

-Какие еще проблемы?

-Да вот, хочу ехать смотреть водопады, но куда девать большой  рюкзак?

- Нет проблем, пошли со мной, я тебе помогу.

Отходим к  линии магазинчиков/павильонов, заходим внутрь одного из них, он показывает на угол,

-Ставь здесь свой баул, не стесняйся, все будет в порядке.  Я хозяин этого магазина.

Кладу в указанное место большой рюкзак и пакет с сувенирами.

-Что хочешь смотреть?

- Водопады и ГЭС Итайпу.

- Тогда лучше сначала ехать на Итайпу, она раньше закрывается, а потом водопады.

- Поменяйте еще сорок долларов.

Меняет, кладу,  не считая деньги в карман, и бегу быстрее на автобусную остановку. Подходит мой автобус,  в числе прочих сажусь через заднюю дверь. Автобус интересно устроен: первую треть автобуса отделяет турникет, рядом с которым сидит кондуктор на высоком табурете и обилечивает всех входящих пассажиров (исключительно через передний вход) за те же 2,4 реала. Только  на терминале, заплатив 2,4 реала за вход, ты входишь через заднюю дверь и платить, естественно, не надо.

    Полчаса еду до ГЭС по городу. Выхожу,  в кассах плачу 20 реалов карточкой. Перед этим пересчитываю реалы – бразилец надул меня на десять реалов, не додал. Сам виноват, надо было пересчитывать. Экскурсионный автобус (я взял экскурсию-панорамико, без посещения машинного отделения) в 9.30, а с 9.00 для нашей группы демонстрируется видеофильм. Захожу в зрительный зал, когда фильм уже закончен, а народ встает и двигает на выход к автобусам.   Мой автобус №3, бейджик  с таким же номером я получил с входным билетом и самоклейкой наклеил себе на грудь. Автобусов всего два, и водители, глядя на бейджики, ловко сортируют своих пассажиров.  Двухэтажное авто, пассажиры размещаются на открытом верхнем этаже. Сама экскурсия:  гид по дороге рассказывает про ГЭС, две высадки на смотровых площадках по 5-7 минут – одна с видом на водоотводный канал, по которому спускают «лишнюю» воду, нечто вроде искусственного водопада, другая – с перспективным обзором  плотины/дамбы, затем  заезд – проезд – съезд на автобусе по плотине.

    Честно скажу, не впечатлила меня ГЭС Итайпу. Конечно, это самая большая ГЭС в мире по вырабатываемой электроэнергии и прекрасные технические характеристики. Но удачно использованный рельеф позволил не создавать искусственную высокую плотину, поэтому в зрелищности она проигрывает многим другим ГЭС.

    Возвращение обратно на терминал  урбано, при этом плачу 2,4 реала за вход в автобус, на терминале бесплатно пересаживаюсь в автобус, который идет до водопадов. 40 минут,  роскошные отели по дороге, вход в национальный парк. 37 с чем-то реалов за вход плачу карточкой. Автобус везет пассажиров до мирадоров. Выхожу у первого, спускаюсь немного вниз и с первого мирадора вижу те же, вчерашние водопады, только как бы в перспективе. Вчера были видны «деревья», а сегодня – «лес». Тоже здорово, но лучше было бы наоборот – сначала бразильская сторона, а потом – аргентинская. На аргентинской стороне впечатлений, ощущений и адреналина побольше, чем на бразильской. Зато на бразильской стороне появляется ощущение целостности картины. Хотя, это только мое впечатление, кто что предпочитает: синтез или анализ.

    Чем ближе продвигаюсь к «Глотке дьявола», тем более становится шумно и мокро. А смотровые дорожки и площадки  перед «Глоткой дьявола» вообще в облаках водяной взвеси. Прячу все из карманов в рюкзак, фотоаппарат заворачиваю в футболку, бегом пробегаю обе площадки, успевая еще фотографировать, но все равно выхожу мокрый. Поднимаюсь на лифте на последний мирадор, который расположен вплотную к одному из водопадов. Все, экскурсия для меня закончена, на весь осмотр ушло меньше полутора часов.

     Обратная дорога ,  в 2.30  дня я на терминале. Нахожу своего бразильского друга, отдаю ему четыре реала за хранение, про десять реалов не говорю, бесполезно, сам виноват, что не пересчитал. Забираю вещи, жду свой автобус, еще полчаса дороги и в 3.30 на междугороднем терминале покупаю билет на шесть вечера до Таубате. Есть время, иду в таверну, обедаю не торопясь, потом немного жду, автобус отходит в четверть седьмого.

   Из первых трех часов в автобусе два провели на полицейских блокпостах. Причем, если на первом просто осмотрели вещи из багажного отделения, то на втором  все было значительно серьезнее – в автобус зашли трое полицейских в камуфляжной форме, беретах, бронежилетах, с ними же собака, по виду – гладкошерстный гончак. Один остался у входа в автобус, двое других с собакой прошли в конец салона и начали методично обыскивать людей и вещи.

   Спокойно наблюдаю за всем этим. Доходит очередь и до меня. Полицейский что-то говорит мне, я тут же прикидываюсь, что ничего не понимаю, тогда он жестом показывает, что нужно встать. Встаю в проход, поворачиваюсь к нему спиной, закладываю руки за голову, а он методично обыскивает меня. Причем это не формальное похлопывание в аэропортах, нет – руки полицейского уверенно и сильно обшаривают все тело, при этом он больно ударяет ребром ладони между ног, по яйцам, проверяя, не висит ли у меня там мешочек с наркотиками. Потом сажусь обратно, а он методично досматривает мой рюкзак и пакет с сувенирами. Собака при этом тычется носом  то мне в руку, то в мои вещи. Второй офицер, не снимая руки с пистолета, внимательно наблюдает за всей процедурой. И так обыскивают каждого пассажира и пассажирку. Потом, не сказав ни слова, выходят. Автобус трогается, а народ, выдыхая возбуждение, облегченно  гомонит минут пятнадцать. Затем опять остановка, на этот раз поздний ужин на терминале, после которого один из молодых мужиков покидает наш автобус, при этом все ему сочувственно что-то говорят. Может,  нашли у него какую-то контрабанду, забрали, вот и решил он дальше не ехать. Хотя искали явно наркотики. Все, автобус двигается в ночь, я удобно засыпаю на двух креслах сразу.

Фото. Фоз де Игуасу.

10 апреля.

     Чем ближе к экватору, тем сильнее солнце работает по расписанию. В полседьмого закат, в полседьмого рассвет, причем как  выключателем, раз, и  никаких полутонов, никаких сумерек. Я сейчас где-то на 20⁰ широты нахожусь. Опять поднялся к экватору. Хотя сейчас еду на запад, где-то в районе этой широты. Удивительная страна Бразилия – вот уж где необозримые возделанные поля и невозделанные равнины, и зеленые холмы с красной землей. Кажется, эта красная плодородная земля с благоприятным климатом может прокормить все человечество.

    Проезжали мимо огромной плантации каких-то деревьев, темного цвета, предполагаю, что это была кофейная плантация, ехали вдоль нее минут пять, не меньше, значит, вдоль дороги ее длина семь километров, по крайней мере. А с правой стороны просто бесконечные заросли сахарного тростника, который сменяют стройные ряды маиса. В 8 утра завтракаем на терминале и едем дальше. Постепенно рельеф меняется, становясь все более холмистым.

       Автобус в итоге приехал в Таубате в 14-30. Сразу пошёл  и купил билет в Убатубу на 16-00. Нигде нет интернета. Зато нашёл информационное бюро, где мне набрали номер Пастухова. Он приехал через 20 минут, полчаса болтали, вернее он рассказывал про Убатубу: где и что. В 16-00 опять сел в автобус. Только  отъехали от Таубате, как начался сильный дождь. Виктор рассказывал, что Убатубу назвали так из-за того, что она как бы притягивает дожди. Действительно, дождь лил, не переставая, всю дорогу. Сама дорога не для слабонервных: серпантин,  в начале и в середине пути достаточно извилистый, на последних 7- 8 км превратился в нечто невероятное. При левых поворотах автобус поворачивал через специальные расширения дороги, а на правых залезал на всю ширину встречки.  Несколько раз стояли, пропускали встречный транспорт. В Убатубу приехали в 18-30. Начались поиски отеля. Большой рюкзак ощутимо потяжелел (подарки и сувениры)  и всё сильнее давил на плечи. Поиски отеля привели меня в самый центр. Везде стоимость 70 – 100 реалов. Это много. Зашел в отель «Атлантико» - цена 80 реалов. А где бы найти отель подешевле? Предложили хостел «Тайвань» в трёх кварталах отсюда. Пришёл, там мне не понравилось, а  цена 60 реалов. Вернулся в «Атлантико». Роберто (потом мы с ним познакомимся),  выслушав мои объяснения по поводу возвращения, поинтересовался, на какой срок я хочу поселиться? Узнав, что на 4 ночи, выставил цену 50 реалов, если я заплачу вперёд. Мгновенно  согласился. 50 реалов – это меньше  30 долларов. Тем более, что номер я видел и по моим сегодняшним меркам он просто шикарный: большая двуспальная кровать, кондиционер, вентилятор, хорошо оборудованная ванная комната, окно и балкончик под ним. Всё относительно новое и не обшарпанное. 

11 апреля

      В  8 утра спустился на завтрак и был поражён увиденным. За всё моё путешествие  у меня нигде не было такого роскошного завтрака. Огромный ломоть папайи, стакан свежевыжатого апельсинового сока, 4 куска сыра и столько же ветчины, вкуснейшая булочка, печенье, мармелад, масло, кофейник и молочник. И все это великолепие включено в стоимость номера.

       Первым делом выхожу на набережную. Прямо как в фильме про пиратов - горы, покрытые лесом, окружают  бухту,  прибой есть, но не сильный. Вовсю шпарит солнце, хотя ночью опять шёл дождь. Немного чувствуется влажность, но морской бриз сдувает возможные неприятные ощущения. Иду через мост (реку) в рыбацкий посёлок, представляющий собой целый комплекс: рыбный рынок, жилой квартал, вплотную прилегающий к узкой набережной вдоль реки. Набережная – это в первую очередь причал для  штук 30 баркасов, швартующихся  на нём после возвращения с моря. Большинство баркасов без своих хозяев. На некоторых  копошатся люди: кто-то моет своё судно, кто-то подкрашивает и скребёт напильником, кто-то занят погрузочными работами. Подхожу к одному из них. Через 15 минут путаных  объяснений договариваемся, что завтра в 6 утра я иду с ним ловить лулу, кальмаров. По поводу рыбы договориться не удалось, так как за рыбой рыбаки уходят далеко в море на несколько дней.

     В 12 часов на автобусе доезжаю до самого большого пляжа  «Прайя гранде», который рекомендовал мне старик, торгующий газетами и журналами. Пляж большой, длинная бухта, серый песок, сильный прибой. Вдоль пляжа по набережной сплошные едальни, за ними приморская дорога, а за ней гостиницы. Не очень нравится мне это место. Однако прошу лежащую рядом пару присмотреть за моим рюкзаком, быстро бегу в море (или океан, кому как нравится), пересекаю полосу прибоя, подныривая под волны, и полчаса отвожу душу, плавая в очень приятной воде. Температура воды то, что надо: не так прохладно, как в Хорватии, но и не так жарко, как в Гоа. Вылез из воды, расстелил полотенце, начал писать дневник, но - увы, кончилась паста. Уже вторая ручка исписалась, стал завзятым графоманом. Всё, что ни делается, к лучшему!

        Поднялся, вышел на прибрежную дорогу и прошёл в итоге км пятнадцать, спускаясь в бухты  и купаясь на пляжах. Самый уютный, маленький и безлюдный  Санта Рита, но  официальным путём туда попасть нельзя, так как это пляж одноимённого кондоминиума. Можно  пройти только с соседнего пляжа по узенькой тропиночке вдоль моря. Этот пляж мне тоже понравился, отсутствует большой прибой, песок не серый, а золотой и симпатичная небольшая бухта. В 6 вечера начался дождь, солнце село где-то за тучами, а я на автобусе добрался до города. Два часа передышки в отеле и в начале девятого иду в рекомендованный рыбный ресторан. Оформление скромное, но это «скромное обаяние буржуазии», сижу не внутри ресторана, а рядом на террасе, сверху прикрытой пальмовыми листьями. Кроме меня – ещё одна немолодая пара борется с лангустинами, а вокруг нас стоят  5 официантов. Шестая официантка  обслуживает меня и эту пару. Мне приносят меню на португальском языке. Ничего не понимаю и прошу  вариант на английском. Приносят. Приходится сличать оба варианта, т.к. в английской версии отсутствуют цены. А цены! «Однако!»- подумал я и зашевелил усами. Через 5 минут подходит официантка - спортсменка, комсомолка и просто красавица (о бразильских девушках чуть позже), а я по-прежнему не готов. Вспоминаю, что я всё-таки в Бразилии и надо отметиться кайпириньей  и пока заказываю её. Когда приносят огромный стакан, я уже готов: суп из морепродуктов и филе дорады, жареное на гриле. При этом внутренний калькулятор лихорадочно считает сумму заказа, а пальцы в кармане ощупывают бразильские банкноты. В голове одна мысль: если чаевые в счёте не выше 10%, то денег хватит, а если выше? Понимаю, что эта мысль может испортить всё удовольствие от еды, отпускаю её на  волю, тем более, что кайпиринья просто бесподобна: невообразимое сочетание очень кислого и очень сладкого, объединяемое  ароматным вкусом алкоголя. Выпиваю в течение 10 минут. А…гулять так гулять! И заказываю ещё один коктейль. Ко мне подходит официантка и спрашивает: точно ли я хочу заказанную еду? Отвечаю, что точно. Она приносит второй стакан и спрашивает: точно ли я хочу эту рыбу? Я задумываюсь. Что-то здесь не то, может порции очень большие? Прошу заменить рыбу на краба и спрашиваю: не большая ли это порция? Нет-нет, это как раз нормально, облегчённо отвечает она. Пока ждал суп, выпил второй стакан. И окосел. Вот это да! От двух коктейлей окосел так, что боюсь встать и пойти в туалетную комнату. Неудобно шататься на глазах у 6 молоденьких официанток. Но тут приносят фрутте де маре в виде супа в глиняном сосуде. Восхитительно, вспоминается португальская катаплана, только ещё гуще, В супе есть всё: и кальмары, и осьминоги, и вонголе, и мидии, и, конечно, креветки. И ещё много маленьких кусочков  белого хлеба, которые так вкусно макать в пряную, пахнущую морем и травами гущу. Ем не торопясь, в корзинке для хлеба  остаётся всего несколько кусочков. Краб оказался совсем небольшим, разобранным на части, приготовленным с  травами, и уложенным в корзинку.  По количеству как раз столько, чтобы достойно завершить ужин. По дороге домой съедаю традиционную порцию мороженого. Всё. Спать.

12 апреля

       День космонавта, который не стал днём рыбака. Проснулся сам, без будильника, в 5 утра. Сушняк, мозги прикрыты пеленой похмелья. Боже мой, что это со мной! От двух коктейлей ощущаю на следующее утро какую-то неловкость, дискомфорт. А где же прежнее удовольствие от похмелья (в связи с которым мне в своё время прочили карьеру алкоголика).

    Надо двигаться по намеченному пути: сегодня предстоит рыбалка, на которой  буду ловить кальмаров. В 5-45 я на рыбацком пирсе. Втайне  надеюсь найти других рыбаков, которые будут ловить всё-таки рыбу, а не кальмаров. А на пирсе полная тишина, и в домиках, и на баркасах. Рыбак, с которым  я договаривался вчера, в итоге так и не пришёл. В 7 утра, обуреваемый недобрыми чувствами, я вернулся в отель. Но во всём есть своя прелесть: опять шикарно позавтракал, а таблетка, заранее выпитая от укачивания, надавила неотвратимым  желанием сна. Ушёл в номер. Поспал часок. В начале десятого я опять на рыбацком причале, где уже приобрёл некоторую известность. Какой-то мужик кричит мне, что он тот, кто мне нужен. Того, кто мне нужен, зовут Аделио.  48 лет, два раза женат, четверо детей,  последней жене 26 лет. Немецких кровей. Всё это выяснится потом. Он оказывается старшим братом того засранца,  который продинамил меня рано утром. Предлагает за те же деньги свои услуги на том же баркасе. Говорит, что он его хозяин, а брат его - « вагабундо», бродяга и  мастер беспорядка. В целях урезания платы договариваюсь выйти с ним на рыбалку в его регламентное время сегодня в  4 часа вечера, с возвращением  завтра в 6 часов утра.

    Ровно в 16-00 я на оговоренном месте. Аделио приезжает в четверть пятого на мотоцикле, и, видя мои укоризненные кивания на часы, говорит, что я прямо как англичанин. Взгляд его говорит – подожди, еще наплаваешься, сейчас в море выйдем, будешь блевать, не переставая. Он не знает, что я не собираюсь этого делать, так как только что  выпил волшебную таблетку, оставшуюся с посещения Галапагосских островов.  На удивление быстро, в течение 15 минут, баркас готов, и мы выходим в море в 16-30 под приветственные взмахи людей, стоящих на мосту. Река, выход в открытое море, ощутимо качает. Аделио оценивающе поглядывает на меня, но я, чувствуя себя как огурец, с удовольствием болтаю с ним. Речь даже заходит о политике. Насмотревшись ТВ и интернет, он много говорит о Чечне и её стремлении к независимости. Как могу, объясняю ему позицию российского государства и свою собственную. С нами параллельными курсами идут два судёнышка. Мои друзья,- говорит Аделио. Через час становимся на якорь. Начинается главное: рыбалка на кальмаров. Снасть, загарилья, металлическая штучка, похожая на маленькую торпеду, в носовой части обрамлённая множеством  крючков. Все крючки без бородков. Аделио объясняет: надо на леске опустить эту приманку в воду метров на 6 в глубину и периодически подёргивать вверх/вниз. Можно держать по снасти в каждой руке. После этого Аделио прибивает доску с лампой к транцу баркаса так, чтобы она светила в воду. Темнеет и рыбалка начинается. Мне удобней ловить одной рукой. Баркас покачивает, и второй рукой держусь за поручень под крышей рубки. Капитан вытаскивает первого кальмара – малепуса сантиметров 25, не больше и, усмехаясь,  смотрит на меня. Я, подёргивая своей снастью, через полминуты вытаскиваю такого же. Тут главное, почувствовав, что кальмар на крючках, постоянно тянуть его наверх, перебирая снасть руками, не давая ослабнуть, иначе он легко спрыгнет с крючков. Через час счёт 12:12- ничья.  Аделио  охладевает к ловле кальмаров и уходит в рулевую рубку. Подозреваю, что он там хорошо приложился.    Возвращается, варит кофе, а я продолжаю таскать кальмаров. Болтаем, Аделио рассказывает, что загарилья  снасть сексуальная, вызывает соответствующие чувства у кальмара, который  пытается его (или её) обнять. Еще минут через пятнадцать сообщает мне: друзья по радио передали ему, что в другом месте ловится больше и лучше. Выбираем якорь, лебёдка при этом периодически отказывается наматывать якорный трос. Аделио с бранными словами идёт в машинное отделение исправлять слетевший ремень, а я в это время перебираю руками, выбирая якорь. Перебираемся на другое место. Мой капитан окончательно теряет интерес к рыбалке, болтает по рации с друзьями,  я же, как многостаночник, работаю на одной своей и двух шкиперских загарильях , вытаскивая и снимая кальмаров. Кальмары ловятся не так часто, как на прежнем месте. Капитан говорит, что здесь можно вытащить кальмара кг на 40. Я же продолжаю таскать полукилограммовых малышей. Ещё через час мой капитан, окончательно поскучнев, говорит, что его друг снимается с места и идёт обратно в бухту, так как  на сегодня плохой прогноз погоды и ветер с плохой стороны. Понятно, что он сегодня на мне хорошо заработал и хочется ему не рыбачить, а к молодой жене. Да и мне ни к чему всю ночь упираться. Я достаточно заплёван чернилами кальмаров и не очень верю в возможность поимки крупного кальмара, а маленьких уже наловился. С некоторым видимым нехотением всё же одобряю решение о возвращении домой. Через полтора часа хода силуэты корабликов друзей капитана почти пропали, а ведь Аделио уверял меня, что все снимаются с рыбалки. В начале одиннадцатого ночи  уже на причале небольшой торг, в результате которого я на 20 % уменьшаю оговоренную плату. В итоге плачу 40 долларов и возвращаюсь в гостиницу. Съедаю манго и гуайябу, которые терпеливо дожидались меня в холодильнике, и ложусь спать.

13 апреля

      Ночью приснился  кошмар. Я обычно не помню снов, а  тут редкий  случай – всё в памяти. Моя  загарилья поймала огромного кальмара, который сам превратился в огромную загарилью  с крючками- щупальцами и пытается ими задушить меня. Проснулся от того, что подушкой душил сам себя. Ничего себе кошмары!

    После завтрака выхожу на улицу в раздумьях: что делать? Небо в облаках. Хочу взять велосипед напрокат, но ещё рано,  и все прокатные пункты закрыты. Второй вариант - посмотреть северные бухты. На карте нахожу самый длинный красный пунктир в горы от пляжа Praya Leo, где есть трек до индейской деревни. Автобус домчал за 20 минут. Вышел, указателей нет. Один общий – Boa Vista. Перешёл на другую сторону шоссе  и по крутой грунтовой дороге вверх. Опять почва красного цвета, с двух сторон непроходимая чаща. В начале пути встречались домики на обочине, потом и они исчезли. Дошёл до развилки: направо – Boa Vista c красивым видом на острова и море, а прямо дорога переходит в тропу. Пошёл по этой тропе. Через 10 минут вижу 2 бомжеватых  домика и больше никого и ничего. Тропа тоже закончилась. Возвращаюсь к развилке. Возле неё несколько домиков. Захожу в первый. Это амбулатория. Пытаюсь выяснить у кого- нибудь : где Piramirim – индейская деревня. Никто сказать мне не может, хотя все они (в основном женщины и дети) явно индейцы - гуарани. Второе здание- столовая, в которой кормят детишек из детского сада и школы. Спускаюсь вниз по узкой, хорошо нахоженной тропе, перехожу по мосту через ручей-речку. Чуть дальше уже настоящая речка с мостом. Иду на другой берег. Прямо передо мной на приличном расстоянии друг от друга кирпичные домики/бунгало. Посреди деревни – футбольное поле с настоящими воротами,  и на нём местные пацаны играют в футбол. Как только я взял фотоаппарат наизготовку, они закончили игру и дружно рванули по тропинке, по которой я только что пришёл. Я же двинулся дальше вдоль реки вверх по течению. Вот ещё несколько таких же домиков, а между ними  огромная круглая площадка с крышей и печкой, видимо для общих сборов деревенских жителей. Внутри  стоят планшеты, которые рассказывают, что правительство взяло этот район под охрану, построило всё это благолепие для индейцев - гуарани. Не знаю, чем занимаются мужчины в этой деревне, а многие женщины делают всякие поделки на продажу. Из живности видел только кур. Ещё одна постройка, стилизованная под старину, сделанная из дерева и обмазанная глиной, вероятно, демонстрируется туристам. Наверное, когда кто-то заказывает «музыку», местные жители переодеваются (вернее раздеваются) в национальные костюмы и разыгрывают театрализованное представление.

       Быстрый спуск обратно к шоссе. Перехожу на другую его сторону. Пятнадцатиминутная задержка на пиво в придорожном баре и спуск к морю-океану. И вот оно лучшее, что я увидел за эти дни: Praya Leo. Красивейшая бухта, желтый песок, волны, величины достаточной для серфинга, несколько пустых ресторанчиков и только в конце пляжа, кафешка с несколькими столиками, за которыми сидят три пары.

Купался, загорал, потом съел краба и выпил кайпиринью. И понял,  что она тоже бывает разная. Было не так  вкусно, как вчера.

В начале шестого солнце скрывается за горами. Собираюсь. Обратная дорога до отеля занимает не более часа.

       Прощальный ужин в том же ресторане. В этот раз только суп из морепродуктов и минеральная вода. Завтра подъём в 4-50.

Фото. Убатуба.

14 апреля.

      Сегодня улетаю домой.

Убатуба – Сан-Пауло на автобусе;

Сан-Пауло – Мюнхен – Москва на самолете Люфтганзы и 15 апреля я дома.